Алла Черных - Мир современных медиа

С развитием глобальных компьютерных сетей и проникновением цифровых технологий во все сферы жизни общества произошло и расширение использования терминов «киберпространство» и «кибергеография». В настоящее время понятие киберпространства как в англоязычных, так и в отдельных русскоязычных публикациях используется для обозначения совокупности пространств всех электронных систем, т. е. фактически для обозначения глобального информационного пространства или, по крайней мере, его основной (на данный момент) компьютерной части, а предметом исследований современной кибергеографии является изучение территориальной и организационной структуры киберпространства.

Некоторые авторы относят появление киберпространства к концу XIX в., связывая его с развитием электро– и радиосвязи. Существует особая точка зрения, сторонники которой считают, что киберпространство существовало всегда, но в неактуализированной форме, которое стало доступно человеку (открыто им) только с изобретением телефонной связи (своеобразное преломление идей Карла Поппера о трех мирах). По мнению некоторых западных исследователей, киберпространство, особенно Интернет, может вообще рассматриваться как кибернетический эквивалент экосистемы. С последним утверждением можно было бы полностью согласиться в том случае, если бы киберпространство и реальное пространство существовали отдельно друг от друга. Но киберпространство в настоящее время – не более чем информационная проекция реального мира, и развитие киберпространства – следствие развития реальных социально-экономических систем глобализации мира.

В настоящее время б о льшая часть исследований по кибергеографии за рубежом осуществляется преимущественно в англоязычных странах, в первую очередь в Великобритании и США; кроме того, отдельные работы проводятся в Германии, Ирландии, Италии, Франции, Новой Зеландии. Несмотря на более чем десятилетнюю историю развития кибергеографии на Западе, она до сих пор не сформировалась как единое направление исследований. Вследствие того, что кибергеография поначалу представляла собой попытку исследований информационных пространств отдельных компьютеров, а затем небольших компьютерных сетей, в настоящее время кибергеография понимается чаще всего в узком смысле – как направление географии, изучающее внутреннюю структуру виртуальных пространств компьютерных сетей и (в лучшем случае) их воздействие на другие социально-экономические системы. В более широком смысле к кибергеографии в настоящее время некоторые западные исследователи относят как минимум пять взаимосвязанных направлений исследований:

• общую теорию и основы кибергеографии, изучение организационной структуры виртуальных пространств, соотношения кибер– и реального пространств (собственно кибергеография);

• картографирование компьютерных и телекоммуникационных сетей;

• визуализацию виртуального пространства (киберкартография);

• изучение воздействия киберпространства на территориальную организацию общества – экономику, социум, политику;

• изучение территориальной организации компьютерных и телекоммуникационных сетей.

В целом кибергеография – комплексная наука, в сферу изучения которой входит не только само киберпространство, но и его физическая инфраструктура в реальном пространстве и социум пользователей компьютерных систем. Поэтому кибергеографию условно можно подразделить на два основных направления исследований:

1) географию киберпространства (или виртуальную географию), занимающуюся изучением структуры киберпространства;

2) географию компьютерных сетей, изучающую в реальном пространстве территориальную структуру компьютерных сетей. Это разделение условно в силу того, что явления в киберпространстве не могут быть рассмотрены без их взаимосвязи с объектами в реальном пространстве.

Кибергеография частично выходит за рамки традиционной географии и поэтому может также рассматриваться как наука, расположенная на стыке социально-экономической географии и кибернетики.

Киберпространство часто сравнивается с новым «обширным континентом», а его открытие и освоение – с Великими географическими открытиями и колонизацией новых земель. Эти сравнения, конечно, условны… Тем не менее они отражают то, что исследование киберпространства с географических позиций является новым направлением науки, а специфика киберпространства требует часто иных теоретических обоснований, чем традиционные географические исследования.

Одной из главных методологических проблем изучения киберпространства является вопрос соотношения киберпространства и реального пространства. От решения этого вопроса зависит определение не только того, что относится к собственно киберпространству, но и той науки, объектом исследований которой киберпространство является. То, что это объект исследований именно географической науки, не столь очевидно. Отнесение киберпространства к объекту исследования географии в начале 1990-х гг. на Западе во многом произошло только благодаря общепринятому мнению, что именно география изучает явления в первую очередь с точки зрения их пространственного расположения. Решение этого вопроса особенно важно еще и потому, что фактически в настоящее время существует два во многом взаимоисключающих мнения. Согласно первому, киберпространство является абсолютно самостоятельным явлением, т. е. может существовать независимо от реального пространства. Согласно второму, киберпространство является только информационной проекцией деятельности структур реального пространства. Особых сомнений в том, что верна именно вторая точка зрения, в настоящее время нет. Но пока существует гипотетическая вероятность, обыгранная во многих фантастических произведениях, того, что развитие науки и технологий может привести к созданию искусственного интеллекта. (Отдельные исследователи уже сейчас рассматривают в качестве самостоятельных субъектов киберпространства компьютерные вирусы.)

Английский ученый М. Бэтти в середине 1990-х гг. предложил рассматривать взаимодействие реального и киберпространств в виде специальной матрицы, состоящей из двух строк (компьютерные узлы и сети) и двух столбцов (место и пространство). Помимо собственно реального пространства, где физически располагаются компьютерные узлы, и киберпространства как совокупности взаимосвязей между компьютерами, М. Бэтти выделил также переходные зоны между ними. В целом теория М. Бэтти носит технический характер и может рассматриваться только как иллюстрация того, что киберпространство не существует без технической инфраструктуры в реальном пространстве. Для кибергеографии наибольшее значение имеет введенный М. Бэтти термин «киберместо» (cyberplace), который он понимает как необходимую инфраструктуру для осуществления связи между компьютерами (например, телекоммуникационные кабели и дороги, по которым они проложены). Представляется, что данный термин можно толковать гораздо шире – как совокупность всех социально-экономических систем, использующих в своей деятельности компьютерные информационные технологии, т. е. ту часть реального пространства, которая оказывается в зоне влияния киберпространства.