Игорь Можейко - С крестом и мушкетом

Вот какой предстала португальская колониальная империя глазам образованного итальянца, приехавшего туда 8 апреля 1623 года.

Остров, на котором раскинулся город, был обнесен мощной стеной, за которой виднелись крыши домов и колокольни соборов, верхушки пальм и кроны плодовых деревьев.

Посреди острова поднималось несколько холмов, с которых открывался вид на город и на соседние острова. Дома большей частью каменные, с большими окнами, открытыми в жару дуновению морского бриза. Но самыми красивыми и высокими зданиями в Гоа без сомнения были церкви. Каждый религиозный орден строил свою. Вот возвышаются доминиканский, августинский, францисканский, кармелитский храмы, церковь иезуитов… Путешественнику бросилось в глаза, что и половины священников и монахов, наполнявших улицы Гоа, было бы достаточно, чтобы обеспечить распространение и поддержание христианства в Гоа. Делла Валле еще не знал, что среди этих монахов множество тех, кому по долгу службы положено быть на «переднем крае» борьбы за души — на далеких Островах Пряностей или среди непокорных сиамцев, бирманцев и камбоджийцев. Но всеми правдами и неправдами многие святые отцы предпочитали отсиживаться в столице. И это им удавалось тем успешнее, чем слабее становилась португальская власть.

Большинство жителей Гоа составляли индийцы. Они были истощены, одеты в лохмотья и старались держаться незаметно. Это были в основном рабы, рабы, до сих пор многочисленные и дешево продававшиеся на рынках города.

Португальцев было меньше, чем ожидал увидеть Делла Вале. Вот что писал он одному из друзей в Италию в первые же дни своего пребывания в городе:

«Внешне португальцы кажутся и сейчас богатыми, но на самом деле они с трудом скрывают свою нищету. Все они стараются выглядеть благородными и не хотят работать. Когда на улицы спускается ночь, они предпочитают просить милостыню. Все они носят оружие и изображают из себя воинов. И редко увидишь кого-нибудь, за исключением священников и докторов, без меча. Даже самый бедный из португальских бедняков носит меч и ходит разодетый в шелка».

На несколько дней Делла Балле остановился в иезуитском конвенте (монастыре). Он имел рекомендательные письма к итальянским иезуитам, жившим там.

Поэтому, когда в Гоа прибыл португальский вельможа из Мадрида, Делла Валле был одним из первых, узнавших важные и неприятные для португальцев новости. А именно: о падении португальского оплота в Персидском заливе — Ормуза. Таким образом, португальцы лишились крепости, которая запирала путь и а Восток арабским и турецким купцам, и потеряли одно из важнейших звеньев в так тщательно выкованной цепи, охватывавшей прежде весь Индийский океан.

Но падения Ормуза ждали уже давно, а потому обедневший и стареющий мир Гоа внешне никак не был взволнован этим сообщением. Зато другая весть, которую привез португалец, вызвала взрыв энтузиазма в городе. Он рассказал, что в Риме в один и тот же день канонизированы Игнаций Лойола — основатель ордена иезуитов, Франциск Ксавье — первый иезуитский миссионер, святая Тереза — основательница ордена кармелиток, и другие…

В тот же день началась суматоха, в которой забылась неприятная весть о падении Ормуза. Представители монашеских орденов осаждали дом архиепископа, требуя провести праздник в честь канонизации их святого. Главное было превзойти соперников во Христе. После короткой дипломатической свалки победили кармелитки, получившие разрешение восславить Терезу первой. Утром 20 мая два португальских мальчика проскакали на конях через весь город и остановились перед дворцом вице-короля. В руках они держали длинные свитки. Вице-король уже ждал их. Склонив колени перед хозяином португальской Азии, мальчики прочли торжественную оду, сочиненную по случаю праздника.

Вице-король взмахнул рукой, и по всему городу зазвонили колокола. Всадники носились по улицам, трубя в трубы и раскидывая по городу листы с текстом оды. Ночью взвились ракеты — начался фейерверк.

Иезуиты решили отыграться. Но они отложили свой праздник на неделю, чтобы как следует приготовиться, и даже уступили очередь другим орденам. Они должны были доказать, что их святые важнее всех прочих.

Процессии следовали за процессиями, к вящему изумлению Делла Валле, ибо каждая поглощала массу денег и усилий, требуемых совсем в других местах. «Нет города в мире, где было бы столько религиозных процессий, как в Гоа, — писал он своему другу, — религиозные ордена здесь богаты и многочисленны, значительно более многочисленны, чем надо для такого города. Население города (он имел в виду португальцев) лениво и охоче до зрелищ. И забывают они о делах более важных и полезных, развлекаясь подобными представлениями».

Нет, Делла Валле не был безбожником — он оставался верным католиком, но праздники вызвали в нем раздражение, ибо, наверно, нигде в мире не было города, где так открыто властвовали многочисленные трутни.

Но вот наступил день торжества иезуитов.

Все иезуиты города вышли тремя колоннами под тремя знаменами. Первая колонна представляла Европу, вторая — Азию, третья — Африку.

Впереди процессии двигалась колесница, увенчанная бутафорскими облаками; на ней восседала Слава, трубившая в золотой рог. Следующая колесница представляла Веру, третья — Церковь. Далее следовала колесница, изображавшая гору Парнас с совсем не христианским Аполлоном, и музами на ее вершине… Далее следовали пирамиды: пирамида, исписанная письменами тех стран, в которые иезуиты послали свои миссии, пирамида с аллегорическими фигурами, изображающими страны, в которых трудились миссионеры… и так далее… и так далее…

На следующий день августинцы несли фигуру распятого Христа и хлестали себя плетьми…

Прошло еще два дня… и новая процессия…

Итальянский путешественник устал. Но ведь где-то должна быть другая жизнь. Ведь не может быть, чтобы все португальцы от мала до велика только тем и занимались, что молились и участвовали в красочных процессиях. Кто-то же должен бороться за сохранение крепостей и колоний. Вот, например, до него окольными путями дошла еще одна новость, также неприятная для португальцев: Канарский раджа, один из самостоятельных правителей Южной Индии, разгромил другого раджу, союзника португальцев, и заодно разбил португальский отряд, посланный на выручку незадачливому радже. И теперь в город прибыл посол Канарского раджи, готовый вести переговоры с португальцами, но только как равный.

Делла Валле отправляется во дворец вице-короля, чтобы разузнать там подробнее об этом событии. Вести оказались и в самом деле интересными. Теперь прошли уже те времена, когда португальцы для устрашения отрезали уши индийским послам. Вице-король принял посла вежливо. Время научило португальцев правилам обхождения с послами.