Лиана Алавердова - Как там у них. Непохожие на нас американцы

Оказалось, это обычная практика. Мне сделали небольшой выговор, что в подобном случае нужно было взять такси и отвезти дочку в госпиталь. Так как мы были совсем зеленые, как здесь говорят, greenhorns, или off the boat («только что сошедшие с корабля», если буквально), то эта идея мне в голову не пришла. Скорая отвезла нас в больницу, и там я вынуждена была подчиниться врачу, приказавшему мне раздеть четырехлетнего ребенка до трусиков и выжимать на нее мокрые холодные салфетки. Сам он дал ей жидкое жаропонижающее лекарство и велел запить его холодным яблочным соком. От подобного изуверства наши бабушки пришли бы в ужас, но я повиновалась. Бедняжка дрожала и стучала зубами. Тем не менее методы лечения подействовали: через час температуру малышке сбили на три градуса, и мы уехали домой.

Что касается дантистов, то мы были приятно удивлены тем, что все операции делаются максимально безболезненно и что каждые полгода надо приходить на профилактическую чистку зубов. Впервые увидев брейсы (ортодонтические скобки), я решила, что это такое странное украшение.

Все было странно и непривычно, новые реалии удивляли множеством мелочей. Даже цифра 7, которую американцы пишут, не перечеркивая горизонтальным штрихом мачту. И дату они пишут не так, как мы привыкли: в написании даты вначале идет месяц, а затем день, а не наоборот, как было у нас. По-американски, например, 25 января 2021 года будет выглядеть так: 1/25/2021. Почтовые отправления надписываются по-другому, иначе. Вначале идет имя, во второй строке – номер дома и квартиры, а в третьей – город, штат и почтовый индекс. Думаю, эта традиция не случайна. Даже в такой мелочи подчеркивается примат личного над общим, пресловутый американский индивидуализм. Проявляется он и в том, что, по американской традиции, имя идет впереди фамилии. Главное – сама личность, а уже потом семья. И еще об именах: длинные имена здешняя публика с особым удовольствием усекает на пару-тройку букв. Помнится, даже мое имя Лиана мой бывший сослуживец предложил сократить до Ли. Отчество же – это некий аппендикс, от которого многие приезжие спешат избавиться. В русскоязычных офисах всех от мала до велика кличут по имени или фамилии. Об отчестве никто и не вспоминает.

Что меня тогда неприятно удивило? Американские спички – картонные, тоненькие и неудобные. Нью-йоркское метро – грязное и старое. Учебники для детей – очень тяжелые, их приходилось таскать в школьных ранцах. То, что между уроками не бывает перемен, казалось диким и неправильным. Как же бедным детям не поразмяться? Так и взбеситься нетрудно! Бросалась в глаза высокая квартплата, особенно по сравнению с дешевой едой.

И к температуре по Фаренгейту привыкнуть было нелегко. Мили, футы, унции, фунты, дюймы, галлоны… Дивились мы и тому, что очень уж много человеческого шлака приплыло к берегам Америки. А сколько почтовой макулатуры в виде каталогов, рекламы и бесполезной информации мы получали и продолжаем получать ежедневно! И это несмотря на обилие электронной рекламы.

Приятно же были мы удивлены тем, что вагоны метро кондиционированы, что есть русское интерактивное радио, на котором разыгрываются призы, что существует невероятное количество бесплатных услуг и видов помощи любым категориям населения, что в общественных туалетах есть туалетная бумага и мыло.

Было непривычно, что каждый год надо пересчитывать налоги: сколько ты задолжал государству и сколько государство задолжало тебе. Многие новоприбывшие удивлялись, видя, что большинство ценников заканчивается цифрами 99. Позднее мы узнали, что это сознательный трюк. Покупатель, обращая внимание на первые цифры, охотнее покупает товар.

Бросалась в глаза многоцветность Америки, ее мультикультурность, поощряемая властями и элитой. В сфере обслуживания радовали продавцы, благодарившие за покупку, официанты, терпеливо объяснявшие состав незнакомых блюд. Разительный контраст с поведением взрослых составляли школьники-подростки, которые после уроков часто вели себя как совершенные дикари. Говорят, они и в школе так себя ведут. Оттого мы избегали пользоваться общественным транспортом в часы, когда юные разбойники заканчивали занятия.

Всего перечислить невозможно.

Работающие иммигранты приходят в американский коллектив и думают, что они обзаведутся друзьями. Но не тут-то было. Дружба на работе – это своего рода минное поле: никогда не знаешь, чем она чревата. Иммигранту легче подружиться с иммигрантом, поскольку, как говорится, рыбак рыбака…

Как-то одна иммигрантка мне пожаловалась: «С американцами дружить нельзя». Я, естественно, поинтересовалась почему. А потому что дружила эта дама с одной коллегой-американкой, а потом у коллеги умер муж. Американка приходит на работу после похорон, а наша иммигрантка бросается к ней обнять и утешить. Вдова возьми и пойди в отдел кадров, то есть в Human Resources, жаловаться на сочувствующую, что, мол, оградите меня от ее приставаний, она мне проходу не дает. Признаться, эта история меня шокировала. А затем я подумала, что неизвестно, как вела себя наша бывшая соотечественница. Может, она и до этого случая уже смертельно надоела коллеге своими разговорами и компанией? Может, она – ярко выраженная экстравертка, которая трещит без умолку, а коллега – интровертка, которой надо посидеть и подумать в тишине одной? Может, эта дама проходу не давала американке, и последний случай был той соломинкой, которая перешибла хребет верблюду? Трудно сказать…

Пойти и наябедничать в отдел кадров на товарища в наших глазах отвратительно. В глазах американки в этом нет ничего особенного: она защищала свое персональное пространство и время. А если бы наша иммигрантка еще стала рассказывать анекдоты, задевающие любые национальности и религии?! Боже упаси! Анафеме предадут и с работы уволят за милую душу. Ничьи расовые или национальные чувства оскорблять нельзя: это табу.

В некоторых компаниях практикуется собирать мнение подчиненных друг о друге, в других к этому добавляется сбор отзывов подчиненных о начальнике. Это называется «обратная связь», или «фид-бэк». Как вы можете безоглядно с кем-то дружить, если вы новичок, только пришли в компанию и все ваши промахи фиксируются не только начальником, но и коллегами? Этакое поощряемое доносительство!

Если не камнем, то камушком преткновения для дружбы иммигрантов и американцев может стать то, что наши любят жаловаться и просить о помощи. В родной культуре нытье вообще не считается зазорным, в отличие от основного направления культуры американской, ориентированной на оптимизм. Возможно, это наследие Туманного Альбиона, где принято при любых бедствиях «не терять лица» (как тут не вспомнить азиатские культуры, в частности японскую?) и держать stiff upper lip, в буквальном переводе – «держать неподвижной верхнюю губу», то есть не впадать в панику и не жаловаться. Неизбывный американский оптимизм проявляется и в языке: где русский спросит: «Вам плохо?», американец скажет: «Are you OK»?

Читать дальше