Андрей Буровский - Арийская Русь. Ложь и правда о «высшей расе»

В 1960–1980-е годы американский археолог литовского происхождения Мария Гимбутас вновь вернулась к идее, согласно которой Европа была завоевана в ряде «вторжений» «волн» завоеваний индоевропейцев. А о Европе до этих «волн завоеваний» Мария Гимбутас поведала много нового. Она утверждала, что доиндоевропейская Европа была страной матриархальной, культурной, мирной, тихой. Доиндоевропейцы имели высокий уровень культуры, ремесла, любили искусство и жили оседло. У них был богатый средний класс и не существовало антагонизма между группами населения.

Откуда выкопала всю эту первобытную идиллию М. Гимбутас, — совершенно непонятно. Очередное мистическое откровение, не иначе. Ну, жили хорошие жители Европы, жили себе, занимались искусствами и не знали вражды и насилия.

… А тут на них напали индоевропейцы! Были они равнодушны к искусству, жили патриархатом и никакой идиллии не знали. И вообще, они кто? Вообще они воинственные степные скотоводы с курганным обрядом. Что-то вроде гуннов или монголов, только древние. Индоевропейцы обрушились на бедную доиндоевропейскую Европу и наделали в ней кучу…

…разных гадостей. Их вторжение — это «1600 лет курганной экспансии». [128] Aleksander S. M. Was there as Indo-European art? // The Indo-Europeans in the Fourth and Thind milenia. Ann Arbor, 1982

К счастью, археология все же пусть и не самая точная — но наука. Американские феминистки могут придумывать все что угодно, от этого индоевропейцы не становятся ни лучше, ни хуже. И их соседи тоже, естественно.

А главное — от заклинаний американских феминисток индоевропейцы вовсе не становятся народом-разрушителем, ворвавшимся в бедную Европу. Слишком много свидетельств в пользу того, что они вовсе не ворвались в нее, а наоборот — из нее вырвались. Потому что все следы ведут в сторону хорошо известной в Европе культуры воронковидных кубков. До нее можно проследить движение явно индоевропейских народов. А культура это — севера Европы.

Название понятно — самой типичной формой сосуда был кубок с воронкообразной шейкой. Другие сосуды круглодонные, позже появляются и плоскодонные. Культура это неолитическая, металл появляется только в самых поздних памятниках. Клады кремневых топоров, шлифованные мотыги и тесла, тонкие пластинки — микролиты, вставлявшиеся в костяные серпы, показывают — внимание к камню оставалось огромным.

Эта культура была распространена по всей Северной Европе от юга Швеции до Дуная и от Баварии до Польши в начале VIII тысячелетия до P.X.

Воронковидные Кубки знали земледелие и скотоводство. Они выращивали пшеницу, ячмень, просо, фасоль, чечевицу, горох.

В поселении Кёльн-Линденталь на Рейне найдено семьдесят домов-полуземлянок, амбары на сваях, сараи и помещения для сушки хлеба.

Ранние погребения Воронковидных Кубков — грунтовые, позже появляются курганы из земли и камня.

Предки культуры воронковидных кубков земледелия и скотоводства не знали. Только некоторые из них разводили коров и, возможно, овладели начатками земледелия.

Культура воронковидных кубков — определенно праиндоевропейская. Все пути, прослеженные от более поздних культур, упираются именно в нее. Остановиться на этой культуре? Считать ее предковой?

Да, потому что именно Воронковидные Кубки говорили на языке, одинаково предковом для «хинди спикинг пиплз», армян, хеттов, греков, англичан, ирландцев и иранцев.

Да, потому что по первым расчетам лингвистов еще конца XIХ века индоевропейский праязык стал распадаться как раз в эпоху этой культуры — шесть тысяч лет назад, в начале IV тысячелетия до P.X.

Нет, потому что неточность глоттохронологического метода. Может, и шесть тысяч лет назад начался распад. А может и вовсе не шесть тысяч, а заметно меньше или больше.

Нет, потому что культура воронковидных кубков могла иметь корни в других земледельческих культурах. И тогда эти культуры могут оказаться предковыми для индоевропейцев.

Почему именно земледельческо-скотоводческие? А потому, что предковый язык отражает термины земледелия и скотоводства. У праиндоевропейского языка были предки, в том числе и языки охотников и рыболовов. Но эти языки не были предковыми для языков индоевропейской языковой общности.

Известно, что земледелие и скотоводство в Центральную Европу принесли с юга и востока. Земледельцы и скотоводы шли с Переднего Востока. Шли в самом прямом, конкретном смысле: на одной и той же территории могли прокормиться тысяча охотников и десятки тысяч земледельцев и скотоводов. Переселенцы несли с собой новый, более совершенный тип хозяйства… И вытесняли, изгоняли, ассимилировали тех, кто жил на этой территории до них. Ведь в тех местах, где поселялись скотоводы и земледельцы, исчезали те громадные стада диких животных, которые давали охотникам жизнь.

Разумеется, какие-то охотники и рыболовы могли перенять новый тип хозяйства. Тогда они сами становились земледельцами и скотоводами и сами начинали стремительно распространяться по земле. Им становилось чем кормить детей, и жить они могли намного более плотно, чем соседи-охотники.

Вопрос, стало быть, формулируется так: были ли Воронковидные Кубки в Центральной и Северной Европе пришельцами или нет? Если они — потомки коренного населения, то для них язык Воронковидных Кубков был первым, отражавшим реалии земледелия и скотоводства. Если же они пришельцы, то надо искать родину этих пришельцев. Праколебку тех, кто принес в Центральную Европу земледелие и скотоводство. Кто стал первыми земледельцами и скотоводами этого региона, Воронковидными Кубками…

Откуда же пришли в Центральную Европу Воронковидные Кубки?

Термин «неолитическая революция» — один из самых неудачных. Ввел его знаменитый английский археолог Гордон Чайлд, профессор и директор Института археологии Лондонского университета. Г. Чайлд имел в виду как раз революцию, переворот в экономике, связанный с освоением земледелия и скотоводства. А неолит, строго говоря, к земледелию прямого отношения не имеет. Неолит — это эпоха технологий в обработке каменных орудий. Неолитические племена могли быть и охотниками, и земледельцами. Но термин устоялся, что тут поделать?

С 1946 года о «неолитической революции» написаны целые библиотеки исследований. Очень уж важная это проблема — появление земледелия и скотоводства, становление типа хозяйства, породившего цивилизацию.

Сам Гордон Чайлд полагал, что население в Европе сменилось полностью. С Переднего Востока пришли земледельческие народы, и не осталось тех, кто жил в Европе до них. Кто не был истреблен, кто не бежал в непригодные для жизни области Севера, тот прибился к победителям и быстро ассимилировался. [129] Чайлд Г. У истоков европейской цивилизации. М.: Наука, 1952.