Вадим Руднев - Логика бреда

Как можно охарактеризовать действия этого человека, находящегося в «бессознательном состоянии»? Что характеризует его бессознательное как бессознательное психотика? Он галлюцинирует, т. е. у него имеет место экстраекция. Против чего он защищается и что означает танцующая кукла, мы не знаем. Но ясно, что он от чего-то защищается и не при помощи вытеснения или проекции, а при помощи галлюцинации. На секунды приходя в сознание, он удивляется галлюцинаторному поведению куклы. Бессознательное удивляться не способно. Затем он испытывает бред преследования. Шум наверху является свидетельством того, что его хотят арестовать. Этот проникающий пенетративный (термин А. Сосланда) шум чрезвычайно характерен. Это как бы прорывающиеся квазисемиотические лучи Реального. Ощущает ли этот человек чувство вины? Нет, только страх. Бессознательное не ощущает вину, стыд, резиньяцию, любовь. Только негативные эмоции. Нельзя сказать «Он ее бессознательно любит», но можно сказать «Он ее бессознательно ненавидит». Почему любовь предполагает сознание и непсихотическое состояние? Потому что любовь предполагает интроекцию, принятие чего-то в себя, в бессознательное, а для психотика эти перемещения невозможны. Психотик не может переживать депрессивную печаль по утраченному объекту любви, потому что в бессознательном психотика нет целостных объектов (как показала Мелани Кляйн). Это еще одна характерная черта бессознательного психотика – отсутствие целостных объектов. Потому что, как мы уж писали в этой книге, ненавидеть можно «всех», любить же можно только конкретных людей. Все эти персекуторные масоны, КГБ, «группа захвата» из примера Рыбальского – семиотически трансгрессивны, их не видно и не слышно, – нет, может быть, галлюцинаторно слышно, но чаще они передают свои послания из приемника, по телевизору, при помощи электрических лучей и т. д. Это трансгрессивные пенетративные каналы параноидного бессознательного. Почему эти каналы так важны? В силу их семиотической неопределенности. Никто никогда не наблюдал глазами или слухом электрический ток. Обыватель не понимает, как происходит вещание по радио или телевидению. Считывание информации о себе из газеты происходит тоже своеобразным способом. Считывается ведь то, чего с точки зрения здравого смысла нет. Психотик «читает» между строк, как герой фильма «Игры разума» («Beautiful mind»).

Задумаемся теперь над словами Лакана о том, что «бессознательное структурировано как язык». Мы представили образ бессознательного психотика как некоторое состояние после языка. Но похоже ли бессознательное психотика на бессознательное невротика? Во многом они должны быть антиподами друг друга. Как же структурировано бессознательное психотика, и структурировано ли оно вообще как-нибудь? И можно ли сказать, что бред – это и есть бессознательное психотика? Тогда что же является аналогией бессознательного невротика? Очевидно, сон. Но психотики тоже видят сны. Или нет, не видят? Короче, оно структурировано как язык, но язык невротика и язык психотика структурированы по-разному. В центре языка невротика, безусловно, лежит собственное Я, его эгоцентрическая позиция, и, как считал Эмиль Бенвенист (с которым, кажется, Лакан был знаком), язык вообще вертится вокруг Я. Я – это его главная ось и опора. Как же язык вертится вокруг Я? Это не язык, а речь вертится вокруг Я. Речь начинается с говорящего. Я – это тот, кто говорит «Я». Поэтому если нет Я, то нет и речи о речи. А кто говорит в речи психотика? В речи психотика говорит Оно . Да это, по-видимому, единственный вывод, который можно сделать из развития структурной лингвистики и психоанализа: в речи психотика говорящим является не Я, ведь Собственное Я утрачено, зато полностью господствует Оно .

Как же говорит Оно, какова структура его речи? Это бессознательный и, значит, безличный дискурс. Стемнело. Смеркается. «Идет дождь, но я так не считаю». А как же наш психотик Блейлера в первой главе нашей книги говорил «Я такой же человек, как все» и «Я не такой человек, как все»? Это Оно говорит: «Ты такой же человек как все, ты не такой человек, как все». Оно выполняет роль пропозициональной установки, вернее, пресуппозиции. «Это не Я говорю, это Оно говорит вместо меня», – как бы хочет сказать психотик. Как любил писать Витегншетейн: «Скажи „Мне тепло“, чувствуя при этом „Мне холодно“», так и психотику хочется сказать: «Скажи, что ты такой же человек, как все, имея в виду, что ты не такой человек, как все».

Что ему нашептывает Оно? Какие языковые структуры? Что входит в категорию безличности, которая, как можно предположить, должна тут играть немаловажную роль? Безличность – это прежде всего третье лицо единственного числа и средний род. Смеркалось. Оно смеркалось. В речи психотика нет больше оппозиции женского и мужского. Я мог наблюдать много случаев, когда психотик говорил о маме, имея в виду папу, или говорил о сестре, имея в виду дедушку. Он мог бы даже сказать: «Я пошло гулять. Мое Оно отправилось на прогулку». В начале третьего тома своих семинаров Лакан говорит удивительную вещь: «Психотик не знает языка, на котором говорит» [45], потому что он говорит на языке бессознательного. Бред психотика – это единственная ситуация, когда бессознательное говорит.

О чем же оно говорит? Что это за язык? Это язык желания. Бессознательное говорит о скрытом желании. Это открыл Фред на основе изучения сновидения. Если рассматривать «Толкование сновидений» как трактат по поэтике квазисновиденческого нарратива, то можно сказать, что желание – это глубинная тема сновиденческого дискурса в том значении, которое придано этому слову в генеративной поэтике А. К. Жолковского и Ю. К. Щеглова.

Можно ли сказать, что исполнение желания – это глубинная бессознательная тема любого бреда? В бреде отношения, наиболее приближенном к согласованному бреду, бредящий явно бессознательно желает, чтобы на него обращали внимание, потому он только об этом и говорит. Здесь этот критерий работает на 100 %. А вот если взять бред преследования, неужели человеку бессознательно хочется, чтобы его преследовали? Если это паранойяльный бред, то да. Почему же параноику бессознательно хочется, чтобы против него устраивали заговоры, преследовали инопланетяне, масоны или КГБ? Потому что это укрепляет его Эго, работает на его инфляцию. То же можно сказать и о бреде величия, а также о бреде воздействия, если он аранжирован идеями величия, как бред Коврина в рассказе Чехова «Черный монах». То же можно сказать и о бреде судьи Шребера, который мечтал превратиться в женщину, готовую к соитию, чтобы удовлетворить Бога. Но в этом случае желание выходит на поверхность, бессознательное становится на место сознательного. Шребер был настоящим психотиком. Именно он изобрел «базовый язык», которому так много уделяет внимания Лакан в семинарах «Психозы». Что такое базовый язык? Как показал, в частности, Т. Кроу, шизофрения – это болезнь языка, порча языка, злоупотребление языком.