Игорь Можейко - С крестом и мушкетом

Монахи попали в разоренную страну не случайно. Они прибыли с новым начальником таможни в городе Сириаме, в устье Иравади. Начальника звали де Бриту, и числился он па службе короля араканского.

За несколько лет до этого он покинул Гоа, столицу португальской Индии, и отправился искать счастья в Аракан, ибо прослышал, что тамошний король нуждается в наемниках.

Де Бриту был не одинок. Страны Юго-Восточной Азии кишели тогда португальцами-авантюристами, которым не нашлось места в Индии. Прошла пора захватов и войн, когда каждая рука, могущая держать меч, была на вес золота. Новых завоеваний не предвиделось. Банды португальцев действовали на свой страх и риск, только формально признавая верховную власть вице-короля в Гоа.

А в Юго-Восточной Азии, раздираемой в то время войнами, их услуги ценились высоко. Почти каждый король или князь старался нанять отряд португальцев. Ибо наемники — значило мушкеты и пушки. И не удивительно, что небольшой отряд португальцев мог обратить в бегство целую армию бирманцев или сиамцев. В панике бежали с поля битвы боевые слоны, топча свою же пехоту. Мушкетные пули летели дальше стрел. И доспехи не были надежной защитой.

Часто случалось, что португальцы воевали с португальцами: обе враждующие стороны нанимали их.

Но если выдавалась хоть малейшая возможность, португальские наемники покидали своих хозяев и выходили на самостоятельную охоту.

Судьба подарила такую возможность Филиппу де Бриту.

Сириам, важный порт, достался при разделе добычи Аракану. Через него проходила почти вся морская торговля Бирмы. Сюда же порой заходили корабли, плывущие из Индии к Островам Пряностей. И хотя после войны Сириам захирел, он все же оставался настолько важным пунктом, что араканский король решил оставить там гарнизон и таможню. И не пожалел отряда португальских наемников. Командовал ими де Бриту.

Мы не знаем, почему выбор пал на португальца. Известно только, что тот несколько лет прожил при дворе араканского короля, участвовал в походах и, наверно, пользовался королевским доверием. Известно и то, что жена де Бриту умерла в Индии и он женился во второй раз уже в Аракане. От первого брака у него остался сын, который всюду сопровождал отца. Сам де Бриту не оставил ни строчки воспоминаний.

Вот и все. А жаль, потому что личность его и история его возвышения весьма интересны. Он достиг многого, и не только по прихоти судьбы, а и благодаря собственным талантам военачальника, организатора и воина.

Он затеял крупную игру. Начни он ее на пятьдесят лет раньше, неизвестно, как повернулось бы дело. Но он опоздал. Португалия, еще недавно такая могучая, уже не могла защитить его. И потому история о забытом теперь короле Маун Зинге кажется только курьезом в цепи событий XVII века, но курьезом, подготовленным сотней лет истории экспедиций и походов.

Уводя пленных и унося добычу, араканская армия двинулась домой, на запад. Добыча была богатой. Более трех тысяч крестьянских семей, тридцать бронзовых статуй, королевские слоны, большая пушка, дочь бирманского короля.

Португалец де Бриту, «феринджи» [30] Феринджи — так называли в Бирме португальцев. , остался начальником таможни с небольшим отрядом в Сириаме. Было там две сотни араканских солдат, небольшой корабль, несколько десятков португальцев и, разумеется, соглядатаи араканского короля. Король не мог до конца доверять наемнику, на что были основания. Соглядатаи слали королю подробные доносы и отправляли с гонцами через горы.

Португальцу достался полуразрушенный, почти покинутый жителями город. Обгорелые остовы домов и складов, жалкие хижины на окраинах, несколько давно небеленых пагод.

Шли месяцы. Де Бриту собирал пошлину с проходивших изредка кораблей и… ждал. Он был неглуп, новый комендант. Он понимал, что новой власти никто не доверяет. Вернешься, распашешь поле — заберут урожай, откроешь лавку — отнимут товары. А еще хуже — придут полные жажды мщения бирманцы, и следа не останется от феринджи и его людей. Основной задачей де Бриту было доказать всем, что португальцы собираются обосноваться в Сириаме надолго, что они принесли с собой не новые грабежи, а мир и порядок. Именно то, чего многие годы ждали разоренные, уставшие бояться крестьяне. Феодальные распри, войны, грабежи… и везде больше всего страдали крестьяне, мелкие торговцы, ремесленники.

Небольшой гарнизон понемногу восстанавливал разрушенные стены Сириама, возводил новые укрепления и порой ходил на лодках вверх по реке, охотясь за многочисленными, но трусливыми бандами разбойников.

Оставшиеся в живых крестьяне мало-помалу переселялись поближе к стенам города. Стены сулили защиту. Португалец не бросал слов на ветер. Через полгода разбойники уже не осмеливались появляться по соседству с Сириамом. Открылись первые лавки. А для них нужны товары. Торговцы, сначала араканские, а потом и сиамские, малайские, яванские, зачастили к причалам порта. Де Бриту регулярно отсылал часть полученных денег своему хозяину. Соглядатаи не могли сообщить ничего такого, что заставило бы короля сменить коменданта.

А положение в Бирме способствовало возвышению португальца. Внутренние распри еще не кончились. Бирманские войска, стоявшие в северных районах страны, не появлялись в низовьях Иравади.

К концу первого года пребывания в Сириаме де Бриту послал официальное письмо вице-королю Индии. Он просил прислать капелланов. Он хотел проявить заботу о душах его подчиненных. Так о деятельности де Бриту стало известно в Гоа. Ответ не замедлил показаться в виде каравеллы «Сан Франсишку». На ней прибыли два уже упомянутых ранее иезуита и офицер армий его величества короля Испании и Португалии.

Иезуиты поселились в хижине на холме, а офицер — в доме де Бриту. Каравелла больше недели простояла на якоре посредине широкой желтой реки. Прилив, доходящий сюда из океана, поднимал ее, натягивал якорные канаты, и каравелла медленно разворачивалась.

Офицер из Гоа подолгу беседовал с начальником таможни, и соглядатаи, сменяя друг друга, старались подслушать их разговоры. Но разомлевшие от жары португальские солдаты отгоняли их прикладами мушкетов. По вечерам соглядатаи лихорадочно строчили доносы. В доносах они домысливали то, чего не удалось услышать. Доносы сильно противоречили один другому, и король Аракана смеялся от души, читая их. Но на всякий случай он отправил в Сириам одного из своих министров.

Когда министр добрался до Сириама, каравелла уже давно покинула город. Министр заметил, что местность вокруг Сириама словно преобразилась. Вместо обгоревших столбов и заброшенных полей зеленели молодые всходы риса. Крестьяне останавливали упряжки буйволов и, приложив руку ко лбу, смотрели на прямоугольные паруса араканского корабля. Министр увидел недавно побеленную пагоду. Если у людей есть досуг заниматься этим, значит, жизнь в крае налаживается. Об этом соглядатаи не писали.