Петр Гуляр - Забытое королевство

Перевозить товар на яках было опаснее, чем на мулах или лошадях, так что купцы по мере сил старались не пользоваться этими животными для транспортировки хрупкого товара. Хотя мне приходилось слышать о «караванах яков», сам я с таким определением согласиться не могу. С моей точки зрения, караван — это организованная колонна груженых животных или автомобилей. Именно так выглядели караваны лошадей и мулов, прибывавшие в Лицзян. Но в движении яков никакой организации не наблюдалось, и колонной они никогда не ходили. Яки — не что иное, как примитивная и глупая разновидность коровы, и ведут они себя в точности как коровы, передвигаясь хаотичным, рассеянным стадом. Они то замедляются, то бросаются вперед, толкаясь и давя друг друга. Им, похоже, все равно, куда и как идти — нередко они пытаются протиснуться между двумя скалами или деревьями, несмотря на то, что препятствие можно было бы легко обойти. Помню, один мой друг как-то раз лишился ценной чугунной посуды, которую везли по его заказу из Индии. Не доходя до Дацзяньлу, як, нагруженный этой поклажей, решил пролезть между двух камней. Он ринулся в проход с такой резвостью, решимостью и силой, что от посуды остались только обломки железа, крышки да подставки. Яки — вовсе не мирные животные, как можно было бы предположить. Они подозрительны и свирепы и часто нападают на лошадей или незнакомцев. Мне не раз случалось спасаться бегством, неожиданно наткнувшись на стадо яков. Кроме того, яки не переносят теплого климата, так что работать на высотах ниже 3000 метров над уровнем моря они не могут вовсе, а лучше всего они чувствуют себя, когда пасутся на горных лугах на высоте от 3500 метров и выше.

По приблизительным оценкам, в операции «Караван», когда все другие торговые пути в Китай были заблокированы во время войны, были задействованы около 8 тысяч мулов и лошадей и около 20 тысяч яков. Длинные караваны прибывали в Лицзян практически каждую неделю. Торговля была настолько оживленной и прибыльной, что некоторые отчаянные купцы продолжали возить товар даже в сезон дождей. Дело это было весьма рискованное, но жадность брала верх. В Тибете и на его границах сезона дождей очень боятся — в это время не ходят ни караваны, ни паломники. Дороги размывает и заносит грязью, реки и горные ручьи разливаются до невероятных размеров, горы заволакивает туманом, а редкие в обычное время лавины и оползни случаются непрерывно. Немало путников нашли свою могилу под многотонными грудами камней или погибли, унесенные разъяренным горным потоком.

Немногие осознают, насколько колоссальным и беспрецедентным был внезапный бум караванной торговли между Индией и Китаем — и какое значение он имел для этих мест. Это было уникальное, захватывающее явление. Полная его история до сих пор никем не описана, однако оно навсегда останется в моей памяти как одна из величайших авантюр в истории человечества. Более того, это явление очень убедительно продемонстрировало миру, что даже если какая-нибудь ядерная катастрофа разрушит все современные средства связи и транспорта, простая лошадь, древнейший друг человека, будет всегда готова прийти на помощь и заново наладить сообщение между утерявшими связь друг с другом народами и странами.

На долгом пути из Лхасы в Лицзян караванам грозили не только опасности, связанные с сезоном дождей, болезни и другие неожиданные и непредвиденные бедствия. В Восточном Тибете — обширной области Кам, занимающей треть страны и известной как Священная земля, — действовали могущественные банды грабителей. Кам так далеко отстоит от центрального правительства Тибета в Лхасе и настолько мало исследован и исхожен, что даже жители Лхасы считают этот край таинственным и чарующим. Две другие области — У и Цанг, где располагается Лхаса — покрыты суровыми бесплодными горами и засушливыми равнинами, пыльными и пронизываемыми ветром, так что для обитателей этих краев Кам воплощает собой красоту и очарование природы, равных которым не найти во всем мире. Там, кристально чистые и нетронутые, бок о бок текут сквозь мраморные ущелья величайшие реки земли, а на горных склонах высятся обширные, величественные леса. Блистающие снежные вершины, девственные и неприступные, пронзают синее небо. Даже боги по достоинству ценят эти райские пейзажи — почти каждая вершина служит троном популярному божеству или идаму, самый знаменитый из которых — идам Демчог. По слухам, Кам богат золотом, и его ламаистские монастыри отличаются особой роскошью и красотой. Завидев кого-нибудь из кампа — народа, проживающего в Каме, — прочие тибетцы неизменно преисполняются восхищением. Мужчины-кампа, как правило, очень высокого роста и несказанно хороши собой; женщины миловидны, с белоснежной кожей.

Немалая часть этой огромной области была в начале века присоединена к Китаю и помещена под юрисдикцию сычуаньской администрации, а впоследствии вошла в состав свежесозданной провинции Сикан. В древние времена, когда Тибет еще не обратился в буддийскую веру, власть могущественных тибетских завоевателей доходила даже до Лицзяна. Однако пришествие и распространение буддизма лишило жителей этой гордой страны всякого боевого задора и сделало ее зависимой ото всех и вся.

Кам кишел грабителями и другими представителями преступного мира. Установлению такого положения вещей явно поспособствовало то, что провинция находилась под двойным контролем. Обделав дело в тибетской части, банды без помех скрывались на территории Китая — и наоборот. Дикий ландшафт этих мест — высокие горы, непроходимые доисторические леса, бурные реки — был будто создан для того, чтобы служить укрытием для разбойников. Однако далеко не все кампа промышляли грабежом; среди них немало было и людей кристально честных. Бандитизм в Тибете был давним и уважаемым ремеслом, которым обычно занимались только представители определенных племен или кланов. Ввиду недостатка точной информации о Тибете многие считают, что эта страна населена абсолютно однородным населением, одинаково одетым и говорящим на одном и том же языке, с одними и теми же обычаями и верой, безраздельно преданным далай-ламе и его правительству. В действительности это не так. Тибет делится и подразделяется на множество племен и кланов, небольших королевств, герцогств и баронств, управляющихся по феодальной системе, — их главы служат центральной администрации, подтверждая свое служение тем, что рекрутируют для нее солдат, а также присылают дань и богатые подарки Его Святейшеству далай-ламе. Кам не является исключением — он состоит из множества мелких княжеств как на тибетской, так и на китайской стороне границы. Самые значительные из этих карманных государств, уже разведанные путешественниками, — это королевство Мули, княжество Литан, великое герцогство Канцзе, герцогство Цосо, герцогство Юннин, княжество Бонцзера, не говоря о бесчисленных территориях черных ицзу, черных лису и других племенных маркизатах и баронствах. В Мули, Бонцзера и Литане не все жители принадлежат к тибетской расе, но тем не менее все они — ревностные ламаисты, и их правители издавна служили исправными поставщиками золота для сокровищниц далай-ламы. По воле случая король Мули был монгольского происхождения — его первым предком был генерал армии Хубилай-хана, вторгшейся в Лицзян и Дали через Мули: за доблестную службу великий хан пожаловал его вечным титулом короля Мули.