Алейда Ассман - Европейская мечта. Переизобретение нации

Необычайно эмоциональные символические перформансы в Греции, Орадуре и на Вестерплятте, связанные со Второй мировой войной, а также на вершине Хартмансвайлеркопфа и в Люттихе, связанные с Первой мировой войной, сами делались историей, выражая в ритуальном действе признание жертвам, раскаяние преступников и давая выход совместной скорби. Здесь, как и в Орадуре [25] Во французском городке Орадур-сюр-Глан 10 июня 1944 года рота войск СС, возглавляемая 29-летним штурмбанфюрером СС Адольфом Дикманом, расстреляла и сожгла 642 жителей, в том числе 207 детей. – Прим. ред. , особую роль играла личная память очевидцев и участников трагедии. Эти символические постановки с пережившими трагедию людьми в конечном счете становились дипломатической формой терапии, высвобождавшей и разрешавшей в совместной скорби глубоко затаенные обиды и конфликты. Конечно, существенное влияние на атмосферу ритуала оказывала политическая конъюнктура церемонии. Насколько впечатляющей была в этом смысле траурная церемония в Орадуре, настолько же провальной она получилась в Греции, где из-за финансового кризиса готовность греческой стороны простить исторический долг увязывалась с нерешенной проблемой нынешнего финансового долга.

Британский историк Тимоти Гартон-Эш в одном из интервью выразил оптимизм Европы, несмотря на кризис евро и необходимость экстренной помощи банковскому сектору: «Ведь Европейский союз – уникальное творение. Никогда ничего похожего еще не было», – сказал он, имея в виду переориентацию европейских стран на мирные взаимоотношения, экономическое сотрудничество и транснациональную солидарность [26] «Nirgendwo hat es etwas Vergleichbares gegeben». Интервью с Тимоти Гартоном-Эшем в Süddeutsche Zeitung. 4. Juli 2013. S. 11. В этом интервью Эш отметил уклончивую позицию Франции и Англии, «двух стран, роль которых в мире заметно снизилась». .

Годом раньше, в декабре 2012 года, ЕС был удостоен Нобелевской премии мира. В обосновании своего решения Нобелевский комитет подчеркивал, прежде всего, вклад ЕС в сохранение мира: «Ужасные страдания, принесенные Второй мировой войной, свидетельствовали о необходимости создания новой Европы. За семьдесят лет Германия и Франция трижды воевали друг с другом. Сегодня война между Германией и Францией немыслима. Это показывает, как благодаря целенаправленным усилиям и укреплению взаимного доверия исторические враги могут стать близкими партнерами» [27] https://europa.eu/european-union/about-eu/history/2010-today/2012/eu-nobel_de (besucht am 7.8.2018). .

Другой пример европейского примирения – британская королева Елизавета II. Посетив в 2004 году Германию, она побывала также в Дрездене, где в своей примирительной речи сказала следующие слова: «Берлин олицетворяет собой выдающееся достижение – воссоединение Германии. Но мое восхищение не ограничивается Берлином. Восстановление дрезденской Фрауэнкирхе стало источником вдохновения для всех нас» [28] Kielinger Th . Elizabeth II. Das Leben der Queen. München, 2012. S. 171. . Эти слова имели конкретного адресата – британский благотворительный фонд, который собирал по всему земному шару пожертвования на восстановление церкви и золотого креста на ее куполе [29] Речь идет о фонде «Дрезден-траст», который возглавил герцог Кентский, двоюродный брат королевы Елизаветы II. В общей сложности было собрано 750 тысяч евро. «Крест примирения», покрытый золотом 999-й пробы (24 карата), – подарок англичан. В его создании принимал участие кузнец Алан Смит, сын одного из британских пилотов, бомбивших Дрезден. – Прим. ред. . Спустя восемь лет королева Елизавета II положила конец еще одной европейской истории насилия, давнему конфликту Британии со своим европейским соседом – Северной Ирландией. В июле 2012 года она попросила прощения у жертв британской имперской политики в Белфасте. Там во время исторической встречи с бывшим лидером католической подпольной организации ИРА Мартином Макгиннесом королева закрепила окончание затяжной распри с Северной Ирландией символическим рукопожатием.

В новом тысячелетии Европейский союз не только пережил серию кризисов, ему пришлось столкнуться и с абсолютно новыми внутренними испытаниями. Тенденции, отмеченные Нобелевским комитетом по присуждению премий в 2012 году, заявляют о себе ныне с еще большей силой. «Европейский союз в настоящее время сотрясают серьезные экономические вызовы и бурные социальные беспорядки. Норвежский Нобелевский комитет хотел бы привлечь внимание к тому, в чем он видит важнейшее достижение Европейского союза, – к успешной борьбе за мир и примирение, за демократию и права человека, к стабилизирующей роли ЕС в превращении Европы из континента войн в континент мира».

Нобелевская премия ЕС была не только признанием его исторических заслуг, но и призывом не забывать в кризисные времена о его целях и достижениях, видеть в них ориентир для будущего. Первый пример, рассмотренный в этой главе, связан с символической датой окончания Второй мировой войны, которая отмечается 8 мая на Западе и 9 мая на Востоке. Если историческая цезура 1945 года первоначально отделяла победителей от побежденных и освобожденных от преступников, то 8 мая было переосмыслено в Западной Германии федеральным канцлером Рихардом фон Вайцзеккером – еще до воссоединения Германии – как «День освобождения», а в Австрии 8 мая с недавних пор празднуется как «День радости». Второй пример посвящен тому, как Европа вспоминала о Первой мировой войне спустя ровно столетие после ее окончания. Возникает вопрос, удалось или не удалось достичь примирения в этой вглубь уходящей истории насилия. Сравнение между Англией и Францией показывает, сколь различны политические последствия сугубо национальной и осознанно транснациональной форм памяти.

Фактически большинство из 28 стран ЕС имеет за плечами опыт диктатуры. Следовательно, сохранение мира было невозможно без (вос)становления правового государства. Поэтому проект преобразования диктатуры в демократию – это второй урок, который европейцы извлекли из своей истории. Оба исторических урока, сохранение мира и демократизация, подтвердили свою значимость после событий 1990 года. Если после Второй мировой войны процесс демократизации покончил с национал-социалистической тиранией, то четыре десятилетия спустя, после холодной войны и распада Советского Союза, он положил конец социалистическим диктатурам и тем самым открыл путь к расширению ЕС.

На карте мира в Федеральном агентстве политического образования [30] Федеральное агентство политического образования было создано в ФРГ в 1952 году с целью демократического «перевоспитания» немцев, их «переориентации» на демократические ценности и преодоление идеологии национал-социализма. – Прим. ред. обозначены три различные формы государственного устройства: «страны свободной демократии» (47 процентов), «страны с ограниченной демократией» (5 процентов) и «страны, где отсутствует парламентская система» (40 процентов). Согласно статистике НПО Freedom House [31] Неправительственная организация со штаб-квартирой в Вашингтоне, известная исследованиями состояния политических и гражданских свобод. Действует с 1941 года. – Прим. ред. , с 2005 года наблюдается тенденция к некоторому снижению демократизации (с 64 до 60 процентов). В Европе весьма ощутим сдвиг от «свободной» к «ограниченной демократии». Последнее характерно для стран, где политический транзит к демократии произошел сравнительно недавно. Поскольку в ряде европейских стран шаг за шагом идет движение вспять, важно напомнить, как начинался процесс демократизации.