Юрий Семенов - Как возникло человечество

На данном этапе развития возникла настоятельная необходимость преодоления сохранявшихся еще в первобытной орде животных отношений, формирования новой, более высокой формы социальных связей. Но возникновение подлинного общества было невозможно без появления человека, обладавшего свойствами, позволявшими ему построить такое общество. Таким человеком и явился неоантроп. В возникновении человека современного типа большую роль сыграл межгрупповой отбор, поощрявший выживание орд, в которых успешно преодолевались конфликты между членами и крепли социальные связи (1938, с.135; 1947а, с.20).

Если данную Я.Я.Рогинским характеристику сущности различия между неоантропом и предшествовавшими ему гоминидами нельзя не признать в основных чертах правильной, то с предложенной им гипотезой происхождения человека современного типа согласиться, на наш взгляд, невозможно. Нельзя, по нашему мнению, согласиться с лежащим в основе данной концепции положением, что на протяжении всего раннего палеолита развитие техники увеличивало опасность самоистребления формирующихся людей и расшатывало человеческие коллективы и что в конце этого периода оно стало прямой угрозой для целостности первобытных человеческих стад, для самого их существования.

Фактические данные, имеющиеся в распоряжении археологии и палеонтологии, свидетельствуют о том, что на протяжении всего раннего палеолита в общем и целом шел процесс не расшатывания человеческих коллективов, а их сплочения и укрепления, процесс возрастания их единства, что опасность самоистребления формирующихся людей в течение всего этого периода в общем и целом не только не возрастала, а, наоборот, уменьшалась, что коллективы мустьерцев были не только не менее сплоченными, чем коллективы шелльцев, а, наоборот, несравненно более крепкими и монолитными. И это закономерно. Возникновение производства сделало необходимым появление коллектива более сплоченного, чем стадо животных предшественников человека, дальнейшее развитие производства делало необходимым все более тесное сплочение коллектива и было невозможно без повышения степени сплоченности коллектива.

В первобытном человеческом коллективе, несомненно, имело место противоречие, которое имел в виду Я.Я.Рогинский, когда говорил о противоречии между ростом техники и отношениями людей, но результатом развертывания этого противоречия, которое точнее, на наш взгляд, можно было бы охарактеризовать как противоречие между развитием производственной деятельности и уровнем сплоченности первобытного стада, было не расшатывание коллектива и увеличение опасности самоистребления, а возрастание единства коллектива. Производственная деятельность, развиваясь, неизбежно должна была вступать и вступала в противоречие с существующим в стаде уровнем его сплоченности и требовала повышения этого уровня. Разрешение этого противоречия открывало возможность дальнейшего развития производственной деятельности и тем самым возможность возрождения этого противоречия на более высоком уровне. Весь период первобытного стада был эпохой постоянного возникновения и постоянного разрешения противоречия между развитием производственной деятельности и уровнем сплоченности человеческого коллектива и тем самым эпохой возрастания уровня сплоченности коллектива формирующихся людей. Без прогрессирующего возрастания единства первобытного стада было немыслимо развитие производства вообще, техники в частности.

Наше несогласие с предложенной Я.Я.Рогинским гипотезой происхождения неоантропа ни в коем случае не означает отрицания наличия в ней ценных моментов. Такие моменты в ней безусловно имеются. Помимо отмеченного выше положения о существовании в первобытном стаде противоречия между развитием техники и отношениями людей, заслуживает, на наш взгляд, серьезного внимания предпринятая Я Я.Рогинским попытка развить выдвинутую Ч.Дарвином мысль о междугрупповом отборе. Необходимо отметить, что дарвиновское положение о роли группового отбора в становлении человека не получило признания в советской литературе по антропогенезу. Кроме работ Я.Я.Рогинского, мы встречаем его лишь у С.Н.Давиденкова (1947, с.117–118) и В.П.Якимова (1950а, с.29).

Заключая обзор теорий возникновения неоантропа, важно отметить, что если авторы теорий возникновения экзогамии и рода не связывали и не связывают эту проблему с проблемой происхождения человека современною типа, то у авторов ряда теорий происхождения Homo sapiens пробивается мысль о тесной связи этих проблем. Связывает проблему происхождения неоантропа с проблемой происхождения рода не только П.П Ефименко, но и Я.Я.Рогинский. Интересно также, что хотя последний совершенно не касается проблемы экзогамии, его концепция происхождения неоантропа рядом моментов перекликается с теорией происхождения экзогамии, нашедшей развитие в трудах С.П Толстова. Все это лишний раз свидетельствует о правильности взгляда на эти две проблемы как на две неразрывно связанные стороны одной единой проблемы — проблемы завершения процесса формирования человека и общества Только такой взгляд может открыть дорогу для решения этих вопросов. П.П.Ефименко и Я.Я.Рогинский не смогли дать решения проблемы происхождения человека современного физического типа потому, что они не дали решения проблемы происхождения экзогамии и рода.

Животное, чтобы жить, должно постоянно приспосабливаться к внешней среде, должно постоянно реагировать на внешние воздействия, причем так, чтобы результатом ответной деятельности было сохранение его существования. У высших животных реакции на внешние воздействия осуществляются через посредство нервной системы и носят название рефлексов. Каждый рефлекс есть осуществляемый при посредстве определенного отдела нервной системы ответ организма на воздействие среды, то есть связь организма и среды, есть акт приспособления к среде, акт поведения животного. Все без исключения акты поведения животного, все ею связи со средой суть рефлексы. Все поведение животного является рефлекторной деятельностью, деятельностью нервной системы, нервной деятельностью.

Поведение не исчерпывает всей деятельности нервной системы, ибо последняя обеспечивает не только приспособление организма к внешней среде, но и объединение работы всех его частей. Деятельность нервной системы, направленную на внутренний мир организма, И.П.Павлов (1951, 1952а) называл низшей нервной деятельностью, а деятельность, обеспечивающую приспособление к внешней среде, — высшей нервной деятельностью. Поведение или высшая нервная деятельность млекопитающего является деятельностью высшего отдела центральной нервной системы — коры больших полушарий головного мозга. „Хотя в высшем животном, — писал И.П.Павлов (1951, с.302), — низшие отделы центральной нервной системы, рядом с их преимущественной задачей объединять деятельность отдельных частей организма, много делают и для соотношения организма с окружающей средой, но тончайшее и точнейшее уравновешивание организма с этой средой падает на долю больших полушарий… Ввиду этого является справедливым различить низшую нервную деятельность от высшей, относя последнюю к функции больших полушарий".