Александр Прасол - От Эдо до Токио и обратно. Культура, быт и нравы Японии эпохи Токугава

История женской половины замка Эдо началась в 1604 году, когда невестка Токугава Иэясу родила здесь сына Такэтиё, будущего третьего сёгуна Иэмицу. В сентябре 1606 года закончилось строительство Главного покоя (Хоммару), и Хидэтада, ставший к тому времени сёгуном, с семьей переехал сюда жить. Правда, женской половины тогда еще не существовало. Жены и наложницы первого и второго сёгунов Токугава жили в дальней части здания — отсюда и название Большой внутренний покой (Ооку). В то время доступ на женскую половину был открыт для всех обитателей замка Эдо.

Гохимэ, жена второго сёгуна Хидэтада, с десяти лет воспитывалась на женской половине замка Тоётоми Хидэёси. Этот образ жизни был ей знаком и привычен, поэтому она распорядилась выстроить похожие помещения в Эдо. Касуга но Цубонэ (1579–1643) [31] Цубонэ — древний придворный ранг в императорском дворце. , кормилица и няня ее сына, горячо поддержала госпожу. Жена второго сёгуна была на шесть лет старше мужа, у нее это был третий брак. Сильная по характеру, Гохимэ не терпела соперниц и на женской половине жила с детьми одна.

В 1618 году, спустя два года после смерти отца, Хидэтада издал первое уложение, регламентирующее жизнь женской половины замка. Фактически оно было составлено его женой. Мужчинам вход в эту часть замка воспрещался. Для посетителей предусматривались разовые пропуска. Ремонтно-хозяйственные работы выполнялись под контролем троих работающих посменно дежурных. С 6 часов вечера до 6 утра входы на женскую половину закрывались. Большой внутренний покой начал жить собственной жизнью.

Касуга но Цубонэ (1579–1643). Старинное изображение

С давних времен мальчиков в самурайских семьях воспитывали так, чтобы они не очень привязывались к матерям. Кодекс чести требовал от воина готовности умереть в любую минуту, а нежные чувства к маме этому не способствовали. Закаленные в боях самураи резонно полагали, что матери будет легче переносить жизнь в разлуке с сыном и его более чем вероятную смерть, если они с самого начала будут держать эмоциональную дистанцию. Так сыновей и воспитывали. Судя по тому, что будущий третий сёгун Иэмицу в 12-летнем возрасте собирался покончить с собой из-за ссор с матерью, их отношения не противоречили норме. Для разрешения конфликта потребовалось вмешательство самого Иэясу: после приказа к его внуку стали относиться как к будущему наследнику. А вот с няней и кормилицей Касуга но Цубонэ у мальчика с детства сложились добрые отношения.

После смерти Гохимэ в 1626 году вся власть на женской половине замка перешла к ее помощнице Касуга но Цубонэ. И не случайно: статус кормилицы в домах придворной аристократии и самурайской знати всегда был чрезвычайно высок. Кормившая младенца женщина зачислялась на службу, хорошо питалась и получала высокое жалованье. В замке Эдо, пестуя детей сёгуна, она приобретала еще и политическое влияние.

Касуга но Цубонэ после смерти хозяйки продолжала строго соблюдать установленные ею правила — однако не все. К молодым женщинам кормилица относилась не так, как ее госпожа. К тому времени ее воспитанник Такэтиё уже стал третьим сёгуном, хозяином замка. Говорят, он никогда не спорил с кормилицей. Жена не смогла родить ему детей, и он быстро к ней охладел, отселил, но другими женщинами интересовался. Касуга но Цубонэ, заботясь о продолжении сёгунского рода, населила опустевшую женскую половину красавицами. Вскоре многие из них стали официальными и неофициальными наложницами Иэмицу, и на женской половине началась насыщенная событиями жизнь. Среди фавориток третьего сёгуна числились и фрейлина из знатного самурайского рода, и настоятельница храма Исэ, и дочь казненного за браконьерство крестьянина, и еще много разных женщин. Под руководством многоопытной Касуга но Цубонэ они освоились на женской половине замка Эдо и родили правителю шестерых детей, а заодно постигли науку, как лучше использовать свое влияние на окружающих их влиятельных мужчин. Большой внутренний покой превратился в самостоятельную боевую единицу, а Касуга но Цубонэ стала самой влиятельной женщиной замка Эдо за всю его историю. Во времена ее “правления” на женской половине сложились правила, по которым жили следующие двести лет. О чем впоследствии не забыли и после смерти Касуга но Цубонэ приняли меры к тому, чтобы впредь кормилицы не возвышались за счет своего ремесла. Во время кормления их обязали надевать на лицо маску. Это стало одним из многих правил замка Эдо, и теперь будущие воины были еще лучше защищены от симпатии к вырастившим их женщинам. Тем не менее памятник кормилице третьего сёгуна в столичном парке Рэкисэн всё-таки поставили, и память о ней жива.

Большой внутренний покой через двести лет после основания являл собой продукт изолированного развития, о котором во внешнем мире много слышали, но мало знали. Любопытство было столь велико, что в середине XIX века правительство даже организовало экскурсионный маршрут для тех, кто хотел заглянуть в закрытый более двух веков мирок.

В структуре замка Эдо центральное место по-прежнему занимал Главный покой (Хоммару). В XIX веке его площадь вместе с подсобными помещениями составляла 37530 м 2. Женская половина занимала большую часть — 20850 м 2. Она делилась, в свою очередь, на покои главной хозяйки (Одэн мукаи), помещения для фрейлин (Нагацубонэ мукаи) и хозяйственно-бытовую часть, где мужская и женская прислуга работала вместе (Хиродзасики мукаи). Сотрудники службы тайного надзора, охрана, врачи, порученцы были мужчинами. Общие подсобные помещения занимали не более 10 % площади, поэтому Большим внутренним покоем (Ооку) называли первые два сектора, куда мужчинам вход был воспрещен.

Женская часть замка сообщалась с внешним миром тремя выходами. Один связывал ее со Средним покоем сёгуна и предназначался только для правителя. Дверь была сделана из толстых дубовых досок, обитых медными пластинами. Ее охраняли строже всего. Второй выход располагался рядом с первым, уровнем ниже, и считался запасным [32] Все внутренние помещения замка были двухуровневыми; комнаты второго уровня назывались верхними (дзёдан но ма), первого — нижними (гэдан но ма). . Он был постоянно заперт, и открывали его только в экстренных случаях, например при пожаре. Третий выход вел на общую половину замка и использовался ежедневно. Через него фрейлины уходили в отпуск и возвращались, через него доставлялись хозтовары, продукты и личные покупки фрейлин. Этим входом пользовались врачи, посещавшие заболевших пациенток. Фрейлины, отвечавшие за входы и выходы (одзёгути), имели высокий 7-й ранг — сразу за наложницами сёгуна.