Сборник статей - Культура и мир

Религия и атеизм. Центральный вопрос идейного противоборства между религией и атеизмом – существует ли Бог? Поскольку на этот вопрос даются противоположные ответы, постольку представляется очевидной принципиальная несовместимость религии и атеизма. Однако в теоретическом плане противоречие между признанием и отрицанием существования Бога, а следовательно и между религией и атеизмом, может быть сведено к весьма несущественному расхождению позиций, которые сближаются настолько, что противопоставление их утрачивает смысл. Чтобы доказать это, приведем пример.

Предположим, что некий исследователь занимается изучением муравьев. Он помещает муравейник в лабораторный контейнер и самым различным образом вмешивается в его жизнь – изменяет внешние условия, что-то уничтожает, чему-то способствует, помогает одним муравьям и подвергает испытаниям других… Если бы муравьи обладали разумом, они могли бы выдвинуть две гипотезы: 1) они живут в мире природы, которая управляется собственными законами; либо 2) они живут в мире, который управляется какой-то «высшей силой». Во втором случае этой «высшей силой» был бы для них наш исследователь, и его они бы почитали как Бога – демиурга и властителя их мира, всемогущего творца его законов, которые он способен к тому же и нарушать, т. е. творить чудеса. А какие-то муравьи могли стать на позицию атеизма и, отрицая существование этого Бога, создавать науку, объясняющую мир без ссылок на него.

Но не исключено, что аналогичным образом и исследователь вместе со всеми другими людьми, т. е. все человечество, представляет собою нечто вроде муравейника, который является объектом экспериментов некоего сверхчеловеческого существа, которое столь же превосходит по своим возможностям людей, насколько люди превосходят муравьев. Оно, очевидно, может представляться людям таким же Богом, каким наш исследователь выступает для муравьев. Вера в существование этого Бога выражается в религии. А атеисты считают возможным жить, действовать и строить науку, не обращаясь к этой вере и считая, что наш мир «не создан никем из богов и никем из людей» (Гераклит). Если же это не так, то можно, далее, предположить, что высшее существо, являющееся творцом нашего мира, тоже, подобно нам, живет в каком-то своем материальном мире, подчиняется его законам и, подобно нам, далеко не всесильно. И оно само тоже может быть как атеистом, так и верующим. Можно пойти дальше и предположить, что миром этого существа правит существо более высокого ранга, которое живет в мире еще более высокого порядка и т. д. до бесконечности (см. рис.).

Различие между верующими и атеистами состоит лишь в том, на какой ступени этого бесконечного иерархического ряда они останавливаются. Если прекратить восхождение по иерархии на одной из тех ступеней, где признается существование Бога, и утверждать, что эта остановка есть ее самая высшая, последняя ступень, то это означает торжество религии. Если же последней ступенью иерархии сделать ту, на которой мир считается существующим «сам по себе», без стоящего над ним демиурга, то правит бал атеизм.

Разумеется, все наше рассуждение насквозь гипотетично и фантастично. Для вводимых в нем предположений нет достаточных оснований. Но вместе с тем нет оснований и для того, чтобы объявить их абсолютно недопустимыми. Они столь же недоказуемы, сколь и неопровержимы. Это значит, что в равной степени недоказуема и неопровержима идея существования бога, а следовательно, как религия, так и атеизм. Более того, поскольку вопрос о том, на какой из бесконечного ряда ступеней будет «правильней» остановиться, может решаться произвольно и не имеет сколько-нибудь существенного значения, постольку расхождение между религией и атеизмом не столь велико, как обычно думают. А если продолжать движение мысли по ступеням до бесконечности, то «в пределе» их различие теряется (как сказал бы Николай Кузанский, в бесконечном эти противоположности совпадают).

Но если теоретически – в бесконечном споре религии и атеизма – противоположность между ними может быть преодолена, то практически она фиксируется на его начальном уровне и остается в пределах этого уровня непреодолимой.

Религия и наука. Атеизм занимает самую простую позицию: он останавливается на первой ступени описанного выше ряда, не вводя гипотезы о высшем разумном существе. Отсутствие его – это своего рода презумпция научного познания природы (вспомним Лапласа, который на вопрос Наполеона, почему в его книге не говорится о Боге, отвечал: «Я не нуждался в этой гипотезе»). В методологии науки эта презумпция известна под именем «презумпция естественности». Астрофизик С. Шкловский сформулировал ее так: «всякое природное явление нужно объяснять естественными причинами до тех пор, пока не будет доказано обратное». Презумпция естественности играет в науке роль «бритвы Оккама».

Религия идет дальше: вера в Бога – это шаг на следующую ступень ряда. Научную «бритву Оккама» – презумпцию естественности – религия отбрасывает. В ней, можно сказать, действует прямо противоположный принцип – «презумпция искусственности», состоящая, по определению физика и писателя-фантаста П. Амнуэля, в том, что всякое природное явление считается созданным искусственно, пока наука не докажет обратное. Да и научные доказательства для религиозного сознания далеко не всегда убедительны. Если научное знание должно быть объективным, интрасубъективным, допускающим независимую проверку, то религия опирается на особый религиозный опыт, откровения, видения, голоса, т. е. субъективные феномены, содержание которых презентируется в сознании индивидов и остается недоступным для независимой интерсубъективной проверки. Наука строится на фактах и логике, она впускает в себя только эмпирически установленное, понятое, объясненное. Религия же имеет своей почвой и питательной средой непонятное, необъяснимое (чудеса).

При всех этих различиях религия может пойти на уступку науке, когда презумпция «искусственности» не срабатывает и то, что казалось чудом, получает достаточно убедительное научное объяснение. А наука, со своей стороны, тоже готова пойти навстречу религии и сделать шаг с первой ступени на вторую. Ведь она допускает возможность нарушения презумпции естественности, т. е. существования явлений, искусственно созданных «высшим разумом». В современной астрофизике высказываются предположения о том, что некоторые известные ныне космические явления имеют своим источником не что иное как активность такого разума (Л. Гиндилис, Г. Идлис, Н. Кардашев, В. Лефевр, Ю. Ефремов и др.). Лефевр, например, считает возможным, что гигантские «звездные дуги» созданы искусственно: по какой-то причине их создателям понадобилось инициировать добавочное образование источников черных дыр, которые хранят гигантский объем информации или, может быть, сами являются носителями разума.