Константин Коровин - Константин Коровин вспоминает…

Василий Васильевич Андреев (1861–1918) — балалаечник-виртуоз, организатор первого оркестра народных инструментов.

Александр Константинович Глазунов (1865–1936) — композитор и дирижер, профессор и директор Петербургской консерватории.

Александр Валерьянович Вержбилович (1850–1911) — виолончелист, профессор Петербургской консерватории.

Охотник, сосед и приятель Коровина. В одном из своих рассказов художник так характеризовал этого человека: «Он таинственный, умный, он насмешник и выдумщик, он истинный мудрец» (Герасим мудрый // Возрождение. 1931. № 2273. 23 августа).

В воспоминаниях Теляковского о Шаляпине имеется глава «Летом в деревне», в которой он пишет следующее: «Шаляпин давно и крепко дружил с К. А. Коровиным <���…> Коровин, страстный рыболов, мог часами просиживать на берегу реки с удочкой, и Шаляпин тоже стал увлекаться рыбной ловлей, хотя особым любителем ее и не был <���…> Коровин лучше Шаляпина умел говорить с крестьянами, он им был ближе последнего, и, хотя в сущности они не доверяли вполне ни тому, ни другому, все же Коровина любили больше — таково было, по крайней мере, убеждение самого Коровина, и я думаю, что он был прав». Далее Теляковский сообщает: «Отношения Шаляпина и Коровина были совсем особенные. В вопросах художественных оба друг друга очень ценили и могли часами говорить о какой-либо мелочи, касающейся театра. На этой почве они могли высказываться самым откровенным образом и, несмотря на прямоту и резкость оценок, никогда друг на друга не обижались и не ссорились. Но когда Шаляпин покупал что-нибудь у Коровина — будь то его картину, или какой-нибудь необыкновенный кавказский перстень, или камень драгоценный (конечно, драгоценный относительно, ибо настоящий Коровину самому не на что было приобрести), то начинались споры и ссоры, длившиеся неделями» ( Теляковский В. А. Воспоминания. С. 380–382).

Николай Александрович Жедринский (1852–1930) — гофмейстер, секретарь великой княгини Елизаветы Федоровны; приятель Коровина. На выставке «Мира искусства» в 1902 году экспонировался его портрет кисти Коровина.

Алексей Константинович Коровин (1897–1950) — художник; по словам С. А. Белица, в последние годы жизни, по существу, занимался копированием парижских произведений своего отца ( Белиц С. А. Мои воспоминания о К. А. Коровине // Не издано; находится в собрании И. С. Зильберштейна, Москва); покончил жизнь самоубийством.

Алексей Максимович Горький (1868–1936) заезжал в деревню к Коровину. О посещении его в августе 1903 года Горький в шутливом письме К. П. Пятницкому сообщал: «Был я в Ростове-Ярослав[ском] и в удивительной компании: гофмейстер двора его им[ператорского] высоч[ества] в[еликого] к[нязя] Сергея, ростовский исправник, земский начальник, художник Коровин, Шаляпин. Гофмейстера сначала утопили было в реке Которосли, потом подмочили ему зад холодным молоком. Потом он налакался исправниковых наливок, а исправник начал испускать из себя либерализм, в чем ему усердно помогал земский. Художник Коровин был консервативен, что ему, как тупице и жулику, очень идет» (Архив А. М. Горького. М., 1954. Т. 4. С. 130).

Отношение Коровина к Горькому не было тогда свободно от некоторой отчужденности и неприязни, как можно заключить из следующей дневниковой записи Теляковского от 31 мая 1904 года: «Горький имеет на Шаляпина большое влияние. Он перед Горьким преклоняется, верит каждому его слову и совершенно лишен возможности относиться критически к его сочинениям и его жизни. На Коровина, критикующего как художник Горького, Шаляпин сердится <���…> Общество Коровина очень полезно Шаляпину. Коровин чистый художник и обладает большим чутьем — чувствует настоящее, и его трудно обмануть умственным мудрствованием. Коровин много думал и еще более чувствовал» (не издано; хранится в Отделе рукописей ГЦТМ). В дальнейшем взаимоотношения Горького и Коровина изменились и стали доброжелательными (см. примеч. 365).

Варвара Васильевна Панина (1872–1911) — исполнительница цыганских романсов и песен. По единодушному признанию современников — «талантливый самородок» ( А. Памяти Вари Паниной // Театр. 1911. № 863. 1–4 июня. С. 6). По словам Н. И. Комаровской, Шаляпин, познакомившийся впоследствии с Паниной, говорил: «Есть чему поучиться у этой замечательной певицы» ( Комаровская Н. И. Виденное и пережитое. Из воспоминаний актрисы. Л.; М., 1965. С. 120). Коровин посвятил Паниной очерк «Крыша мира», включенный в настоящее издание.

Василия Княжева (Князева) Коровин и Шаляпин неоднократно упоминают с чувством глубокой симпатии; см., например, очерк Коровина «Человек со змеей» и воспоминания Шаляпина о художнике, которые печатаются в настоящем издании. Этого, по выражению Коровина, «поэта, бродягу, рыболова» Серов изобразил в 1905 году в картине «Рассуждение о рыбе и прочем» беседующим с Коровиным.

Яков Васильевич Щукин — владелец театра и сада «Эрмитаж» в Москве, открытых в 1894 году; о нем см. в изд.: Монахов Н. Ф. Повесть о жизни. Л.; М., 1961. С. 113–120.

Иван Яковлевич Шаляпин (умер в 1901).

В своих воспоминаниях, относящихся к этому времени жизни Шаляпина и Коровина, Теляковский рассказывает: «…так как Шаляпин был удручен массой писем, которые он получал и от правых и от левых партий <���…> то я просил московского градоначальника Рейнбота выслушать Шаляпина, чтобы по возможности оградить его и от тех и от других наветов <���…> Рейнбот назначил Шаляпину день и час, но Шаляпин проспал и не явился. Назначил Рейнбот другой день, но Шаляпин опять позабыл, и вследствие этого вышло еще хуже. Градоначальник на Шаляпина обиделся, а К. А. Коровин был вне себя, что Федор Иванович ухудшает и так тяжелое положение свое и его, Коровина, которых московская театральная контора ненавидит. Управляющий конторой Бооль говорил Коровину, что его и Шаляпина могут не только побить, но даже убить: „Убили же Герценштейна!“ Коровин был в отчаянии, услышав это, и ему все мерещилось, что и его убьют, как я ни старался его успокоить, что за декорации еще не убивали <���…> 29 октября [1906 года] вечером я довольно долго говорил с Коровиным и Головиным по поводу Шаляпина и того исключительного политического значения, которое стали придавать „Жизни за царя“ и выступлению в ней Шаляпина <���…> Во время нашего разговора пришел Шаляпин, и после всесторонних обсуждений мы пришли к выводу, что хотя бы раз ему спеть Сусанина необходимо, но ввиду особо острого положения в Москве петь эту оперу ему лучше в Петербурге, для чего я и вызову его из Москвы после 15 ноября» ( Теляковский В. А. Воспоминания. С. 386–387. В издании ошибочно напечатано «15 октября»).