Питирим Сорокин - Человек. Цивилизация. Общество

По Ж. Фино, например, германская раса с антропологической точки зрения представляет смесь поляков, ободритов, вендов и других славянских племен: «Первобытные пруссаки, оказывается, не имели ничего общего с германцами. Их настоящее имя было Белорусе, язык их был похож на литовский» и т. д.

Тот же автор французскую кровь или расу считает составленной из крови аквитанцев, силуров, иберийцев, басков, васконов, светов, либийцев, сардонов, битуринов, вандалов, венедов, гельветов, поляков, вендов, кимвров, вестготов, аллеманов, франков, евреев, сарацинов, этрусков, белгов, пеласгов, аваров и т. д. То же относится и к любой расе.

В дальнейшем автор употребляет термины «нация» и «национальность» как тождественные.

Сказанное относится и ко всем теориям, которые определяют национальность как «коллективную душу» и т. п. Ведь и церковь, и редакция, и класс, и каста — тоже «коллективные души». Что же является характерным для «национальной коллективной души»? Ответа на этот вопрос нет, если не считать пустые слова. распадающаяся в анализе на множество элементов. То же и тут. Все эти вопросы несомненно существуют. Но постарайтесь вникнуть в них, и вы убедитесь, что в них, во-первых, нет никакого «национального» элемента, во-вторых, несмотря на общий термин «национальный», прилагаемый ко всем этим вопросам, они в корне различны между собой. Еврейский вопрос не то, что польский, последний не то, что украинский.

Sombart W. Sociologie. Miinchen, 1923. S. 7.

О принципе повторения см. мою «Систему социологии», а также Г. Тарда «Социальные законы»; И. Бауера «Эссе о революции»; Э. Росса «Основания социологии».

* необычная болезнь (фр.).

* К вящей славе (лат.).

«Мы создаем новый тип лишений — отсутствие автомобиля, яхты или виллы в Ньюпорте. Самые утонченные драгоценности становятся жизненной необходимостью, а их отсутствие тяжело переживается», — верно пишет Г. Патрик о новых типах «подавленных» и «обездоленных» американцах (PatrickG. The Psychology of Social Reconstruction. P. 133).

Об этом см. мою книгу «Голод как фактор», где в деталях описаны отклонения в поведении людей, проявившиеся под влиянием голода и, соответственно, исчезновение всех безусловных рефлексов, препятствующих удовлетворению чувства голода.

П. Сорокин не проводит принципиальной терминологической разницы между понятиями «инстинкт», «рефлекс», «импульс», употребляя их синонимично, в соответствии с принятой бихевиористической схемой «стимул — реакция».

Примечательные детали на этот счет можно найти в моей книге «Голод как фактор».

Denis E. Huss et la Guerre des Hussites. P., 1878. P. 13–14.

Weber M. General History. Vol. 8. P. 190–191.

О роли распутинщины в расшатывании престижа монархии среди простых людей и армии см. воспоминания В. Шульгина «Дни».

* «опыт креста», то есть решающий эксперимент, определяющий путь дальнейших исследований (лат.).

В соответствии с И. П. Павловым, я понимаю под этим врожденные импульсы, принуждающие людей преодолевать препятствия, ограничивающие их свободу коммуникации, передвижений, действий. Согласно И. П. Павлову, «рефлекс свободы — типичная черта, характерная реакция всех живых существ — является наиважнейшим из числа врожденных инстинктов. Благодаря ему любое, даже небольшое, препятствие на пути живого организма разрушается, если противоречит его жизненному курсу. Всем хорошо известно, как ограниченные в свободе животные, особенно привыкшие к дикой жизни, пытаются высвободиться».

* прежде выжить, а уж потом философствовать (лат.).

Э. Дени, исследователь гуситских войн, совершенно справедливо по этому поводу пишет: «Человеческие страсти играют определенную роль во всей религиозной трансформации, но они всегда скрыты и представлены в форме догматической и теологической» (Denis E. Huss et la Guerre des Hussites. P. 32).

Это объясняет также и «контрреволюционно»-реставрационный радикализм подавляемых революцией групп. Чем больше число инстинктов и чем значительнее они подавляются революцией, тем более экстремистскими становятся эти группы в своих реставрационных порывах. Придворные и аристократы, как правило, подвергаются самым значительным репрессиям, а оттого их желание реставрировать прежний порядок обычно отмечено радикализмом и особой страстностью. Группы, слегка потревоженные революцией, всегда остаются более умеренными в своих реставрационных устремлениях; они склонны извлечь максимум из «революционных завоеваний».

В одном из своих выступлений в Думе Милюков объявил, что «глупость и государственная измена» стали главными причинами волнений в стране. См. его «Историю русской революции». Т. 1.

См. об этом: Кондратьев. Регуляция рынка в годы войны и революции. М.,1922.

Об этом написано в воспоминаниях Мстиславского («Пять дней») и Суханова («Воспоминания о революции»).

Hayes E. Introduction to the Study of Sociology. P. 63.

2Репрессирующее воздействие городской среды и слабая адаптивность к ней людей просматривается и на ряде других процессов: ускорение биологического старения организма, чрезвычайно высокий процент преступлений, мертворождений, самоубийств, да и вообще высокий уровень смертности. См. об этом: Mayer. Moralstatistik. 1917. S. 108–109, 139, 274, 332–333, 504–505, 727–729.

* разделяй и властвуй (лат.).

Об исторической роли наказаний и сдерживания в виде услуг см. мою книгу «Преступление и кары» (Спб., 1914).

* сенаторы (лат.).

Ш. Гизо замечает, что «тирания Карла была если не самой жестокой, то, по крайней мере, самой несправедливой из всех царствований в Англии».

И. Тэн в своей книге «Происхождение современной Франции» (С. 8, 552–553) верно подмечает: «Какой бы ни был общественный институт, но если современники обозревают его в течение сорока поколений, то их не следует расценивать как плохих судей. И если они доверяют ему свою волю и собственность, то делают это исключительно пропорционально его достоинствам. Не нужно ждать от человека благодарности за ничто, за ошибку или восхваления необоснованных привилегий без должных на то причин. Человек эгоистичен и слишком завистлив ко всему такому».

Воспоминания императрицы Александры Федоровны, Витте и многих других демонстрируют нам грандиозную картину ничтожности и вырождения.