РАФАЭЛЬ САБАТИНИ - Книга без названия

Первое официальное упоминание об этом обнаружено в кодексе, известном под названием «Partidas», провозглашенном Альфонсом XI (1256-1263), который содержит следующий пункт:

«Поскольку мы прослышали, что в некоторых местах евреи в страстную пятницу насмеялись над поминовением крестных мук Господа нашего Иисуса Христа, выкрав мальчиков и распяв их или сделав восковые изображения и распяв их, когда мальчиков не удалось заполучить, мы повелеваем известить, что с этих пор в любой части нашего королевства при совершении подобных деяний все те, чья причастность к этим поступкам подтвердится, должны быть арестованы и предстать перед королем. И коли он удостоверится в истинности обвинения, он предаст смерти всех, сколько бы их ни оказалось».

Льоренте приводит четыре конкретных примера ритуальных убийств, которые он посчитал возможным признать достоверными.

В 1250 году евреи распяли мальчика по имени Доминго де Валь из церковного хора церкви митрополита Сарагосского. Впоследствии Доминго де Валь был канонизирован и почитается в Сарагосе как мученик.

В 1452 году мальчик распят евреями в Вадьядолиде.

В 1454 году распяли мальчика из поместья маркиза Альмарского, что возле Саморы. После этого его сердце было сожжено, а тело съедено с вином присутствовавшими на церемонии евреями. Останки впоследствии были найдены собакой, и это позволило арестовать преступников и осудить их.

В 1468 году в Сепульведе, что в епископстве Сеговии, мальчика похитили во вторник страстной недели, а в страстную пятницу он был увенчан терновым венком, бит кнутом и, в конце концов, распят. Епископ, дон Хуан Ариас, получив сведения об этом преступлении, назначил расследование, приведшее к аресту нескольких человек, которые после доказательства их виновности были казнены.

Льоренте указывает на источник третьего и четвертого случаев – «Fortalicium Fidei» Эспины, но это отнюдь не тот источник, который можно было бы считать бесспорным. Что касается второго случая, то он вообще не упоминает об источнике, а для получения более полных сведений о первом отсылает читателей к «Historia de Santo Domingo de Val», являющейся источником не более авторитетным, чем остальные работы подобного уровня. Но канонизация этой жертвы будоражит мысль, ибо не в обыкновении римской церкви принимать в подобных делах необоснованные решения, не имея необходимых свидетельств. Если даже предположить, что эта история вымышлена, надо еще доказать мотивы канонизации. Единственным возможным мотивом могло служить желание найти повод для преследования евреев. Но, как уже указывалось – и это вскоре станет совершенно очевидным,- в намерения римской Церкви никогда не входило заниматься такими преследованиями или подстрекать к ним.

Общеизвестно, что практика человеческих жертвоприношений чрезвычайно стара и что в разных формах она присутствовала во многих весьма отличных друг от друга культах. Самый ранний исторический пример заклания человеческой жертвы евреями, по-видимому, тот, на который ссылается Фрейзер 44 , взявший его из «Historica Ecclesiastica» Сократеса. Схолиаст 45 рассказывает, как в 416 году в Сирии компания евреев во время своих празднеств решила надсмеяться над христианами и Христом. В приступе религиозной ярости они схватили мальчика, прибили его гвоздями к кресту и установили крест в вертикальном положении. Вмешавшиеся власти заставили евреев дорого заплатить за преступление.

Амадор де лос-Риос, говоря о распространенности этого обвинения против испанских евреев в тринадцатом веке, ссылается на чрезвычайно драматическое повествование поэмы «Milagros de Nuestra Senora» Гонсало де Берсео. В то же время, он не утверждает, что баллада создана на основе какого-то реального события. Он лишь намекает, что такое могло произойти в действительности, не решаясь однозначно признать или не признать утверждения о ритуальных умерщвлениях.

Из доказательных аргументов, выдвинутых в связи с этим Фрейзером и Уэйдландом, следует, что в каждом случае христиане заблуждались, полагая, что совершаемые на праздник Пурим распятия человеческих существ или кукол производились в насмешку над крестными муками Спасителя. Происхождение этих ритуалов гораздо более древнее и проистекает из религиозных обычаев вавилонцев, заимствованных евреями во время пребывания в плену.

Какой бы ни оказалась истина в деле о ритуальных умерщвлениях, несомненно то, что эти слухи старательно распространялись, чтобы настроить общественное сознание против евреев.

Фанатичные монахи, игнорируя папское предписание о терпеливости и терпимости по отношению к сынам израилевым, исходили Кастилию вдоль и поперек, проповедуя о коварстве и беззакониях евреев и о гневе божьем, что падет на страну, давшую им приют. Так подстрекаемые и узревшие личную выгоду в этом деле верующие поднялись на борьбу, чтобы уничтожить целый народ. Избиения и грабежи стали неизбежным результатом, хотя власти проворно вмешались, подавили проявления фанатизма и не оставили безнаказанными виновных.

Но когда в 1342 году Европу охватила «черная смерть», доминиканцы и другие монахи возобновили свои публичные нападки на евреев и заставили людей поверить, что именно евреи повинны в распространении бубонной чумы, нанесшей огромный урон стране. В Германии их безжалостно поставили перед выбором между смертью и крещением, и они несли страшные потери, пока за них не вступился папа Клемент VI. Он попросил императора остановить своих палачей. Увидев, что в роли адвоката добиться цели не удалось, папа принялся метать молнии отлучения от церкви во всех, кто продолжал преследовать евреев.

Убоявшись этой угрозы, правоверные католики прекратили резню, а подстрекающие голоса умолкли.

Так на некоторое время евреи получили передышку. Но в конце четырнадцатого века повсюду возобновились преследования, вспыхнувшие тут и там; массовые избиения евреев произошли в Кастилии, Арагоне и Наварре. Местные власти, имея в качестве прецедента «Partidas», не шли дальше отказа санкционировать расправы, а иногда даже разрешали насилие, которое обязаны были пресекать, и сами творили по отношению к евреям вопиющие и жестокие несправедливости. Из них худшим примером является сбор двадцати тысяч золотых с синагоги в Толедо, произведенный Энрике II при вступлении на царствование. Чтобы собрать эту сумму, он приказал распродать не только собственность евреев, но и их самих продать в рабство, словно это было в его власти.

Развязанные гонения были вызваны в первую очередь появлением монахов, проповедовавших против евреев, разжигавших ненависть христиан к людям, которые в значительном большинстве были их кредиторами. Если религиозные побуждения оказывались недостаточными, простой способ избавления от долгов, который к тому же был объявлен благочестивым, обладал неотразимой притягательностью для людей, чья вопиющая безнравственность – в широком смысле этого слова – шла рука об руку с их сверхпылкой набожностью.