Владимир Жельвис - Наблюдая за русскими. Скрытые правила поведения

Патриотизм русских развивался постепенно. Во времена княжеской раздробленности он в лучшем случае ограничивался своим княжеством, но скорее своей деревней. Пожалуй, только война 1812 года как-то встряхнула русское самосознание, когда русские почувствовали себя единой нацией, что и помогло нам выиграть тяжёлую войну.

Вот такая она — Россия и её народ.

В мире существует очень много различных стереотипов, привычных стандартных убеждений. По-своему они полезны, потому что облегчают жизнь: не надо всякий раз думать и принимать оригинальные решения, на это в критической ситуации может просто не хватить времени. В отношении национального характера стереотипы — это категорические мнения об особенностях данной нации. Все знают, что итальянцы поголовно певцы и музыканты, французы легкомысленны, изящны и поверхностны, немцы аккуратны и больше жизни любят порядок. Старая шутка: говорят, что немцы хотели было начать революцию, но не смогли взять вокзал, потому что в кассе кончились перронные билеты. Ну а русские — все сплошь пьяницы и все дела могут решать только в подпитии. Недаром про трудное дело они говорят: тут без поллитра не обойдёшься.

Надо ли говорить, что всё это в очень небольшой степени соответствует действительности. Во всяком случае, любой русский, живущий в Германии, может назвать не одного неаккуратного немца, поселившийся в Италии перечислит безголосых итальянцев и т.д. И всё-таки, и всё-таки… Говорить, что все грузины смуглы, черноволосы и горбоносы, нельзя. Можно встретить белокурую грузинку с рыжим спутником, у которого вдобавок ещё и нос картошкой или уточкой, как у типичного русского. И тем не менее смуглых, горбоносых и черноволосых грузин больше, чем, скажем, таких же русских.

То же с национальным характером. Есть черты, больше свойственные нации А и меньше свойственные нации Б. Нет наций, у которых каких-то черт нет вовсе, набор человеческих качеств — один у всех. Но вот приоритет того или иного качества у русских один, а у американцев — совсем другой. Вы не найдёте нацию, у которой отсутствует стремление к аккуратности или желание помочь ближнему. Но у немцев аккуратность и стремление к чистоте стоят на первом месте, а у кого-нибудь другого — в лучшем случае на десятом.

Поскольку в этой книге мы наблюдаем именно русских, давайте посмотрим, какие приоритеты характерны именно для них. Но увидеть порядок таких приоритетов можно, только сравнивая русских с другими народами. А как же иначе: всё познаётся в сравнении!

Учёные любят делить народы прежде всего на коллективистов и индивидуалистов. Не то чтобы какой-то народ составляли чистые коллективисты или безупречные индивидуалисты, но, скажем, для западнык европейцев больше характерен индивидуализм, для жителей Востока — коллективизм.

Русский народ сформировался на самой границе между Западом и Востоком. Наш орёл на гербе смотрит одной головой на Запад, другой — на Восток. Восточная голова у него — соборная, коллективистская. «Мы чувствуем локтем друг друга», как поётся в старой советской песне. Нам позарез нужен этот локоть, хотя порой он может очень здорово заехать нам под рёбра.

Смотрите: вот русская деревня, где все дома расположены строго по одной линии, очень недалеко друг от друга, так недалеко, что коза Марьи Саввишны нет-нет да залезет в огород Катерины Фоминишны, а охота соседского кота время от времени успешно завершается похищением чужого цыплёнка. И поле-то от дома получается далеко, и расширить огород некуда, а вот поди ж ты: даже если дом сгорит, хозяин, покряхтев, ставит новый точно на том же месте. Кажется, уж как с соседом он ругался, глаза бы на него не глядели, почему бы ему не построить новый дом где-нибудь на отшибе, подале от этого злыдня, — ан нет! Почему? Потому что он чувствует: случись беда, сосед всё равно поможет, как и он, враз забудет свои обиды и придёт на помощь. А иначе нельзя. Да и другие соседи осудят.

Дело в том, что русские никогда не жили хорошо, не война — так неурожай, не неурожай — так какая-нибудь холера. Без помощи соседей никому не выжить. И это ощущение въелось в душу, превратилось в черту национального характера. На английский язык невозможно перевести русское присловье «В тесноте, да не в обиде»: для англичанина в тесноте — это ещё в какой обиде! Об этом ниже мы ещё поговорим.

Английский антрополог Броснахан придумал для русских такой образ: представьте себе многотысячное стадо тюленей, или моржей, или морских котиков на пригретом солнцем скалистом берегу океана. Они лежат и греются, тесно-тесно прижавшись друг к другу. Кажется, что это не множество животных, а один огромный, чёрный, лоснящийся зверь. Так им удобней: теплее и безопаснее. Случись что, на защиту встанет всё стадо — и горе агрессору!

В бедной русской деревне вдове с малыми детьми приходилось очень плохо, но чаще всего «мир» брал её под опеку, и помереть от голода ей не давали.

Вот это и есть русский коллективизм, или, как его ещё называют, соборность. Когда-то русские крестьяне, чьи сёла стояли на пути, по которому шли этапом каторжане и по которому наиболее удачливые умудрялись бежать обратно, на ночь оставляли на завалинке кружку молока и ломоть хлеба. Помните известную песню от лица беглого каторжанина: «Хлебом кормили крестьянки меня, парни снабжали махоркой»? Может, совсем недавно этот преступник украл у того крестьянина лошадь, но сегодня он — «несчастненький», а «несчастненького» всегда жалко. В ночь на Пасху царь Фёдор Иоаннович обходил тюрьмы и одаривал каждого преступника яичком. Нет, он их не прощал, за преступление извольте отвечать, но в светлый праздник жалко и преступника.

Хорошо это или плохо, коллективизм? Кто бы сомневался, конечно, хорошо. Хотя… Как это у нас было сказано выше насчёт достоинств, которые продолжение недостатков? Вот представьте себе намагниченный железный стержень. На одном конце у него минус, на другом, естественно, плюс. Нам не хочется, чтобы был минус, хочется одних плюсов. Давайте возьмём ножовку и отпилим этот проклятый минус! Что у нас получится? Как известно из курса физики, ровно ничего. Пилите, как говорится, до посинения, всё равно на одном конце у вас будет плюс, а на другом — минус…

Какой минус у коллективизма? А тот же плюс. Надежда на помощь, уверенность, что пропасть тебе не дадут, а это значит, что можно особенно не тревожиться и не перерабатывать: всех денег, знаем мы, не заработаешь, работа не волк и т.д. Поэтому можно, например, вовсе не работать, а жить на пенсию матери или бабушки. А поскольку потребности небольшие, можно на эту пенсию ещё и пить. Мама и бабушка будут тебя ругать, но денег на водку дадут: а куда денешься? Сын (внук) ведь, не чужой человек!