Альберто Мангель - История чтения

Но это, конечно же, смелое исключение. В большинстве случаев последовательность знаков соответствует установленному кодексу, и только незнание этого кода может сделать прочтение невозможным. И все же я брожу по выставочным залам музея Ритберга в Цюрихе, разглядывая индийские миниатюры, изображающие мифологические сцены, о сюжетах которых я ничего не знаю и пытаюсь реконструировать эти сказания; сижу перед доисторическими рисунками на камнях плато Тассилин в алжирской Сахаре и пытаюсь вообразить, от чего спасаются бегством похожие на жирафов животные; листаю японский журнал с комиксами в аэропорту Нарита и придумываю историю о персонажах, речь которых мне не суждено понять. Если я попробую прочесть книгу на языке, которого не знаю – греческом, русском, санскрите, кри, – я, разумеется, ничего не пойму; но если книга снабжена иллюстрациями, то, даже не понимая пояснений, я обычно могу сказать, что они означают – хотя не обязательно это будет именно то, о чем говорится в тексте. Серафини рассчитывал на творческие способности своих читателей.

У Серафини был невольный предшественник. В последние несколько лет IV века святой Нил из Анкиры (ныне Анкара, столица Турции) основал монастырь неподалеку от своего родного города. О Ниле мы не знаем почти ничего: День этого святого празднуется 12 ноября, он умер около 430 года, был автором нескольких нравоучительных и аскетических трактатов, предназначавшихся монахам, и более тысячи писем настоятелям, друзьям и прихожанам. В юности он учился у знаменитого святого Иоанна Златоуста в Константинополе [199] См.: Atwatter J. The Penguin Book of Saints. London, 1965. . На протяжении нескольких столетий, пока сыщики от науки не общипали его жизнь до голых костей, святой Нил был героем поразительной истории. [200] См.: Heussi K. Untersuchungen zu Nilus dem Asketem // Texte und Untersuchungen. Vol. XLII. Fasc. 2. Leipzig, 1917. Согласно «Septem narrationes de caede monarchorum et de Theodulojilio», сборнику VI века, который составлялся как житийная хроника, а теперь стоит на полках рядом с приключенческими романами, Нил родился в Константинополе в семье аристократов и стал офицером и префектом при дворе императора Феодосия Великого. Он женился и имел двоих детей, но потом, обуреваемый духовными терзаниями, бросил жену и дочь и то ли в 390-м, то ли в 404 году (рассказчики этой истории вариативны в своей воображаемой точности) [201] См.: Le Nain de Tillemont L.-S. Mémoires pour servir à l’histoire ecclésiastique des six premiers siècles. Vol. XIV. Paris, 1693–1712. вступил в сообщество аскетов на горе Синай, где он и его сын Феодул вели затворническую и праведную жизнь. Если верить «Narrationes», добродетель Святого Нила и его сына была так велика, что «вызывала ненависть демонов и зависть ангелов». Очевидно, недовольство ангелов и демонов привело к тому, что в 410 году на скит напали сарацинские разбойники, которые большинство монахов перерезали, а прочих, и среди них юного Феодула, забрали в рабство. По милости Божьей Нил избежал и мечей и цепей и отправился на поиски сына. Он нашел его в каком-то городке между Палестиной и Аравией Петрейской, где местный епископ, тронутый набожностью святого, посвятил и отца и сына в священники. Святой Нил вернулся на гору Синай, где скончался в почтенном возрасте, убаюканный смущенными ангелами и раскаявшимися демонами [202] См.: Dictionnaire de theologie catholique. Paris, 1903–1950. .

Мы не знаем, на что был похож монастырь Святого Нила, и где именно находился, но в одном из своих многочисленных писем он описывает образец идеального церковного убранства, который, как мы можем предположить, он использовал в собственной часовне [203] См.: Saint Nilus. Epistula LXl: Ad Olympidoro Eparcho // Patrologia Graeca. LXXIX. 1857–1866. . Епископ Олимпидор советовался с ним о воздвижении церкви, которую он хотел украсить образами святых, сценами охоты, изображениями животных и птиц. Святой Нил, одобрив святых, сцены охоты и животных заклеймил, назвав их «праздными и недостойными мужественной христианской души», и предложил изобразить вместо них сцены из Ветхого и Нового Завета, «рисованные рукой одаренного художника». Эти сцены, помещенные по обеим сторонам Святого Креста, по словам Нила, «послужат вместо книг неученым, расскажут им о библейской истории и поразят глубиной милости Божией» [204] Цит. по: Piper F. Über den chrstlichen Bilderkreis. Berlin, 1852. .

Святой Нил думал, что неграмотные придут в его церковь и будут читать картины, как будто слова в книге. Он представлял себе, как они будут смотреть на чудное убранство, ничем не напоминающее «праздные украшения»; как они будут разглядывать драгоценные образы, связывая их с теми, что уже сложились у них в головах, придумывать истории о них или ассоциировать их с услышанными проповедями, а если прихожане будут все-таки не совсем «неучеными», то с фрагментами из Писания. Два века спустя папа Григорий Великий высказывался в соответствии с взглядами святого Нила: «Одно дело поклоняться картине, и совсем другое – изучать с помощью картины Святое Писание. То, что письмо может дать читателю, картины дают людям неграмотным, способным воспринимать лишь зрением, ибо в картинах невежественные видят пример для подражания, и те, кто не знает грамоты, осознают, что некоторым образом способны читать. И потому, в особенности для простого народа, картины в чем-то сходны с чтением» [205] Цит. по: Dagens C. Saint Gregoire le Grand: Culture et experience chretienne. Paris, 1977. . В 1025 году Аррасский синод постановил, что «то, что простые люди не могут узнать, изучая Писание, они способны получить, рассматривая картины» [206] Synod of Arras. Chapter 14 // Sacrorum Nova et Amplissima Collectio / ed. J. D Mansi. Paris & Leipzig, 1901–1927; цит. по: Eco U. II problema estetico di Tommaso d’Aquino. Milan, 1970. .

Хотя вторая заповедь, данная Богом Моисею, специально указывает, что нельзя создавать «никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли» [207] Исх 20, 4–6. , иудейские художники украшали религиозные объекты еще во времена строительства храма Соломона в Иерусалиме [208] См.: 3 Цар 6, 1–22. . Со временем запрет стал соблюдаться строже, и художником пришлось изобретать компромиссы, например давать запретным человеческим фигурам птичьи головы, чтобы не рисовать человеческие лица. Споры по этому вопросу возобновились в христианской Византии VIII–IX веков, когда император Лев III, а позднее императоры-иконоборцы Константин V и Теофил начали бороться с иконами по всей империи.

Для древних римлян символ бога (как, например, орел для Юпитера) был заменой самого бога. В тех редких случаях, когда Юпитер изображался вместе со своим орлом, орел уже не был обозначением божественного присутствия, а становился атрибутом Юпитера, как, например, молния. Символы же раннего христианства имели двойственную природу, обозначая не только субъект (ягненок для Христа, голубь для Святого Духа), но и определенный аспект субъекта (ягненок как жертвенность Христа, голубь – как обещание спасения) [209] Grabar A. Christian Iconography: A Study of Its Origins. Princeton, 1968. . Они не должны были читаться как концептуальные синонимы или просто копии божества. Их задача была графически расширить определенные качества центрального образа, прокомментировать их, подчеркнуть, превратить в отдельные сюжеты.