Антонио Менегетти - Кино, Театр, Бессознательное

До тех пор, пока мы не перестанем считать бредом разговоры шизофреников, мы будем вносить свой вклад в усиление отклонения, ощущая его действие, в том числе и на себе. Итак, онтопсихология поверила тому, что говорит шизофреник, и затем проанализировала его слова. Только так и при таких условиях возможно решение семейной проблемы, показанной в фильме.

В фильме постоянно звучит одна и та же музыка, которая своим ритмом навевает ощущение трагедии7. Вспышка фотоаппарата означает непосредственное внедрение семантического поля посредством церебральной вспышки. Онтопсихология открыла существование матрицы, которая вводится в мозг как вспышка: уже оформившаяся идея внедряется на уровне нейронов и фиксирует, обусловливает, организует церебральные клетки на стереотипные действия, приводящие затем к тем последствиям, которые мы наблюдали в фильме и которые ежедневно затрагивают нас в жизни. Для тех, кто не знаком с онтопсихологической практикой и вынужден обращаться исключительно к параметрам внешней рациональности, приведенные здесь утверждения могут быть подтверждены документально тремя способами.

[6 Автор имеет в виду онтопсихологической резиденс. См. A. Meneghetti. Il residence ontopsicologico. — Roma: Psicologica Ed., 1993.

O роли музыкального сопровождения в фильме см. часть I, гл. 2.4 настоящего издания.]

1. Можно попросить самого режиссера высказать предположение о дальнейшем развитии этой истории.

2. В реальной жизненной ситуации, напоминающей фильм, можно на несколько лет вперед предсказать судьбу каждого из ее действующих лиц.

Занимаясь в клинической практике семьей, подобной той, которую мы видели в фильме, используя данные здесь указания, можно достичь успешных результатов максимум через год.

Томми // Tommy

Режиссер: Кен Рассел

Сценарий: рок-опера "The Who"

В главных ролях: Роджер Долтри, Оливер Рид, Энн Магаретт, Джек Николсон, Элтон Джон, Эрик Клэптон, Тина Тернер

Оператор: Дик Буш, Рони Тейлор

Композитор: Питер Тауншенд (рок-опера "The Who")

Производство: Robert Stigwood & Ken Russel, Великобритания, 1975 г.

Призы: Номинации на премию "Оскар" (1975 г.): "Лучшая актриса года" (Энн Магаретт)

Продолжительность: 108 мин., цв.

Сюжет: травмированный смертью отца, Томми (Долтри) становится слепоглухонемым. Томми попадает в различные ситуации: встречает королеву наркотиков (Тернер), подвергается пыткам со стороны своего двоюродного брата Кевина (Николсон), насилию со стороны дяди Эрни (Мун). В конце он приобретает известность как непобедимый игрок на игровых автоматах.

Мне не пришлось прочесть ни одной критической рецензии на этот фильм, но мне точно известно, что он завоевал большие зрительские симпатии и вызвал многочисленные споры.

Без сомнения, и по сегодняшним меркам этот фильм представляет собой провокационное изображение психологических проявлений и ожиданий нашего времени. Не случайно этот фильм нашел особенно широкий отклик в молодежной среде — именно она наиболее чувствительна к обсуждению социальных ценностей и ко всевозможным переменам.

Более того, возникает ощущение, будто фильм с определенной долей гениальности пытается что-то поведать: по крайней мере, он был воспринят как несущий некое послание. Но каков скрытый смысл этого фильма, если судить по использованной в нем музыке, сценарию, цветовой гамме, образам, действию? И, прежде всего, это ли реально хотел передать режиссер?

В первом приближении, с позиций поверхностного психологического анализа, мы можем с легкостью утверждать, что перед нами фильм, который, несомненно, вовлекает зрителя на уровне "благой веры" и энтузиазма: быстрее других он находит отклик в душах молодых людей, а также тех, кто хранит в себе верность некоему религиозному, политическому или моральному идеалу.

Действительно, священник практически любой религии сказал бы, что этот фильм, пусть даже и в богохульной форме, стремится подчеркнуть значение трансцендентного спасения, мессии, способного указать путь и, несмотря на потери, спасти то, что осталось.

Сколь бы ни стремился человек к зверствам и убийствам, он — сказал бы священник — все равно испытывает потребность в вере, даже помимо своей воли, помимо самого себя, даже если разрушает себя и умирает.

Точно так же этот фильм может служить катализатором, возбудителем многих устремлений и надежд молодежи всего мира. За основу может быть взят либо стиль тинэйджеров, либо миф о наркотиках — и то, и другое представляет собой формы разрушения общества определенного типа, который они для себя не приемлют.

Таким образом, этот фильм затрагивает желание все изменить, которое "новое поколение" всегда ощущает по отношению к уже существующему, и фильм, несмотря на то что все идет плохо, словно настойчиво желает сохранить эту последнюю надежду на спасение.

Непрерывное нагнетание надежды на нечто, что сможет спасти извне, означает, с точки зрения глубинного анализа, неминуемое привнесение отчуждения: человек, каким бы он ни был, разобщается с самим собой.

Кто-то может утверждать, что этот ребенок оказывается в ситуации, в которой никто не виноват. Какой-нибудь психолог, психиатр или социальный работник непременно сказал бы, что ему все совершенно понятно: ребенок, пережив семейную трагедию, отказывается видеть и слышать, чуть ли не умерщвляя в себе всякую способность воспринимать и не давая выражения своим духовным реакциям.

Его жизнь развивается как непрерывная драма: когда он находился еще в утробе матери, та страдала из-за того, что муж был на войне, вдали от нее; его рождение застает ее вдовой; и наконец, когда отец возвращается домой, ребенок видит, как его убивает любовник матери. Посмотреть на все это — так ребенок может быть полностью оправдан.

Если затем, все в том же русле, мы войдем в положение матери, то и она — бедная женщина, достойная сочувствия: пока она ждет ребенка, приходит весть о смерти мужа, но, несмотря ни на что, она стремится вернуться к жизни, хотя бы ради блага собственного сына (действительно, при первых попытках сближения со своим будущим вторым мужем она только и делает, что говорит о ребенке).

Нельзя приписать вину и второму мужу, ибо он познакомился с ней, когда она была вдовой, а, значит, не волочился за замужней женщиной.

Можно было бы сказать, что по наивности, невольно все действующие лица фильма соучаствуют в трагических событиях, за которые никто не несет ответственности, и то, что с ними происходит, постоянно пробуждает в них агрессивную ответную реакцию.

Прекрасно можно понять ожесточение этой семьи, прибегающей ко всем возможным и невозможным путям, дабы излечить больного ребенка, — от медицины и религии до любых извращенных методов, которые предлагает общество.