Елена Коровина - Знаем ли мы свои любимые сказки? О том, как Чудо приходит в наши дома. Торжество Праздника, или Время Надежды, Веры и Любви. Книга на все времена

Действительно, он рос озорником этот юный Вильгельм фон Гауф(1802 – 1827). Он и в литературу ворвался стремительно, без подготовки, словно ураган. Вся его короткая – двадцатипятилетняя – жизнь прошла в молодости, с ее пьянящей атмосферой и бурной фантазией. Он был дерзок и юн во всем – в жизни, учебе, литературе. Он был высок и строен, голубоглаз и красив. Он был весел, дурашлив, общителен. В отличие от других тревожных романтиков он был счастлив. И потому создавал необычную романтическую сказку – праздничную и счастливую.

Может, поэтому он писал свои сказки под Новый год и издавал между Рождеством и новогодними праздниками? Ведь это время Радости и Волшебства.

В детстве он, воодушевленный историями о разбойниках, во главе команды мальчишек совершал набеги на старинный, полуразвалившийся замок на окраине своего родного немецкого города Штутгарта. В школе схватывал все на лету, читал взахлеб Гете и Шиллера, своих кумиров. В студенчестве стал душой компании – возглавлял застолья, проводил танцевальные вечера, устраивал невероятные проказы. В Тюбингенском университете он был предводителем студенческого братства. Студиозусы называли себя «факелоносцами» и носили красные штаны. Однажды Гауф проделал свой коронный трюк, о котором до сих пор ходят легенды. Он залез на памятник святому Георгию и выкрасил его штаны красной краской. Так он хотел подчеркнуть, что святой покровитель города тоже член студенческого братства. И между прочим, несмотря на все эти юношеские выходки, Вильгельм окончил университет со степенью доктора философии и теологии.

Гауф был счастлив не только в мужской бесшабашной компании, но и в любовных похождениях, и весьма бойко пел серенады под окнами красавиц. И женился он тоже очень удачно. Редкий случай для сказочников, почти всегда страдающих от неразделенной любви. И знаете, кто стал его избранницей? Его кузина Луиза Гауф, в которую он был влюблен с детства и которая оставалась в его сердце всегда. В январе 1827 года они поженились. Вот только счастье оказалось кратким как миг – в ноябре того же года Вильгельм умер от брюшного тифа. Правда, другие мемуаристы говорят, что это была лихорадка или горячка.

Собственно, он всю жизнь торопился, будто знал – жизнь не будет долгой. Его литературная деятельность началась совершенно внезапно и в то же время абсолютно естественно. С детства он слыл искуснейшим рассказчиком. Мог говорить на любую тему. И вот в один прекрасный день, не попав в любимый винный погребок на дружескую пирушку, он записал то, что собирался сказать во время застолья. Так в один день кончилась праздная жизнь. В своем первом опубликованном произведении «Извлечения из мемуаров сатаны» (1826, не подумайте чего – это сатира на студенческий быт) он разобрал по косточкам и признал никуда не годной праздную «варварскую» жизнь, которой предавался до сих пор.

Дети – катализаторы сказок. Поздравительная карточка XIX века

Так Судьба заявила на него свои права. Гауф и не сопротивлялся. Он словно понимал, что многое должен успеть. За два с небольшим года он написал столько, сколько иной писатель не напишет и за полвека: романы, новеллы, эссе, рецензии, сатиры, стихи, баллады, даже популярные солдатские песни. Начал редактировать «Утреннюю газету» Штутгарта. А в последний год жизни написал своеобразные мемуары – философскую новеллу-сказку «Фантасмагории в бременском винном погребке». Представляете – мемуары в двадцать пять лет!

Но славу, безграничную и всеобщую, Гауфу принесли сказки – дерзкие, азартные, полные неиссякаемой и веселой энергии. Все произошло как всегда – и случайно, и предначертано. В 1824 году после окончания университета Гауф поступил на место гувернера в семью министра обороны – генерала барона Эрнста Югена фон Хёгеля. Нужно сказать сразу – дети обожали своего наставника. Ведь он не только обучал их, но и играл, путешествовал с семьей фон Хёгеля, рассказывая преинтереснейшие истории про Париж, Брюссель, Антверпен, Берлин, Лейпциг, Дрезден, где семья побывала.

Но главным оказалось вот что – с первых же дней Гауф начал рассказывать своим воспитанникам разные волшебные истории. Дети – они всегда катализаторы сказок. Это они заставили молодого учителя записывать свои рассказы.

Сказки Гауфа – совсем не отдельные сказки. Они вплетены в три альманаха:

• «Альманах сказок на 1826 год для сыновей и дочерей знатных сословий»: «Караван»;

• «Альманах сказок на 1827 год для сыновей и дочерей знатных сословий»: «Александрийский шейх и его невольники»;

• «Альманах сказок на 1828 год для сыновей и дочерей знатных сословий»: «Харчевня в Шпессарте» (как видно из даты последнего альманаха, он вышел прямо перед смертью автора).

В какие альманахи входят наши любимые «Маленький Мук», «Калиф-аист», «Карлик Нос» и «Холодное сердце»?

Неужели не помните? Тогда запоминайте:

• «История о Калифе-аисте», как и «История о Маленьком Муке» (а именно так называются сказки) включены в «Караван» (1826).

• «Карлик Нос» входит во второй альманах «Александрийский шейх и его невольники».

• «Холодное сердце» – в последний альманах «Харчевня в Шпессарте».

Удивительно, но весь ХХ век советские издательства предпочитали печатать сказки по отдельности безо всяких там альманахов – адаптированные, часто просто пересказанные тексты сказок, вырванных из общего контекста книг, произвольно начиная и кончая их там, где редакторам казалось удобнее. Иногда, чтобы напечатать сказку отдельно, приходилось «склеивать» гауфовский текст, потому что в книге история рассказывалась с продолжениями. Так случилось, например, с «Холодным сердцем» – самой потрясающей, философски-завораживающей и даже пугающей, словно волшебный триллер, сказкой Гауфа. Почему так происходило – трудно сказать. Может, потому, что хотелось убрать эту самую завороженность и мистику. Ведь они возникали часто оттого, что единый сюжет перемежался новыми рассказами, возникали философские наслоения. А если все это изъять и предъявить читателям один голый сюжет – все будет куда проще и понятнее. Ведь все редакторы сетовали на слишком уж усложненную композицию альманахов.

Может, и правда композиции так усложнены, что читать сказки лучше по отдельности? Действительно, Гауф строит свои циклы по принципу матрешки – начинается одна история, из нее вырастает другая. А внутри той, другой, – третья и т. д. Кажется, что сказки никогда не кончатся. Мир множится. Действие происходит в разное время в разных местах – в городах, пустынях, деревнях, на озерах и на море. Но все прекрасно понимают – это условности. Не важно, что, где и когда происходит. Важны фантазия, воображение, полет мысли – то, что и должно давать человеку настоящее искусство. Еще важна непредсказуемость результата – тогда ум читателя предложит какой-то свой финал рассказа, может, даже и не предусмотренный автором. Вот как объясняет все это сам автор устами своих героев: