Иван Клулас - ЛОРЕНЦО ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ

Козимо почувствовал, что если он согласится на это требование, то может лишиться власти. Он рискнул пойти наперекор пожеланиям своих сограждан, не дожидаясь, пока они оформятся. 11 августа 1458 года Лука Питти созвал народ на собрание. Под угрозой войск, окруживших площадь, двумстам пятидесяти собравшимся навязали новую балию для проведения реформы государства. И реформа началась тотчас же. Было решено, что до 1465 года государственные должности по жребию замещаться не будут. Кандидатуры из предварительных списков на три главные должности выбирала комиссия, состоявшая из «сводников» и членов синьории. Поскольку и те и другие были сторонниками Медичи, мера эта была направлена на то, чтобы продлить власть семьи на неопределенный срок. На прочие должности назначал вновь созданный совет из ста членов, преданных режиму и прежде занимавших высшие должности. Два старых республиканских Совета сохранились, но играли отныне второстепенную роль.

В 1459 году практически завершился процесс, начавшийся в 1434-м: Козимо при посредстве верных ему людей контролировал все рычаги государства. Приоры, члены синьории, назывались отныне «приорами свободы». Но гражданскую свободу, прежде в принципе гарантированную жеребьевкой должностей, теперь попирали богатые купцы Медичи.

Внешне ничто не говорило о верховной роли Козимо в государстве. С 1434 по 1455 год он занимал высшие должности нередко, но не чаше, чем другие граждане: трижды (в 1434, 1439 и 1445 годах) был гонфалоньером справедливости, семь раз членом Военного комитета (Совета десяти или балии). Но должность верховного координатора он исполнял лишь однажды, с октября 1440 по февраль 1441 года (Козимо занял место своего брата Лоренцо, когда тот умер). Лишь дважды, в 1445 и 1449 годах, Козимо входил в комитет по охране порядка (Восемь стражей). Зато в государственном казначействе он заседал часто: с 1445 по 1448-й и с 1453 по 1455 год, что выдает его основную специальность и личную заинтересованность крупного банкира.

Как и Август в первые годы Римской империи, Козимо выглядел первым среди равных. Но его скромное обличье никого не обманывало: государи и их послы приезжали на переговоры с ним, а не с эфемерными членами синьории.

С момента заключения договора в Лоди (1455) до своей смерти (1464) Козимо удавалось сохранять нейтралитет Флоренции. Этому конечно же способствовали обстоятельства. Добровольно оставив Геную в пользу Франческо Сфорцы, Людовик XI позволил создать ось согласия между Францией, Миланом и Флоренцией. Этот союз блокировал венецианскую экспансию с востока.

Венеция, мощь которой Козимо видел собственными глазами, в то время направляла всю свою энергию на борьбу с турками в греческих морях. Папа Пий II, а за ним Каликст III постоянно призывали к Крестовому походу, но им удавалось собрать лишь смехотворные силы. Феодалы Папского государства держали их в черном теле. Папский вассал, король Неаполя Альфонс Арагонский, умер, и его побочный сын Фердинанд вернул себе королевство, выгнав из него своего врага Иоанна Анжуйского.

Флоренция в это время держалась в стороне от бурных событий, волновавших иные державы. Такое благо, как внешний мир, естественно, пошло в зачет правительству Козимо. Тем самым укрепились реакционные учреждения, созданные Луки Питти в 1458 году. Не имея нужды распыляться на внешние фронты, партия Медичи во главе со своим хозяином закрепила за собой власть.

Правитель Флоренции никак не мог обойтись без дворца. Козимо задумал построить его, как только возглавил банк Медичи. Гениальный зодчий флорентийского собора Филиппе Брунеллески предложил ему настолько грандиозный, требовавший больших затрат проект, что Козимо отклонил его.

Друг Медичи Донателло порекомендовал ему своего ученика Микелоццо Микелоцци, уже имевшего опыт строительства домов и монастырей. Проект принял конкретные очертания. Но возведение великолепного дворца рядом с Сан-Лоренцо, на Виа Ларга, самой широкой улице Флоренции, потребовало некоторых злоупотреблений, за которые в 1433 году и был изгнан Козимо вместе со своим архитектором. Как мы видели, и в Венеции для Микелоццо хватало работы.

После триумфального возвращения Медичи стройка наконец началась. Флорентийцы наблюдали, как поднимались суровые рустованные стены. Большие камни кладки были едва отесаны, а точнее, отесаны так умело, что казались только что доставленными из карьера. Желаемый эффект был достигнут полностью: прохожий испытывал чувство страха, как у стен крепости. Тяжелые ворота и редкие зарешеченные окна выглядели негостеприимно. Впрочем, первоначально две аркады на углу Виа Ларга и переулка Гори открывались в традиционную флорентийскую «лоджию» — своего рода общую залу, где собирались на городские и семейные праздники. На этом же углу висит великолепный кованый чугунный фонарь работы Никколо Капарры, служивший и для освещения дома, и для освещения улицы. Выше над обеими улицами возносится гигантский шит с гербом Медичи (при Козимо на нем стало не восемь шаров, как было раньше, а семь). Герб украшает второй этаж с четким ритмом аркад над оконными проемами, разделенных тонкими колонками. Над каждым окном личный герб Козимо: между семью шарами Медичи три павлиньих пера. Столь же строен и грандиозен третий этаж, он венчается величественным карнизом.

Для того, кто прошел через монументальные ворота, дворец становится приветливым и грациозным. Прежде всего видишь квадратный дворик с аркадами, украшенными над­писями и медальонами в античном стиле. Саркофаги и статуи во дворике — великолепный музей под открытым небом. Здесь можно полюбоваться бронзовым Давидом работы До­нателло.

В 1439 году, когда дворец Медичи был еще не достроен, синьория Флоренции согласилась принять Вселенский собор, который должен был, покончив с многовековым расколом, примирить и соединить Греко-православную церковь с Римско-католической. Козимо Медичи принял как личных гостей императора Восточной Римской империи Иоанна VIII Палеолога и патриарха Константинопольского Иосифа. С большой свитой архиереев и богословов они прибыли на встречу с папой Евгением IV, которого тоже сопровождало много кардиналов, епископов и аббатов. 6 июля 1439 года даже флорентийцы (а они понимали толк в этом) дивились пышной процессии во главе с императором, патриархом и папой. Нескончаемая кавалькада, направлявшаяся к собору, напомнила им мистическое шествие трех волхвов, отправившихся в Вифлеем поклониться Младенцу Иисусу и принести Ему золото, ладан и смирну.

Честь, возданная Флоренции, стала и достоянием Козимо с его семейством. Медичи задумали сохранить память о ней в особой мемориальной капелле в своем новом дворце. Художник Беноццо Гоццоли получил заказ изобразить на алтарном образе шествие волхвов. Для флорентийцев в теме поклонения волхвов не было ничего необычного. Каждый год на этот праздник, по крайней мере начиная с 1446 года, по улицам Флоренции проходил кортеж в восточных нарядах. Затем начиналось «священное представление» поклонения, устройством которого занималось Братство Трех Волхвов — благочестивое общество, собиравшееся в ризнице монастыря Сан-Марко. Козимо Медичи был главой этого братства. После него эту должность занимали его сын Пьеро и внук Лоренцо Великолепный. В келье Козимо в Сан-Марко находилась фреска Фра Анджелико «Поклонение волхвов», изображавшая шествие восточных звездочетов. Лоренцо украсил свою спальню на первом этаже дворца Медичи круглой картиной того же художника на этот сюжет. На большой фреске Гоццоли в дворцовой капелле главные лица шествия изображают высокочтимых гостей Собора 1439 года.