Антон Нестеров - Колесо Фортуны. Репрезентация человека и мира в английской культуре начала Нового века

Couliano Ioan P . Eros and Magic in the Renaissance. Chicago and London, 1992. P. 183.

Ibid. P. 52.

См., в частности, Wooley Benjamin. The Queen's Conjuror. The Science and Magic of Joch Dee. London, 2001. P. 153-

Roob Alexander. The Hermetic Museum: Alchemy and Mysticism. Koln, Lissabon, London, New York, Paris, Tokyo, 1997. P. 48. См. также: Дмитриев И. Искушение святого Коперника: ненаучная структура научной революции/ Новое литературное обозрение, 2003, № 64.

Цит. по: Roob Alexander. The Hermetic Museum: Alchemy and Mysticism. Koln, Lissabon, London, New York, Paris, Tokyo, 1997. P. 48.

GosseE. The Life and Letters of John Donne.– Glouster: Smith, 1959. V II. P. 78–79.

Ориген. О началах. Самара, 1993. С. 138.

Dreyer J. L. E. Tycho Brahe: a picture of scientific life and work in the sixteenth century. Edinburgh, 1890. Pp. 38–71; Hellman С D. The Comet of 1577: Its Place in the History of Astronomy. New York, 1944. P. 117.

В Птолемеевой картине мира огонь располагался в верхних сферах мироздания, Коперник же, поместив Солнце в центр, низвел огонь вниз, к дольнему миру.

Fludd Robert. Utrisque Cosmi Maioris scilicet et Minoris Metaphisica, Phisica Atque Technica Historia in duo Volumina secundum Cosmi differentiam divisa… Oppenheim, Johann Theodor de Bry 1617. P. 155.

Ср. замечание И. С. Дмитриева: «Вообще, следует заметить, что и новая астрономия, и так называемая механическая картина мира строились в XVI–XVII столетиях в равной (или в почти равной) мере как на рациональных и эмпирических основаниях, так и на основаниях, которые я – за неимением лучшего – буду называть эстетическими, а характерные для этой эпохи поиски теологического оправдания натурфилософских концепций одновременно обостряли эстетическое восприятие мира» Дмитриев И. С. Искушение святого Коперника: ненаучная структура научной революции/ Новое литературное обозрение. № 64, 2003. С. 9–45.

Sir Walter Ralegh. The History of the World. Ed. By С A. Patrides. London: Macmillan, 1971. P. 106.

Grierson Herbert J.C, ed. (1886–1960). Metaphysical Lyrics & Poems of the 17 th С 1921. № 98.

Donne John. Conclave Ignatii.

Донн Джон. Обращения к Господу в час нужды и бедствий. Пер. А. Нестерова/ Джон Донн. По ком звонит колокол… Обращения к Господу в час нужды и бедствий. Схватка смерти… М: Aenigma, 2004. С. 62–63.

Hall's chronicle: containing the history of England, during the reign of Henry the Fourth, and the succeeding monarchs, to the end of the reign of Henry the Eighth, in which are particularly described the manners and customs of those periods. Carefully collated with the editions of 1548 and 1550. London: printed for J. Johnson6 1809. P. 675. Ср.: Throndike L. Magic and Science. V, ch. XI; Thomas, Keith. Religion and Decline of Magic. London, 1991. P. 341.

Кеплер И. О более достоверных основаниях астрологии. Пер. ЮА. Данилова/ Герметизм. Магия. Натурфилософия в европейской культуре XII–XIX вв. Под редакцией И. Т. Касавина. М., 1999. С. 255–257.

Englands Parnasus: or the choysest flowers of our modern poets/Robert Allot. Photoreprint. Originally published: London: N. L. C. B. and T. N., 1600. Amsterdam: Theatrum Orbis Terrarum; New York: Da Capo Press, 1970. P. 342.

Thomas Keith. Religion and the Decline of Magic. London, 1991. P. 337–338; Herva Vesa-Pekka. Maps and magic in Renaissance Europe. Journal of Material Culture. 2010. № 15. R 331.

Цит. по: Туllyard E. M. W. The Elizabethan World Picture. London, 1976. P. 99.

Culpepper N. Pharmocopoeia Londinesis: or the London Dispensatory (1654), sigs A3 v– A4.

Thomas, Keith. Religion and Decline of Magic. London, 1991.P.364.

Poynter F. N. L. Nicolas Culpepper and His Books/ Journal of the History of Medicine, XVII (1962). P. 156.

Lilly, William. An introduction to astrology. Hollywood, Calif., 1972. P. IX–XIV.

Тананаева Л. И. Рудольфинцы. Пражский художественный центр на рубеже XVI–XVII вв. М., 1996. С. 48.

Заметим, что отношения Кеплера с астрологией достаточно сложны: так, в своем трактате «De Stella Nova» (1606) он говорит о «недалекой дочери, астрологии», которая должнаа содержать «в высшей степени мудрую, но бедную мать» (Kepler. De Stella Nova in Pede Serpentarii. Cap. XII). С другой стороны, Кеплер не всецело отрицает эту науку, но ограничивает зону ее бытия, подчеркивая в другом своем сочинении – «Harmonia mundi»: «Смысл астрологических построений заключается в том, что… они не вдохновляли наш дух или какую-либо из его способностей, а лишь побуждали их к деятельности» (Kepler. Hasrmonia mundi. Lib. IV. Cap. 7 (op. V, 262 f.)

Тананаева Л. И. Пражский художественный центр на рубеже XVI–XVII вв./Вопросы искуствознания, VIII (1/1996). М., 1996. С. 340–341.

The Life and Minor Works of George Peele. Ed. David H. Home. Yale University Press, 1952. P. 245.

Strong Roy. The English Renaissance Miniature. New York, 1983. P. 110.

Степанов А. Искусство эпохи Возрождения. Нидерланды. Германия. Франция. Испания. Англия. М., 2009. С. 497–498.

Henry Constable. Diana; or, The excellent conceitful sonnets of H. С Augmented with diuers quatorzains of honorable and lerned personages. Deuided into viij. decads. London, Printed by I. Roberts for R. Smith, 1584 [i. e. 1594. London, 1818]. P. 78.

The Poems English Latin and Greek of Richard Crashaw. Ed. By L. C. Martin. Oxford: Claredon Press, 1927. P. 185–186.

В английском абстрактные персонификации: Любовь, Дружба, Ненависть, Смерть, как правило, ассоциируются с фигурой мужского пола и грамматически согласуются с местоимениями «he», «his» (см. об этом: Нестеров А. Два образа Смерти: Владыка-Рыцарь и Дева-Возлюбленная, или о зависимости культуры от языка (Русский символизм на фоне английской традиции)/ Вячеслав Иванов: творчество и судьба. М.: Наука, 2002. С. 156–166), тогда как в русском одним из них приписывается мужской род и пол, а другим – женский. При этом и в английском, и в русском такие ассоциации «автоматизированы» самой грамматикой языка. Поэтому при подстрочном переводе мы сочли возможным заменить «Любовь-брата» на «Любовь-сестру».

Следует отметить, что история литературы слишком долго была сосредоточена исключительно на истории преемственности шедевров, игнорируя все, что таковыми не являлось. На самом же деле, более-менее адекватное прочтение этих же шедевров возможно лишь с учетом их взаимодействия со всем культурным полем эпохи: философией и юридической практикой, доминирующими стилями изобразительных и пластических искусств, музыкой и пр. Т. е. речь идет о том, что «полем референции» для литературного произведения является обширная зона заведомо нелитературных текстов: для елизаветинской поэзии таковыми оказываются популярные мадригалы, сборники эмблем, трактаты по алхимии, натурфилософии, астрологии, наставления по мнемонике, юридические труды – то, что обычно не попадает в поле зрения литературоведов. В отличие, скажем, от историков, привыкших работать с документами эпохи, литературоведы довольно редко обращаются к первоизданиям – чаще они предпочитают иметь дело с текстами в современных публикациях и с интерпретациями коллег. Для историка его работа начинается с архива. Для литературоведа – с библиотеки его университета, которому порой нет и сотни лет, что отражается на библиотечных фондах. «Постмодернистские» подходы еще больше усугубили описываемую ситуацию – большинство авторов, принадлежащих к этим школам, используют информацию даже не из вторых, а из десятых рук, когда фактура подменяется интерпретацией интерпретации.