Сергей Борисов - Рукописный девичий рассказ

— Нет, не пустая. Это лучший способ создания взаимного доверия и поддержки.

— Доверие либо есть между людьми, либо его нет, — возразила Даша

— Да, но иногда по той или иной причине мы теряем или сознательно убиваем способность доверять другим, и когда это происходит, необходимо снова оживить доверие, дать ему вырасти.

— Вы хотите научить доверять меня вам? Никогда! Для этого потребуется чудо.

— Но, бывает, чудеса случаются, — сказал он, после короткого молчания.

Даша прислушивалась к его речам без всякого доверия. Он прекрасно выглядел, этого нельзя отвергать: серьезное выражение его лица, его поза — он сидел, слегка повернувшись к девушке. Да, смотрелся он великолепно.

— Вы преподносите свою идею так, словно наполнить человека доверием означает «излечить» его от болезни, — сказала Даша.

Она хотела придать своим словам оттенок иронии и сарказма. Но к ее удивлению Дима печально произнес:

— Во многом я верю, что так оно и есть. Когда мне было 15, отца уволили с работы, и через 3 месяца он покончил с собой. Ему было 43. А того, что мы любили его, что мы нуждались в нем, оказалось для него не достаточным.

Даша потрясенно молчала. Этот рассказ глубоко тронул ее.

Д. выглядел сейчас таким искренним... таким, каким она хотела видеть мужчину, своего мужчину.

Инстинктивная женская сущность толкала Дашу к нему, заставляла поверить, но знание и опыт предупреждали об опасности. Где же правда? Может отбросить свои опасения и... И что? Позволить себе влюбиться в него, а вдруг получится так же, как с ее подругой?

Еще не разогнав остатки сна, Даша с трудом села в постели. Который час? Глаза ее округлились, когда она взглянула на часы. Девушка не могла предположить, когда последний раз спала так крепко. И так долго. Дом казался тихим и пустым. Нахмурившись, девушка опустила ноги на пол и потянулась за халатом. Она босиком прошлепала к окну, и откинув занавеску, прищурилась от утреннего света. Небо было чисто-голубым, а солнце — сверкающим и очень ярким. Моргнув от ослепительного света, Даша не сразу поняла, чем вызвано сияние. На улице лежал снег. Девушка слегка поежилась, словно ощутила ледяной холод, хотя стояла в хорошо протопленной спальне.

Звук за окном привлек ее внимание, она насторожилась прислушиваясь. Там будто кто-то работал. Дима?!

Собрав свою одежду, девушка поспешила в ванную.

Одевшись, она спустилась в кухню. Здесь было пусто и прибрано. На столе лежала записка. Она всмотрелась в твердый почерк Димы: «Заглянул к вам в семь, но решил дать вам поспать. Позавтракайте сами».

Он заглядывал к ней. Дашу бросило в жар. Румянец на лице стал еще гуще, когда она вспомнила, что ночная рубашка во сне расстегнулась и сползла с плеча. Он не имел право заходить в ее спальню. Она непременно скажет ему об этом.

Девушка выпила только чашку кофе. Она была слишком возбуждена, чтобы съесть что-нибудь. Любопытство тянуло ее на улицу.

Снаружи оказалось холоднее, чем она ожидала. Купленный ею брючный костюм из шерсти не защищал от ветра. Даша пожалела, что вышла без куртки. Кожа покрылась гусиной кожей. Она уже собиралась вернуться за курткой, когда шум за спиной остановил ее. Сердце бешено заколотилось от знакомого стука копыт. Обернувшись девушка увидела Бобби. Козел перегородил дорогу к дому, уставившись злобным взглядом.

Все внутри замерло от страха. Еще ребенком Даша навещала бабушку, державшую козу. Как-то мама повела девочку посмотреть на маленьких козлят, но козе присутствие людей не понравилось, и она набросилась на них. Мама особенно не испугалась, но Даше происшествие казалось чудовищным, она не смогла его забыть.

Девушка дернулась. Козел будто бы только и ждал, когда она пошевелится. Он кинулся на нее с победным блеянием.

Даша услышала грозный стук по камням. Все прочие чувства утонули, остался один панический страх. С расширившимися от ужаса глазами, девушка думала надо убежать, удрать. Но понимала, что на двух ногах, да еще в неудачной городской обуви на каблуках, она не сможет перегнать это животное.

С сердцем, готовым вырваться из груди, Даша опять превратилась в маленькую девочку, знавшую, что спасения нет. Земля неожиданно уплыла из-под ног. Но девушка обнаружила себя не лежащей на грязных камнях с Бобби, а почувствовала надежное успокаивающее тепло другого человеческого тела и пару сильных мужских рук, крепко державших её. Дима! Он поддерживал ее. Рука Димы гладила ее по волосам.

Даша попыталась высвободиться из его рук, хотя знала, что Бобби был рядом.

— Отпустите меня, — потребовала она.

— Я просто думал о ребенке, которым вы когда-то были...

— Я больше не ребенок, я женщина.

— Знаю. Самая, самая настоящая женщина, — глухо произнес он.

Мужские руки легли ей на талию. Потом, поглаживая, скользнули по спине вверх и обратно вниз. Он взял ее лицо в ладони, легко скользнув кончиками пальцев по нему. Даша видела, как вздымается его грудь, видела его глаза, потемневшие от желания.

Сердце встрепенулось в груди Даши, дыхание тоже стало прерывистым. Губы Д. коснулись ее кожи. Он откинул волосы с ее лица и ласково провел за ухом. Даша почувствовала, что тело начало дрожать и не делало никаких попыток двигаться. Она слышала удары его сердца, ощущала напряжение его мускулов, теплоту кожи под своими руками, которые она не заметила, когда подняла, чтобы коснуться его. Она чувствовала собственный отклик на его ласки. Она хотела его, вопреки всей логике. Даша ощущала силу их взаимного влечения. Он теснее прижал девушку к себе, целуя с такой мягкой решимостью, что все тело будто размякло и было не способным к сопротивлению.

Ни один мужчина прежде не целовал ее так, не будил таких чувств. Но она нашла в себе силы и резко отшатнулась от него.

— Я возвращаюсь в дом, — коротко сказала она.

Он знал все уловки, как заставить женщину поверить, что она необычно сильно его возбуждает. Думая об этом, Даша побежала к себе в комнату. Слезы застилали ей глаза.

В спальне она подумала, как все это могло случиться? Как она могла позволить произойти этому? И хотеть этого?

Она хотела, чтобы Д. поцеловал ее, прикоснулся к ней, чтобы...

Это безумие. Она слишком благоразумна, чтобы вот так влюбиться в человека, влюбиться очертя голову!

Нет... Никогда. Только не она и не в такого человека, как Д. С. Если она останется здесь... Она слишком хорошо помнила, что случилось с Ольгой. И не хотела повторения, только уже с ней.

Надо сейчас же уехать. Она не сможет больше отстаивать свои убеждения.

Даша заметалась по комнате, не зная с чего начать упаковывать свои вещи. «Скидаю так, дома разберусь», — думала она. Лишь бы уехать побыстрее, подальше от него, спрятаться от себя, своих чувств.