Михаил Армалинский - Соитие (Альманах эротической литературы)

Поэтому, когда дети перестали рождаться, у людей пропал стимул для соблюдения нравственных законов. Стало некого стыдиться, а также и воспитывать, и последнее поколение бросилось в наслаждения. Ведь стыд в обществе существует только во имя детей, то есть во имя будущего. Ложь пропагандируется во имя детей: в обществе, где есть дети, человек всегда будет представляться не таким, каким он есть на самом деле. Человечий заговор стыда подобен тайне, которую все знают, но о которой не смеют говорить открыто.

Общество испокон веков занималось подавлением желаний в людях. Человек хватался за соломинку искусства, но оно не удовлетворяло желаний, а лишь провоцировало их, и чтобы удовлетворить желание, человеку приходилось рассчитывать только на себя самого.

Чтобы не передергивать и не изощряться в определениях, свобода это есть следование своим желаниям. Такое инстинктивное определение свободы даст любой простолюдин — делать, что хочу. Неудивительно, что свобода так притягательна для народа, который всегда клюёт на обещания её.

Но ни одно общество не желает принять это определение, потому что тогда общество будет вынуждено открыто признать, что оно основано на подавлении свободы, и образ любого общества становится отрицательным. Это в особенности заметно, когда в основе саморекламы любое общество выбирает своим лозунгом свободу. Поэтому лучшие умы, прирученные рутиной бытия, переиначивают определение свободы так, чтобы втиснуть его в прокрустово ложе общества. Когда же кто-либо замечает, что у свободы не хватает рук, ног, а также головы, умники заявляют либо «а это так и было», либо «а это так и должно быть».

Очевидно, что общество распадётся, если каждый его член будет следовать своим желаниям, и потому в структуре общества это право принадлежит лишь сильным мира сего. Сильные мира сего — это подавляющее меньшинство.

Чтобы ограничить свободу среди большинства, необходим стыд, который играет роль самоуправления для личности в целях стабилизации общества.

Обязательным следствием введения стыда становится наказание за то, что человек научается преодолевать стыд. Стыд — это невидимый хлыст общества, данный в руку каждому человеку, чтобы он сам истязал себя.

Истязание сводится к подавлению, вырыванию из своего сердца желаний, столь родных и естественных, но не угодных обществу.

Суть любого общества — ложь, ибо правда кроется в желаниях отдельных людей, а желания эти нужно не только подавлять, но ещё и скрывать.

Для стабильности общества свобода вовсе не нужна, но так как любое общество обещает свободу всем своим членам, то оно в основе своей всегда лживо. И чем больше общество, то есть чем больше у него членов, тем более оно лживо, потому что требуется более сильное подавление их суммарных желаний, чтобы общество могло устоять. Поскольку каждый член общества это потенциальный враг его, то чем больше врагов, тем сильнее должно быть общество, тем лживее оно должно становиться.

Если же сила его иссякает, то общество распадается на общины.

Есть два вида разрушения общества — с помощью войны или с помощью любви.

Первый осуществляет разрушение общества, уничтожая людей, второй обильно размножая людей. Если же исключить уничтожение и резко ограничить размножение противозачаточными средствами, то останется только наслаждение, которое превратит общество в общину. Общинная жизнь, жизнь без гордыни, без гипертрофированных притязаний, то есть жизнь с минимумом лжи, присущей обществу — это то, чего мы добились.

— Но ведь ваши балахоны и запрет на речь, разве это не ложь? — возразила Лю.

Вместо ответа Жена потянулась к Лю. Муж тоже оказался с ней рядом. Они дали ей ответ наслаждением, которое испытала Лю. Как говорится, ответ её удовлетворил.

Муж снова принялся за повествование:

— Расскажу вам забавный эпизод, происшедший лет через семьдесят после вашего отлёта из прошлого. В народе стало скапливаться недовольство формой власти, переставшей быть эффективной. Тогда было установлено маломасштабное разрушение авторитетов, которое, по мнению правителей, должно было действовать на народ освежающе. Суть этой меры была такова: государство жертвовало малой кровью во имя сохранения своей власти.

Главными чиновниками государства по разбиранию жалоб населения были назначены красивая женщина и красивый мужчина. Все жалобщики-мужчины направлялись на прием к женщине, а жалобщицы — к мужчине. Мужчины, приходящие на приём, отвлекались на красоту женщины, и та вела себя так, что жалобщик забывал о своих претензиях и, подбадриваемый ею, овладевал чиновницей прямо на столе, или на полу в её кабинете. У жалобщиков быстро иссякала злоба, и кроме того у них возникало ощущение, что они ебут государство, мстя ему за его неспособность заботиться об интересах людей.

Мужчина-чиновник обвораживал и соблазнял своих просительниц, и они добрели и размякали.

На каждом уровне иерархии государства завели чиновников, женщин и мужчин, которые снимали напряжение у соответствующих их положению жалобщиков и жалобщиц.

Гомосексуалисты и лесбиянки направлялись соответственно к чиновникам того же пола.

Всё это закончилось, когда несколько женщин-министров из оппозиционной партии пришли с жалобой к президенту государства и изнасиловали его до смерти. Таким образом власть перешла в другие руки.

Все рассмеялись. Муж и Жена предложили выйти в сад. День кончался, и скоро должны были наступить сумерки.

— Но вернемся к истории нашего нового общества, — переняла эстафету Жена. — Когда зачатия прекратились, люди бросились в безмерные удовольствия. Лишь небольшая группа добровольцев работала в научных лабораториях, тщетно пытаясь восстановить у людей способность размножаться. Вирус стерильности распространялся по воздуху и по воде, через пищу и прикосновения. Таким образом, заражение произошло повсеместное.

Праотцам и их тайным потомкам пришлось ожидать более ста лет, пока все, кроме них, не вымерли. Столетнее терпение — эта та плата, которую согласились платить гуманные изобретатели во имя того, чтобы не уничтожать лишних людей.

Когда человечество встревожилось, что вдруг перестали рождаться дети, в запасе оставалось лишь одно поколение — поколение уже родившихся детей, чтобы разрешить загадку. Но наши предки надежно схоронили ответ и удалились с детьми на тропический остров, подготавливая их к новой жизни и удаляясь от мира, чтобы никто не заметил их рождавшихся детей. Тропический климат предоставлял еду, что росла в обилии на деревьях, и землю, не требующую труда для возделывания.

Это был самый тяжелый период создания нового общества. Но через 50 лет половина населения Земли вымерла, и поднявшаяся паника, которую праотцы не предвидели, ускорила конец оставшегося населения. Тогда они сели в корабли и приплыли во Флориду. Там они основали своё государство. Первые годы ушли на остановку автоматически действовавших предприятий, которые изготовляли продукцию, не нужную для нового общества. Теперь города с небоскребами, которые заросли травой и деревьями, являются главной достопримечательностью нашего естественного музея истории Цивилизации.