Владимир Келер - Друг на все времена

В самый далекий край, в самую невероятную обстановку способна книга перенести человека: в Африку и на Марс, в глубь молекул и на дно океана.

Один понял закон природы так отчетливо, как если бы стоял с молекулами рядом и срисовывал карандашом с натуры их сцепки и расцепки.

Другой словно пожил немного рядом с героями «Капитанской дочки». Даже вымышленные Гринев и Швабрин и семья Мироновых отныне для него вроде личных знакомых.

Не обладай человек даром преобразовывать свои репликации, он не смог бы ничего познать, ничего усовершенствовать.

Может быть, он что-нибудь и строил бы. Но так, как строят пчелы и бобры: лишь повинуясь голосу инстинктов.

Приобретая знания и творчески преобразуя их, человек затем использует их на практике, утверждает свое господство над природой. Тем подтверждается правота трех аксиом средневекового алхимика-ученого Остан-Мага:

Удивительный мир окружал писателя Ивана Александровича Гончарова, когда он работал.

«Лица не дают покоя,– признавался он,– пристают, позируют в сценах, я слышу отрывки их разговоров, и мне часто казалось, прости господи, что я это не выдумываю, а что все это носится в воздухе около меня и мне надо только смотреть и вдумываться».

Алексей Николаевич Толстой высказывался в том же духе. Он был убежден, что писатель должен до галлюцинации видеть то, что пишет. Он говорил, что обладает сам такой способностью, и сообщал о своих героях: «Я физически видел их».

Интересно, как реагировал на свои образы знаменитый сказочник Гофман. Он настолько ярко представлял своих героев, что его охватывал страх, и он просил в такие минуты свою жену быть рядом.

Гёте мог мысленно видеть перед собой расцветающие одну за другой розы (причем для него они пахли, все были как натуральные). А музыкальные образы у Бетховена иногда так обрушивались на композитора, что тот вынужден был обливать себя холодной водой.

Иногда творческие люди видят не галлюцинации, а просто сны, но сны с глубоким содержанием, с находками важных решений.

Вот несколько примеров.

Известный итальянский композитор XVIII века Джузеппе Тартини во сне услышал мелодию, которая поразила его красотой. Когда он проснулся, он стал ее вспоминать. Потом записал и назвал сонатой «Трель дьявола».

Французский математик Анри Пуанкаре во сне увидел вывод – интегрирование – сложного уравнения. В своих записках он так вспоминал об этом:

«После нескольких неудачных попыток проинтегрировать уравнение, я... лег спать пораньше. Под утро я увидел во сне, что читаю лекцию студентам по тому же вопросу, который я тщетно пытался решить вечером, и что я на доске интегрирую соответствующее уравнение. Проснувшись, я осознал, что видел сон, но, припомнив его содержание, зажег свет и записал тот вывод, к которому пришел бессознательно во сне».

Вероятно, многие – не одни писатели и ученые,– подумав, вспомнят что-нибудь свое, похожее.

Читая о подобном, иной вообразит, пожалуй, что есть люди, которым попросту везет. Какая благодать: не делаешь ничего, а творческие образы сами просятся на бумагу!

Конечно, это не так. Все новые идеи создаются в голове, с помощью упорного труда.

Что может представиться случайным натиском идей и мыслей не столь уж и случайно. Когда над чем-то много думаешь, чего-то напряженно ищешь, мир, теснящийся внутри, словно сам стремится сложиться во что-то новое.

Недаром многие мыслители подчеркивали роль тренировки ума – источника любых открытий, в том числе художественных,– в его развитии.

«Старайся дать уму как можно больше пищи»,– говорил Л. Н. Толстой. А знаменитый итальянский художник и ученый Леонардо да Винчи объяснял: «Железо ржавеет, не находя себе применения, стоячая вода гниет или на холоде замерзает, а ум человека, не находя применения, чахнет».

И все же те – наивные – не совсем неправы.

Ум человека работает не по одному приказу. Как верный, все понимающий слуга, он часто (очень деликатно) дает толковые советы своему хозяину и не ожидая его вопросов.

Даже не гении могут убедиться, что картины их внутреннего мира почти всегда «умны».

Ничего подобного обычно не замечают в картинах окружающей природы. О ландшафте говорят: «Как он красив» или, напротив: «Как уныл, безрадостен». Но не поэту просто невозможно выразиться: «Какие понимающие деревья», «Какая бестолковая река».

Только о творениях людей – о фабриках и плотинах, о домах и стадионах – говорят порою: «Здесь виден ум!» Так это ведь не об уме природы говорят. А об уме строителей и проектантов, об «уме» их репликаций, творческих находок.

Люди практических профессий постоянно заглядывают в себя, как бы советуются со своим умом, со своими репликациями – как разрешить ту или иную задачу. Врач, осматривая больного, ищет мысленно разумные объяснения болезни. Слесарь, ремонтируя станок, рисует в воображении, как должны быть пригнаны детали.

Так поступают люди и любой другой профессии, включая творческие. Даже произведения искусств, литературы строятся по законам , то есть покоятся на умном основании. Известный композитор Игорь Стравинский правильно сказал однажды, что «искусство требует от художника прежде всего полноты сознания» (то есть разума). В таком же духе выразился и французский художник Пабло Пикассо: «Для меня творчество начинается с размышлений».

Почему же внешний мир мы вначале преимущественно ощущаем , а внутренний, как кажется, сперва осознаем ?

Почему картины окружающего проникают в нас по каналам чувств (даже формулу мы должны прежде увидеть, чтобы потом понять), а когда мы хотим что-то сделать (неважно что: сыграть ли на скрипке, или выточить деталь), мы должны сперва собраться с мыслями, направить замысел по каналам чувств.

Вероятно, добрая Мать Природа просто старается этим облегчить взаимопонимание и взаимосвязь между обоими мирами человека: внутренним и внешним.

Когда мы смотрим в себя, то обнаруживаем там много от окружающего . Но это окружающее, отраженное сознанием: оно невидимо и неосязаемо. Желая же что-нибудь сотворить – «вывести часть своего внутреннего наружу», сначала надо осознать , как это сделать, пустив в ход разум. «Выводя наружу» свою выдумку (в виде мелодии, изобретения, проекта), мы тем самым «вводим» в окружающее свой ум, свое сознание. Это как бы роднит нас с внешним при помощи нашего ума.