Александр Прасол - От Эдо до Токио и обратно. Культура, быт и нравы Японии эпохи Токугава

Ко сну правитель отходил в 9-10 часов вечера.

Во время поста правитель питался умеренно, в соответствии с предписаниями, и следовал всем положенным ограничениям — отказывался от игр и вечерних развлечений, женскую половину не посещал. Число постных дней достигало десяти в месяц.

Вообще же жизнь всевластного сёгуна не была такой уж свободной. Конечно, ему многое было доступно (более чем кому-либо в замке), но и он должен был соблюдать многочисленные правила.

Например, сёгун мог в любое время вызвать к себе любую понравившуюся фрейлину до 6-го ранга ( тюро ) включительно, но не выше. После Иэмицу женскую прислугу от сёгунов отстранили и подчинили их женам. Так что всего несколько фрейлин 6-го ранга, имевших официальный статус наложницы, были ему доступны в любое время. Если же сёгуну хотелось встретиться с другой фрейлиной, его камергеры сначала должны были передать это пожелание генеральной распорядительнице 3-го ранга (тосиёри), а та с разрешения главной хозяйки обращалась к личной покровительнице фрейлины. После согласования со всеми заинтересованными лицами информацию доводили до самой девушки, и она решала, принимать приглашение или нет. Статус наложницы сёгуна приносил женщине большие выгоды, поэтому она, как правило, соглашалась. Но теоретически можно было и отказать (например, сославшись на нездоровье). Косвенно это подтверждается тем, что существовала процедура для выражения согласия или отказа (оситонэ окотовари, отказ взойти на ложе). Отказ не сулил девушке ничего хорошего: ей могли сократить жалованье и со временем вообще удалить из замка. В хрониках о таких случаях не сообщается. Фрейлины 6-го ранга, имевшие официальный статус наложниц, ни от чего отказываться не могли. Они и не отказывались.

Третий сёгун Токугава Иэмицу. Старинное изображение

Хозяин замка почивал на высокой постели, головой на юг, ногами на север (так повелось исстари). Рядом с его футоном стоял меч на подставке, небольшой столик с пепельницей и бумажными салфетками, а у изголовья висела охраняющая сон картина. И специальная противопожарная экипировка на случай, если ночью придется выбираться из горящего здания. Внешне от обычного кимоно она отличалась только белым капюшоном, прикрывавшим голову, шею и плечи. Однако покрой одежды и особая ткань увеличивали шанс на спасение.

В середине XIX века в спальне сёгуна, кроме него самого, ночевали четверо камергеров. Двое располагались по обе стороны постели, двое — возле двери. Это были доверенные люди, в нескольких поколениях служившие сёгунам Токугава. Камергеры могли ночью спать, но одеял и подушек им не полагалось. Они клали на соломенную циновку тонкий матерчатый матрац и ложились на него, завернувшись в ночной халат каимаки. За дверью спальни в две смены дежурили камер-юнкеры. Им спать уже не разрешалось, и они бодрствовали всю ночь. Камергеры и камер-юнкеры выходили на службу посменно.

Одно из преимуществ сёгуна заключалась в том, что хотя число его официальных наложниц ограничивалось штатным расписанием женской половины замка, само это расписание он был вправе менять. Этим сёгун отличался от других уважаемых людей эпохи. Императору, например, разрешалось иметь до двенадцати наложниц, удельным князьям и хатамото — до восьми, их прямым вассалам — не больше пяти, а рядовым самураям — не больше двух. Так было записано в завещании Иэясу, основателя династии Токугава, долгое время имевшем силу закона. Иэясу знал, что делал. Из всех его потомков превзойти первого сёгуна Токугава по числу наложниц (19) сумел только одиннадцатый сёгун Иэнари. Остальные ограничивались гораздо меньшим числом. На третьем месте по числу наложниц (9) оказался уже упоминавшийся Иэмицу, внук Иэясу и третий сёгун Токугава.

Знатная дама высокого ранга

1 Только имевшие от Иэнари детей. Всего официальных наложниц было больше 40, их точное число неизвестно.

Источник: Фукаи Масауми. Эдодзё — Хоммару годэн то бакуфу сэйдзи = Замок Эдо — Главный покой и политика бакуфу. Тюо коронся, 2008. С. 197.

Время от времени сёгун проводил ночь в спальне законной жены, но это бывало нечасто. По мере приближения к 30 годам супруга сёгуна отдалялась от мужа, и это была не прихоть, а неписаное правило эпохи: в 30 лет женщина выходила из детородного возраста. Достигнув этого возраста, добропорядочная жена сёгуна благодарила мужа и рекомендовала на свое место в супружеской спальне какую-либо молодую достойную фрейлину — “отказ взойти на ложе” (оситонэ окотовари) в исполнении жены. Она удалялась во внутренние покои для тихой благонравной жизни, оставаясь при этом хозяйкой женской половины замка, и наложницы не составляли ей конкуренции: их статус не менялся даже после того, как они рожали сёгуну детей. Только если рожденный наложницей сын занимал высший воинский пост, она возносилась на самый верх и превращалась в матушку сёгуна — вторую после жены хозяйку замка Эдо, а иногда и равную ей. К 30 годам наложницы тоже выходили в отставку, а если этого вдруг не происходило, в замке начинали говорить об их неумеренной и неприличной сексуальности. Вокруг таких нарушительниц сгущалась атмосфера осуждения.

В деле продолжения сёгунского рода и борьбе с человеческой природой наложницы служили гораздо более надежным резервом, чем законные жены. Из приводимой ниже таблицы видно, что наложницы родили пятнадцати сёгунам Токугава в общей сложности 127 детей, а жены — только 15. В действительности детей наложниц было еще больше, так как не все наложницы получали придворный ранг, особенно в XVII веке. А из 15 детей, рожденных законными женами, лишь один сумел занять высший воинский пост (третий сёгун Иэмицу). Это лишний раз доказывает, что сёгуны Токугава за редким исключением вступали в брак по расчету — для укрепления авторитета и политической власти, а не для любви или рождения детей.

Источники: Фукаи Масауми. Эдодзё — Хоммару годэн то бакуфу сэйдзи = Замок Эдо — Главный покой и политика бакуфу. Тюо коронся, 2008. С. 197.

Из таблицы видно, что рекордсменом и по числу детей вообще, и по числу детей от наложниц стал одиннадцатый сёгун Иэнари — 55 и 54 ребенка соответственно. Его первая дочь родилась в 1789 году, когда Иэнари было 15 лет, последняя — в 1827 году, когда ему исполнилось 54. При одиннадцатом сёгуне женская половина замка разрослась и стала самой многочисленной за всю ее историю, что неудивительно — такому количеству наследников требовались заботливый уход и прислуга. При Иэнари штатное расписание Большого внутреннего покоя превысило тысячу человек, чего раньше никогда не было, и казне пришлось нелегко. При этом сёгунов Токугава вряд ли можно назвать плодовитыми. Только трое из пятнадцати правителей имели более семи детей, семеро — от двух до пяти. У троих детей вообще не было.