Сергей Емельянов - Феноменология русской идеи и американской мечты. Россия между Дао и Логосом

Именно американские философы заложили основную базу под целенаправленное исследование понятия успеха. Идеологи прагматизма игнорировали познавательную природу мышления и видели в нем только функцию, обслуживающую действия и практические интересы субъекта.

Американские прагматисты унаследовали традиции скептицизма, эмпиризма и рационализма. Но они переформулировали роль скептицизма в развитии знания. «Солипсический» или «субъективистский» скептицизм был отклонен ввиду того, что он основан на сомнительных психологических основаниях (ложной идее дуализма души и тела). Прагматисты, взяв за основу учение Ч. Дарвина, связали мышление, сознание и осмысление с биологическими процессами, истолковав последние как функции организма, а не как проявление двусоставной, духовно-телесной сущности человека.

Используя холистские концепции, они доказывали, что организм ведет себя как целостный агент, взаимодействующий с реальным миром. Идеи, впечатления и восприятие – суть проявления поведенческих процессов. «Разум» формируется в ходе длительной биологической эволюции. Язык является формой поведения и играет инструментальную роль в социальных взаимодействиях. Человеческие силы и способности развиваются в ходе адаптации и служат целям выживания человека [4] .

Русская философия никогда не культивировала культ личного успеха как самоцель, но всегда увязывала его с соборной деятельностью народа и со следованием высшей духовной Воле Бога. Потому и воля, составляющая основную «доминанту» успешной человеческой деятельности, интересует русских философов, прежде всего, не в аспекте практического целеполагания, продиктованного эгоистической мотивацией, а в контексте следования Высшей Воле. Как утверждал русский философ Н.А. Бердяев: «Человек есть существо, действующее не по целям, а в силу заложенной в нем творческой свободы и энергии благодатного света (идеала – С.Е.), озаряющего его жизнь».

Можно заметить, что стремясь к лучшему будущему, «деятельностный» человек оказывается перед дилеммой: либо «вступать в прямой контакт с действительностью» и изменять мир, либо научиться «угадывать» естественные тенденции, приспосабливаться к ним и достигать «успеха». Успех и богатство (в «недуховном» аспекте) можно тогда трактовать как меру возможного в действительном.

Соответственно, можно выделить два основных взаимосвязанных вида человеческой деятельности и активности:

1) активность, направленную на изменение внешних факторов, обстоятельств жизни и связанную с реализацией человеческой «сущности» («социально-преобразующая деятельность»); 2) «внутренняя» активность, реализующаяся в рамках «адаптации» к действительности и направленная на обеспечение условий существования («предпринимательская эго деятельность»).

Образно говоря, через исторические эпохи пробивали себе путь два больших потока-реки. Один поток – это «Мы»: заботы и дела человека, посвященные обществу. Другая река представляет собой «Я»: стремление человека что-то успеть сделать для себя (добиться «успеха»).

В мире сосуществуют и подпитывают друг друга как идеи о самопожертвовании во имя человечества и великой идеи, так и подробности из жизни преуспевающих и утопающих в роскоши миллиардеров. Но сущность социального идеала и тайна материального богатства как квинтэссенции американской мечты и успеха остаются раскрытыми не полностью. В истории России были разные подходы к вопросу о приоритете духовного или материального, общественных или частных интересов. В конечном итоге чаще утилитарные интересы приносились в жертву духовному идеалу.

Предтечей «философии успеха» можно считать линию эпикурейства и гедонизма, переходящую к французским философам-материалистам 18 века и к немецкому философу-материалисту Л. Фейербаху. Оптимистический дух античного бонвиванства не чужд «американской мечте».

Но и мятежный преобразующий разум существовал еще в античности, имея социально-утопическую направленность. Одним из первых был «утопический дискурс» Платона. Он представляет собой попытку смоделировать идеальные формы человеческого общежития. У Платона есть два взгляда относительно механизмов реализации социальной утопии. С одной стороны, он говорит о желательности появления правителя, обладающий всей полнотой власти для создания идеального государства. С другой стороны, Платон понимает, что люди, привыкшие к старому миру, не в состоянии воспринять новый мир и порядок. Для практической реализации этой возможности нужен путь, интеллектуальное путешествие, включающее моменты обучения.

Аристотель в «Политике» подвергает критике теоретическую позицию Платона за его стремление ввести в государстве полное единство, не считаясь с реально существующей множественностью. В расхождениях между Платоном и Аристотелем отразилось одно из коренных противоречий, лежащих в «онтологической основе» европейской культуры, – мучительное противоречие между идеалом и действительностью, должным и сущим.

Слово «утопический» («утопия» по-гречески означает «место, которого нет») появилось в XVI столетии вскоре после публикации книги Т. Мора «Утопия». Формирование данного жанра побуждает перечитать с «утопической» точки зрения сочинения, предшествующие книге Т. Мора. Кроме «Республики» Платона имеются в виду многочисленные фрагменты Библии [5] , «Град божий» А. Блаженного и другие произведения.

Мысль о необходимости существования вечных и неизменных идеалов, заложенных в основу мироздания и человеческого бытия, по достоинству оценили представители различных идейно-политических учений, в том числе христиане, выдвинувшие свои эталонные идеалы в «десяти заповедях И. Христа». Очевидно, что идеал, разрушающийся от времени или под воздействием конъюнктуры, не имеет права на существование. Бессмертие идеалу обеспечивает его принципиальная недостижимость. Очень рано создавались утопические мечты о награде праведникам и предоставлении им рая. Эдем – самая древняя утопия во всей мировой культуре (как, наоборот, ад – самая древняя антиутопия). Христианство, с учетом Ветхого и нового Заветов, создало различные понятия рая, под одним из которых понимается «святой город Иерусалим, сходящий от Бога с Неба» [6] .

Идеалистическое утопическое сознание порождается критическим отношением к действительности и непреодолимым желанием ее реформирования. Утопист озабочен воплощением собственного идеала совершенного общества и устремлен на спасение всего человечества. Утопия есть отрицание настоящего и бунт против действительности, в котором «растворен» отдельный человек. Характерным признаком утопического сознания является трансцендентность, понимаемая как выход за пределы не только реального и действительного, но и возможного. От брака фантазии с желанием рождается нечто большее, чем дозволяет реальная жизнь.