Георгий Миронов - Лики России (От иконы до картины). Избранные очерки о русском искусстве и русских художниках Х-ХХ вв.

Он недоволен собой, но это не значит, что он опускает руки. Он ищет.

На следующей передвижной выставке в 1896 г. он выставляет новый холст – «Под благовест» (или «Монахи», – так называл картину сам автор), Левитан вновь в восторге. Одобряет работу Ку-инджи. Но у публики она успеха не имела. Сегодня искусствоведы считают ее одним из лучших творений художника. Повседневная монастырская жизнь, без сюжета и слов. Два монаха – старый и молодой – проходят мимо зрителя, читая молитву.

В картине ничего, казалось бы, не происходит. Но разлитая в ней душевная гармония дорогого стоит.

В конце мая 1896 г. в Нижнем Новгороде открылась Всероссийская промышленная и художественная выставка. На ней были экспонированы две работы М. Нестерова: «Юность Сергия Радонежского» и «Под благовест». Устроителем выставки был Савва Мамонтов, получивший полномочия по «художественному отделу» от инициатора Всероссийской выставки министра финансов С. Ю. Витте. Впечатление от прекрасных работ Нестерова было смазано скандалом вокруг двух панно М. Врубеля, отвлекшим внимание от картин. Панно были по требованию великого князя Владимира Александровича, президента Академии художеств, убраны из экспозиции за три дня до открытия выставки.

В августе того же года у Нестерова еще одно важное событие в жизни – освящение Владимирского собора в Киеве, в росписи которого он принимал участие. Это событие затмило огорчение от показа новых работ в Нижнем.

В том же 1896 г. он заканчивает триптих «Труды Сергия Радонежского», – форма триптиха была в то время редкой, однако это формальное достижение не перекрыло неудовлетворенности мастера в связи с иллюстративностью картины, как полагал сам художник. Вот почему спустя два года он вновь возвращается к образу Сергия, создав картину «Преподобный Сергий Радонежский». Но и ею остается недоволен мастер, полагая, что, как и триптих, она излишне «иконна», выглядит как иллюстрация к «Житию святых».

Не получая искомого в освещении этой темы, он обращается к другой своей любимой теме – старообрядчеству, написав в том же 1896 картину «На горах». В одном из писем он признавался, что вовсе не собирался и здесь выступать иллюстратором, в данном случае – к романам Мельникова-Печерского, которого любил с детства: «задумал написать красками роман, роман в картинах. Не по Мельникову, не иллюстрации к нему, а свой».

Картина о женской судьбе, о женской душе. Роман в красках. Он писал главную героиню этого «романа» с воспитанницы сестры его – Серафимы. И вновь картину одобряют Суриков, Левитан. А Третьяков уходит, так и не купив ее. Однако когда в апреле 1897 г. он предлагает П. Третьякову – в дар галерее – картины и эскизы «Юность Сергия», «Труды Сергия», «Прощание Сергия с Дмитрием Донским», Третьяков дар с благодарностью принимает.

С этим событием совпал успех на юбилейной (в честь 25-летия Товарищества передвижных выставок) выставке. И… несчастная любовь.

Нигде – ни в беседах с друзьями, ни в сохранившихся письмах – он не называет ее имени. Только Л. Р. С-ри. Она была итальянской оперной певицей (пела в опере у Фернатти), обладала умом, привлекательной внешностью и огромным обаянием. Нестеров не устоял. Устояла она. Хотя, по словам самого Нестерова, они «страстно полюбили друг друга», выйти замуж за художника певица отказалась, убоявшись, что ее любовь помешает реализоваться таланту большого русского живописца. Горе он «переболел» картиной «Великий постриг». Перед зрителем проходит шествие обитательниц женского скита, провожающих одну из молодых девушек на постриг. В их опущенных глазах – печаль. Тут нет непоправимой трагедии. Есть драма…

Картину историки искусства считают одной из значительных в творческом наследии мастера: впервые он создает многофигурную композицию, причем изображает не придуманный сюжет, а реальную сцену жизни старообрядческого скита.

К созданию еще одного этапного произведения 90-х гг. живописца подтолкнуло другое событие в его жизни. В 1898 г. тяжело заболевает его дочь. Мучаясь беспокойством за ее судьбу, он приступает к картине «Дмитрий царевич, убиенный». Сюжет ее раскрыт во втором названии холста: «По народному обычаю души усопших девять дней пребывают на земле, не покидая близких своих». Нереальность сюжета предопределила и условность его воплощения. Есть в спокойных ритмах этой картины некая душевная неуспокоенность.

Произведения художника, так или иначе, всегда корреспондируются с его биографией, его духовное существование тесно связано с жизнью материальной, земной. Что же происходит в это время в жизни Михаила Нестерова?

Казалось бы, он приобрел официальное признание. Он получает в 1898 г. звание академика живописи. Причем по представлению людей, им почитаемых – В. Васнецова, Поленова, Репина… В то же время он устал от уколов демократической критики, его раздражают иронично-брюзгливые нападки Стасова, его огорчает тот факт, что большинство профессиональных художественных критиков не принимают его искусства. Да, его по-прежнему поддерживают уважаемые им мастера, близкие друзья – Суриков и Левитан. Но от него отворачиваются мастера Товарищества передвижных выставок. А тут еще в 1897 г. были забаллотированы в члены Товарищества два почитаемых им выдающихся молодых мастера – Константин Коровин и Леон Пастернак. «Мы – пасынки передвижников», – горько писал он в своих воспоминаниях «Давние дни» (М., 1959). Имел в виду себя, К. Коровина, В. Серова, И. Левитана… Среди передвижников остаются близкие душевно и творчески люди – Суриков, Виктор Васнецов, Репин. Но уже притягивает новое движение – «Мир искусства» с яркими лидерами Дягилевым и Александром Бенуа.

Нет, он не собирается писать в «западном стиле». У него, по его же словам, «свои песни».

При некоторой внутренней раздвоенности, – внешне – все благополучно. Передвижники высоко оценили «Великий постриг». Николай II был с художником при посещении выставки «очень ласков», выразил удовлетворение, что «Великий постриг» приобретен Музеем императора Александра III, пожелал, чтобы там же в музее появилось нестеровское «Благовещение».

А душе его все больше зовет к новому. Он все больше сближается с «мирискуссниками». И тем более огорчил его неуспех на 2-й выставке «Мир искусства» в январе 1900 г. Его картину «Преподобный Сергий Радонежский» встретили крайне холодно. Но картина все же нашла официальное признание – ее приобрели для Музея Александра III, положившего впоследствии начало государственному Русскому музею.

Итак – почти разрыв с передвижниками, среди которых в прошлом его учителя Перов и Крамской, с которыми связано так много. И отсутствие гармонии в отношениях с «Миром искусства»… Судьба сулила Нестерову духовное и творческое одиночество, свой путь…