Екатерина Глаголева - Повседневная жизнь пиратов и корсаров Атлантики от Фрэнсиса Дрейка до Генри Моргана

В восьмидесятые годы XVII века большой славой пользовалась таверна, которую держали Шарль Барре и его жена Мари. Барре — протестант, принадлежавший к купеческой семье из Нормандии, — был вынужден эмигрировать в Англию, где поступил на службу к государственному секретарю графу Арлингтону. В 1б74 году он отправился вместе с женой на Ямайку в качестве секретаря вице-губернатора. Исполняя свои обязанности, он составил два письма, приглашавшие на Ямайку английских флибустьеров — держателей французских каперских патентов. Ему доводилось иметь дело и с губернатором Сан-Доминго господином де Кюсси, который вел на Ямайке переговоры о выдаче каперских патентов англичанам. Летом 1676 года Барре побывал на Кюрасао, чтобы помочь капитану Спрингеру сбыть товар, захваченный у испанцев. В конце концов он заделался виноторговцем и привечал в своей таверне флибустьеров, которые держали его за своего.

Город был разрушен землетрясением 7 июня 1692 года и ушел под воду. Позже океан отступил, но люди на старое место не вернулись, а построили новый город неподалеку. Во время раскопок старой пиратской столицы было обнаружено множество медных ковшей, оловянной посуды, шесть тысяч глиняных трубок, табачные листья, закупоренные бутылки с ромом, вином и бренди и медный аппарат для перегонки рома. Надо полагать, трактирщики поили своих клиентов и постояльцев ромом собственного изготовления. Самогон производили в антисанитарных условиях, что приводило к частым отравлениям и повальному заболеванию дизентерией, однако болезни списывали на грязную воду а ром продолжали пить. «Первое время я интересовался, почему в городе такая высокая смертность, — писал губернатор Томас Модифорд. — Когда же я узнал, сколько здесь пьют спиртного, я был удивлен, что здесь вообще еще есть живые люди». Знаменитый своей жестокостью пират Рок Бразильянец ходил по улицам с бочонком вина и отрубал руки тем, кто отказывался с ним выпить.

Складывается впечатление, что проспиртованные пираты пытались делать «бормотуху» практически из всего, старательно перенимая в этом плане опыт местного населения. «Индейцы готовят различные напитки, довольно приятные на вкус, — пишет Эксквемелин, — чаще всего они пьют ахиок; его готовят из определенного сорта семян пальмового дерева, замачивая их в теплой воде и оставляя ненадолго, затем сок процеживают и пьют. На вкус он очень приятный и весьма питательный. Индейцы делают напитки и из бананов: когда плоды созревают, их кладут в горячую золу и, как только бананы нагреются, переносят в сосуд с водой, а затем мнут руками, пока масса не станет мягкой, как тесто, после чего это месиво едят, а отцеженный сок пьют. Из бананов делают вино, которое по крепости не уступит испанскому. Спелые плоды замешивают с холодной водой в больших сосудах, основательно перемешанную массу оставляют дней на восемь; масса эта бродит, затем сок, который она испускает, действует как крепкое испанское вино. Индейцы угощают этим вином друзей и гостей. Они делают и другое вино, более вкусное и приятное. Готовят его следующим образом: берут ананасы, поджаривают и месят так же, как мякоть бананов, и в эту смесь вливают дикий мед и выдерживают ее до тех пор, пока жидкость не примет цвет испанского вина и не станет очень вкусной. Напитки — это лучшее, что есть у индейцев, поскольку готовить пищу они не умеют».

Казалось, сама природа позаботилась о том, чтобы на Антильских островах можно было упиться вусмерть. Вот, например, винная пальма: «От самых корней и примерно до половины или двух третей высоты ее ствол не толще трех пядей, а затем он раздувается, как французский бочонок Это утолщение наполнено веществом, которое подобно мякоти капустной кочерыжки, и соком, довольно приятным на вкус. Когда сок перебродит, он становится крепче любого вина. Чтобы добыть сок, дерево валят. А срубить это дерево можно только огромным ножом, который называют мачете. Когда пальма срублена, в сердцевине высверливают четырехугольное отверстие, в средней части расширенное, и эту дыру называют бочкой. В ней-то и толкут мякоть до тех пор, пока она не разбухнет, а затем вычерпывают сок руками. Из этого дерева можно получить всё что нужно для приготовления вина. Сок очищают листьями, а потом из них же делают сосуды для готового вина и пьют из них». Из пальмы асаи индейцы получали кашири — кисловатый напиток с резким запахом, который был не слишком крепким, однако, употребленный в больших количествах, в буквальном смысле валил с ног.

Если от напитка из бананов пьянели и страдали головной болью, то перебродивший сок других растений не вызывал столь неприятных последствий. «Из картофеля приготовляют также особый напиток. Для этого клубни очищают от шелухи, нарезают, заливают водой и спустя несколько дней забродившую массу процеживают через тряпку, получая кисловатый напиток, очень приятный и полезный. Плантаторы называют этот напиток маби и приготовлять его научились у местных индейцев». Из отрубей, оставшихся после процеживания натертых корней маниоки, делали лепешки, складывали горкой, давали им забродить и получали напиток, который назывался вай кау: «Он похож на пиво, приятен на вкус и очень полезен».

Отношения пиратов с индейцами были неоднозначными. С одной стороны, как мы уже говорили, небольшое число индейцев входило в экипажи пиратских кораблей и пользовалось всеми правами наравне с европейцами; с другой стороны, с коренным населением Америки пираты не церемонились: сходя на берег за провиантом, они силой отбирали черепашье мясо, порой уводя в плен и самих ловцов. Но бывало, что пираты и индейцы жили вместе в дружбе и согласии, помогая друг другу.