Софья Маретина - Племена в Индии

Передается андаманский фольклор посредством признанных знатоков народной мудрости — око-джуму . Этим людям (чаще это мужчины, иногда женщины) приписываются особые знания и связь с духами, от которых они получают колдовскую силу и знахарские способности. Духи — лау — окружают людей, могут творить и добро, и зло. Они невидимы, но имеется их описание как светлокожих существ, нередко с длинными волосами и бородой, т.е. им придают черты необычной для аборигенов внешности. Духи всегда опасны. От их пагубного воздействия защищают и различные магические действия (их знают окоджуму), и некоторые предметы: человеческая кость, стрела, огонь, красная краска, которой раскрашивают тело.

Человек после смерти становится духом, причем для андаманцев существует заметное различие между умершими недавно и далекими предками, которые стали предметом особого почитания. Предки рассматриваются как своеобразные боссы — бигмены — и постоянно фигурируют в местных преданиях.

В сонме лесных и морских духов есть и персонифицированные (хотя и недостаточно четко) боги, которым приписываются различные существенные функции, даже функция Творца. Особо выделяется Пулуга — верховное существо, он никогда не был рожден, он невидим, бессмертен и вечен. У него есть жена, множество дочерей и один сын. Это уже не бестелесные духи, они обладают определенным обликом (хотя и тут могут быть варианты): жена имеет зеленую кожу, дочери — черную. Очень интересна его связь с муссонами. «Боги, создающие муссоны» — так назвал индийский исследователь Д. Бисвас Пулугу и другого бога — Тарай (все имена имеют разночтения), уступающего Пулуге по популярности, но занимающего равное с ним место «муссонного бога».

Такое высокое положение «муссонных богов» не случайно. Роль муссонов на Андаманах настолько велика, что миропониманию андаманцев свойственно деление пространства не только по странам света, но и по муссонам. Вся жизнь этих детей природы зависит от муссона, его силы, времени прихода. Но даже эти наиболее популярные боги отличаются весьма противоречивыми характеристиками: неопределенны их пол, их родственные связи, и их поступки излагаются по-разному. Связь с муссонами — еще одно свидетельство теснейшего слияния андаманцев с природным миром, который не только питает их в буквальном смысле слова, но и дает пищу для религиозно-мифологических представлений. Солнце, дающее тепло, Луна с ее мягким сиянием, гром и молния, проявляющиеся в обстановке яростных тропических бурь, радуга — многоцветный путь на небеса — все эти явления поражают воображение андаманцев (как и других жителей разных широт) и порождают множество легенд, суеверий, страхов и восторгов...

Есть у андаманцев и понятие души. По их поверьям, она рождается из зеркального отражения в воде. Имеются довольно смутные представления о том, что в теле андаманца сосуществуют дух и душа, после смерти душа покидает тело, и человек становится духом. Мифология андаманцев достаточно разнообразна, но, подчеркнем еще раз, в изложении каждого андаманца любой рассказ существует самостоятельно, отдельные варианты не объединяются в общую картину. Большая часть фольклора обращена в прошлое — это рассказы о происхождении мира и различных явлений, о мифических предках, богах и животных.

Распространен рассказ о первочеловеке, которому бог Пулугу дал разнообразные знания и который потом сам сотворял других людей. При этом человек (человечество) может родиться от брака гигантской ящерицы и виверры. Можно проследить мотивы о потопе в рассказе о продолжительном ливне (в ходе которого люди могли превратиться в животных и птиц), посланном богами на землю за грехи людей, например за нарушение тишины во время вечернего пения цикады; о похищении огня у богов, часто совершаемом птицами (или женщинами с птичьими именами), иногда — виверрой или ящерицей.

Мы видим, что эти мировые сюжеты (точнее, еще мотивы) вписаны в местный колорит, отсутствуют барьеры между человеком и животными, которые могут свободно превращаться друг в друга или выступать то в одной, то в другой ипостаси. Такого рода «вписанность» не только человека, но и его религиозных и мифологических представлений в свой привычный мир — отличительная черта практически всех «природных народов». Абстрактное мышление еще не получило развития, все образы и представления воплощаются вполне конкретно в привычных для Андаман реалиях.

Переломным моментом в судьбе всех народов, проведших тысячелетия в состоянии изоляции, был выход к широким контактам с внешним миром. Для разных регионов это время не полностью совпадает, но в целом оно определяется процессами капитализации, которые, хотя и в запоздалой, колониальной форме, стали развиваться и в Индии. Этот процесс коснулся племенного населения в конце XIX — начале XX в., когда растущая потребность в минеральных ресурсах, в частности в дешевом топливе для развивающихся заводских предприятий, привела к уничтожению барьеров, отделявших закрытые лесные территории и их обитателей от большого мира. Последствия соприкосновения народов первобытной периферии и пришлого населения эпохи индустриального века оказываются достаточно драматическими и в большей своей части разрушительными. При этом чем больше разрыв в уровне развития взаимодействующих народов, тем труднее устоять недавнему изоляту, который всегда оказывается слабой стороной. В этом смысле положение андаманских аборигенов оказалось наиболее трагическим. Примитивное хозяйство, неоформившаяся социальная структура, менталитет людей каменного века оказались настолько хрупкими и незащищенными при первом столкновении с так называемым цивилизованным миром, что ни о какой интеграции в русло общей жизни, провозглашаемой индийскими политологами (и даже об ассимиляции), не могло быть и речи. И самое страшное заключалось в том, что произошел разрыв тех древних связей, которые соединяли андаманцев с их природной средой, связей, определявших все особенности их традиционного общества, т.е. произошло выпадение аборигенов из их экологического окружения.

Поскольку, как отмечалось выше, в традиционном обществе аборигенов не было стимулов, которые изнутри способствовали бы его поступательному развитию, решающим оказалось влияние внешних сил. Появление в жизни андаманцев каторжного поселения, новой администрации, позднее — потока колонистов нарушило устоявшийся за века строй жизни аборигенов и привело к переменам, к которым островитяне не были подготовлены ни физически, ни морально. Прежде всего пострадала та природная среда, с которой, как было показано выше, андаманцы составляли единое целое. Сразу начались расчистки леса, что привело к вытеснению части племен из мест их традиционных перекочевок, из их привычной «малой экологии». К тому же, первые шаги колонизаторов сопровождались кровавыми столкновениями, которые унесли жизнь многих и так достаточно немногочисленных островитян. С увеличением числа переселенцев (очень разных по этническому составу) андаманские аборигены вскоре оказываются на положении этнического меньшинства на своих родных островах. Первые неудачи колониальной администрации имели своим печальным последствием долгие годы вражды и недоверия со стороны племен, нестабильному укладу которых был нанесен тяжелый удар.