Мартирос Ананикян - Мифы Армении

Люди клянутся огнем домашнего очага также, как солнцем. Огонь был и все еще остается мощнейшим средством изгнания злых духов. Восточный армянин, желающий искупаться ночью, отпугивает злых обитателей озера или пруда, бросая в него огненную головню, а у человека, изнуренного упрямым демоном, нет более сильного средства избавления от него, чем высеченный из кремня огонь. Благодаря своим искрам, наряду с железом огонь стал важным оружием против сил тьмы. Не только злые духи, но и болезни, часто приписываемые демоническому влиянию, не выносят огня и должны улетучиваться при появлении этого могучего божества. В армянском языке существует два слова, обозначающие огонь. Одно из них – hur, родственное греческому trop, и krak, возможно произошедшее, как и другое армянское слово jrag, «свеча», «свет», от персидского cirag (также cirah, carag). Слово hur было более распространено среди древних армян, но и krak известно со времен появления армянской литературы. Если Ваагн – божество бесспорно мужское, то огонь – божество женское, как Гестия или Веста. Известна и скифская богиня огня, которую Геродот также называет Гестия. Напротив, ведический Агни и авестийский Atar были мужского пола.

Культ огня имел два аспекта. Вначале был культ домашнего очага. Он близко ассоциировался с духами предков, которые собирались вокруг центра и символа дома и семьи. Именно край земляного осевшего очага должна была с почтением поцеловать невеста, впервые переступившая вместе с женихом порог своего нового дома. Именно очаг они трижды обходили кругом с уважением и благоговением. Головню от этого огня брал с собой любой из членов семьи, который уходил, чтобы зажить собственным домом. Абегян, из чьей великолепной работы по распространенным верованиям армян мы отобрали кое-какие из приведенных здесь материалов, рассказывает, что в некоторых деревнях был их общинный очаг, заложенный основателем деревни, к которому все испытывали глубочайшее уважение, и часто, в случаях женитьбы или крещения, это место заменяло церковь, если ни одной не было поблизости. Этнологи, утверждающие, что развитие семейных отношений началось позже, чем развитие общинных, признают первостепенную важность общинного очага.

Явным пережитком культа домашнего очага и предков являются особые церемонии, подобные очищению дома, когда зажигают свечи и курят благовония. Этот ритуал происходит повсюду по субботам.

Второй аспект культа огня в Армении – общенародный. Верно, что персидские атрушаны (храмы огня) или капища не пользовались особой благосклонностью ни в языческой, ни в христианской Армении и что огонь, как таковой, не занял места в ряду главных божеств. Тем не менее, изначально связанное с язычеством или нет, существовало общенародное поклонение огню. Оно восходит к персидскому frobag или farnbag (арм. hurbak), огню, и имеется ряд упоминаний о персидском или персианизированном алтаре огня в Багаване, городе богов. Более того, почти нет сомнения, что армяне наравне с персами отправляли обряды семи известным источникам огня в Баку, в их древней провинции Пайтакаран. Но в целом культ огня у армян носил национальный характер.

Приведенные ниже свидетельства могут прояснить некоторые стороны этого широко распространенного национального культа, уходящего корнями в глубокое прошлое.

В агиографии Coming of the Phipsimean Virgins («Житие Святой Девы Рипсимэ»), ошибочно приписываемой Мовсесу Хоренаци, мы читаем, что на вершине горы Палат (?) был дом Арамазда и Астхик (Венеры), а на горе пониже, к юго-востоку, находился «дом огня, неутолимого огня, бога вечного пламени». Кроме того, у подножия горы бил могучий источник. Место это называлось Бут. «Они зажгли Сестру Огонь у Брата Источника».

В другом месте читаем, в подобной же манере: «Потому что они называли огонь сестрой, а источник – братом, они не выбрасывали золу, а осушали ее слезами брата».

Лазарь Парпеци [27], писатель V века, говорит о яростном нападении армянских христиан на священный огонь, культ которого персы стремились насадить в Армении: «Они забрали огонь и отнесли его и опустили в воду, в глубины брата, как гласит поговорка их лживых учителей, персов». Последняя часть этого утверждения, однако, ошибочна. Насколько нам известно, персы не бросали священный огонь в воду, а собирали золу в кучи в пределах капища, внутри которого и горел огонь. Когда плавучий остров (морское чудовище), сидя верхом на котором Керсаспа [28]случайно зажег огонь, затонул и огонь упал в воду, это засчиталось богатырю как великий грех. Ритуал был исконно армянский. Видимо, часть армянского культа Сестры Огонь – потушить его в глубинах любящего брата, воды, ритуал, истоки которого кроются в мифе о природе, подобно родству молнии и дождя или рождению огня из стебля в священном море. Каким бы ни был истинный смысл этого действа, зола от священного огня становилась частью воды, наделяла ее целебной силой. Даже сегодня в Армении, например в городах Акн и Диарбекир, больным дают пить сильнодействующее лекарство, в состав которого входит хлопьевидный пепел от дубового костра, смешанный с водой. Каланд [29]описывает такой же обычай у древних латышей в своей статье о смерти и дохристианских погребальных ритуалах балтийских народов. Поскольку в Европе дуб – священное дерево бога небес и бури, можно легко понять, что лежит в основе древнего обычая.

Но не совсем понятно, проводились ли у армян (как и у многих западных народов) какие-то празднества, посвященные огню. Однако сохранился праздник, несомненно посвященный огню, который изначально был направлен на то, чтобы повлиять на бога дождя, – это ежегодное разжигание костров повсюду в день Сретения Господня или Введения Пресвятой Богородицы во Храм, 13 февраля, во дворах церквей. Разжигают костры обычно стеблями, соломой и чертополохом, взяв огонь от свечи, горящей на алтаре. Костры обычно появляются и на улицах, и во дворах домов, и на плоских крышах. Люди предсказывают, каким будет урожай, судя по направлению пламени и дыма. Они прыгают через костры (обряд очищения?) и ходят вокруг них. Иногда можно услышать музыку и увидеть танцующих. Золу часто относят на поля, чтобы обеспечить их плодородие. Не совсем случайно, что праздник этот происходит в месяце Мегеки (посвященном Михру), поскольку армянский Митра определенно стал богом огня. Другой подобный праздник, который отмечается только в отдельных местностях, будет упомянут в следующей главе.

Фигура, напоминающая дракона

Если у огня была женская сущность, то у воды – мужская. Как мы уже упоминали, они очень близко связаны друг с другом и ассоциируются с братом и сестрой в армянском культе огня. Вероятно, мысль о родстве была навеяна деревьями, роскошно зеленеющими по берегам рек и озер. Как нам известно, камыши росли даже в священном море.