Питирим Сорокин - Человек. Цивилизация. Общество

Что такое любой храм? Почему он свят более, чем обыкновенный дом? Ведь материалы, из которого он построен, — те же бревна, кирпичи, из которых строятся и частные дома. Формы домов и церквей бывают различные, и не в форме дело. Отсюда само собой понятно, что церковь и другие религиозные предметы «святы» потому, что они суть «предметные» символы непредметных и святых психических переживаний — религиозных мыслей, представлений, чувств и т. д. Святость вторых делает святыми и первых. Оскорбление вторых есть святотатство, и отсюда святотатством является и оскорбление самих символов.

Говоря коротко, все религиозные реликвии — это застывшие в вещественной форме религиозные переживания.

«Предметные» символы мы встречаем и в других областях социальной жизни. Влюбленный дарит своей возлюбленной букет цветов, символизирующий его любовь, нож символизирует ненависть, орел — мысль, вино — веселье и т. д. и т. д.

Таковы главные виды символики или главные виды объективации психики, данные в социальной жизни и в социальном взаимодействии… Из сказанного видно, что все эти символы (звук, свет, цвет, вещи, движения) суть не что иное, как своего рода проводники, подобные телеграфным и телефонным проволокам, посредством которых индивиды сообщаются друг с другом и без которых их психика должна была бы быть абсолютно замкнутой монадой без окон и дверей…

Каждый из этих основных видов символики в зависимости от характера выражаемой им мысли может распадаться на бесконечно разнообразные формы: звуки, изображающие печаль, будут одни, а радость — другие; звуки (восклицания, слова, аккорды), символизирующие благодарность, принимают одну форму, а негодование — другую.

Движения, сигнализирующие удовольствие и наслаждения, будут отличны от жестов, означающих страх или ненависть, и т. п. [45] О социальном символизме см. подробнее: Сорокин П. А. Символы в общественной жизни. Рига, 1913.

В силу этого вполне понятно теперь, почему «материальные» предметы и явления могут и должны принадлежать к социальной категории и почему психическое взаимодействие объективируется в непсихических формах. Из сказанного же само собой следует, что любое социальное явление может быть разложено на два элемента, которые должны быть разграничиваемы друг от друга: 1) определенное психическое переживание или чистая психика, 2) непсихические знаки, посредством которых эта психика объективируется и символизируется. Так, например, всякая религия и всякое религиозное явление состоит, во-первых, из определенного ряда мыслей, чувств и переживаний и, во-вторых, из ряда символов, молитв, жертв, эмблем, икон, священных вещей и т. д., в своей совокупности составляющих то, что зовется культом и религиозным обрядом [46] См. на этот счет: Durkheim E. Les formes elementaires de la vie religieuse. P., 1912. «Религиозные явления, — говорит он, — вполне естественно распадаются на две основные категории: на верования и на обряды. Первые представляют состояния сознания и состоят из представлений, вторые суть определенные способы действия» (соответствующие первым) (С. 50 и след.). .

Всякое право, как это показано профессором Л. И. Петражицким, состоит: 1) из определенных (императивно-атрибутивных) психических переживаний и 2) из определенных символов, правовых учреждений, зданий суда и т. д., объективирующих первую категорию явлений и т. п.

То же относится и к любому социальному явлению. Каждое из них может и должно быть рассматриваемо под указанными двумя точками зрения; под точкой зрения чисто психологической, или внутренней, и под точкой зрения символической, или внешней.

Следовательно, бытие социального явления двоякое: чисто субъективное самобытие Духа и объективировавшееся бытие того же Духа, но уже не «бестелесного», а воплотившегося в ту или иную «вещественную» и «осязаемую» форму.

В первом случае он может жить по своим собственным законам, во втором — он уже перестает быть «свободным» и становится связанным «тяжелыми» и «негибкими» законами вещественного мира, которые подчас радикально изменяют его собственные законы. Выражаясь конкретнее, во втором случае психика, воплощаясь в материальных и вещественных «предметах», волей-неволей принуждена подчиняться тем законам, которыми управляют последние. Таковыми законами служат законы биологические и физико-химические.

Вот почему исследователю, анализирующему социальную жизнь и ее закономерность, не приходится игнорировать законы биологии и физико-химии. Если бы он их отстранил и без них попытался объяснить социальную жизнь, руководствуясь исключительно психической закономерностью, то, конечно, его попытка окончилась бы неудачей… Она имела бы успех лишь в том случае, если бы психическое в социальном процессе было абсолютно отделено от непсихических видов бытия, если бы оно имело абсолютно автономное самобытие. Но этого, как выше было показано, нет и не может быть: объективировавшаяся психика есть психика, воплотившаяся в непсихических видах бытия, и, как таковая, неизбежно подчинена законам этой последней. В силу этого ее закономерность иная, чем закономерность чистого «в себе самом» пребывающего Духа [47] О различии закономерности развития субъективного и объективировавшегося Духа см. также: Зиммель Г. Понятие и трагедия культуры // Логос. Спб.,1912. . Только учитывая и принимая во внимание законы непсихического бытия, можно надеяться на раскрытие действительной закономерности социальной жизни.

Из сказанного сами собой вытекают следующие основные методологические правила исследования социальных явлений:

1) При исследовании любой категории социальных явлений необходимо строго различать две стороны этой категории: а) чисто психическую и б) обусловленную первой — внешне-символическую.

2) При объяснении действительной закономерности социальной жизни необходимо учитывать характер закономерности не только психических явлений, но и явлений непсихических, в которых воплощается и через которые объективируется чистая «бесплотная» психика.

Определив абстрактно социальное явление и указав на его две стороны, теперь перейдем к более конкретному изучению его. Как выше было указано, эмпирически психическое взаимодействие может быть дано лишь там, где центрами взаимодействия служат люди и высшие животные. Оставляя в стороне последних, сосредоточим наше внимание на более детальном изучении взаимодействия людей и тех «единств», которые получаются при наличности такого взаимодействия.

Совокупность индивидов, находящихся в психическом взаимодействии друг с другом, составляет социальную группу или социальный агрегат. Где дано это взаимодействие между двумя или большим числом индивидов — там дана и социальная группа как некоторое надындивидуальное единство; где нет его — там нет и социальной группы. В последнем случае взаимодействующие «человекоподобные» индивиды (иначе их трудно назвать — раз они беспсихичны) ничем бы не отличались от взаимодействующих в стакане амеб, парамеций и бактерий или от взаимодействия двух или большего числа марионеток, имеющих форму людей и мало чем отличающихся вообще от всяких физических масс.