Николай Волков - Двор русских императоров в его прошлом и настоящем

В том же декабре 1727 года был образован придворный штат и для горячо любимой Петром II сестры его, великой княжны Натальи Алексеевны. Штат этот состоял из одного камергера князя Сергея Голицына 37, с жалованьем в 600 руб., четырех камер-юнкеров: Петра Вольфа 38, Николая Стрешнева 39, Петра Стрешнева 40и Василия Лопухина 41, с жалованьем в 400 руб. каждому, и двух гоф-юнкеров, с жалованьем по 300 руб. в год каждому.

В царствование императора Петра II замечается вообще некоторое стремление возвратиться к московским преданиям, и потому неудивительно, что в придворный штат поступают главным образом члены знатных Фамилий. На первый взгляд странно не встретить в списке придворных чинов Фамилии Нарышкиных, которые по родству своему с царицей Натальей Кирилловной, матерью Петра Великого, более, чем кто-нибудь, имели право на близость к особе Государя. Такой несправедливый пробел объясняется могуществом Долгоруких при Петре II, старавшихся отстранить родственников царских от близости с ним, а после смерти Петра II и падения Долгоруких, в царствование императрицы Анны, Нарышкины, родственники Петра Алексеевича, не могли вовсе рассчитывать на положение при дворе дочери Ивана Алексеевича, которая приблизила ко двору родственников своей матери Салтыковых. Императрица Елизавета исправила эту несправедливость, и от ее времени до наших дней Нарышкины всегда занимали высшие придворные должности.

Императрица Анна через год по вступлении своем на престол, в апреле 1731 года утвердила придворным всем чинам штат, и в указе, данном Сенату 42, определено жалованье придворным чинам, причем число камергеров и камер-юнкеров оставалось то же, что и при императоре Петре II, и размер жалованья сохранен тот же. Обер-камергером был назначен Эрнест Бирон 43, обер-гофмейстером Семен Салтыков 44, обер-гофмаршалом граф Рейнгольд фон Левенвольде 45, и обер-шталмейстером граф Карл фон Левенвольде 46.

В первый год вступления своего на престол, а именно в 1730 году, императрица Анна Иоанновна положила основание регламентации придворных чинов. Они были подчинены обер-гофмейстеру. Ему, обер-гофмаршалу и гофмаршалу даны были подробные инструкции. Инструкции эти представляют большой исторический интерес 47. Из них особенно необходимо упомянуть об инструкции обер-гофмейстеру. «Понеже, – говорит инструкция, – Ее Императорское Величество по примеру других благоучрежденных дворов всемилостивейше заблагоизобрела и при своем Императорском Дворе обер-гофмейстера учредить». Пример западных дворов, желание подражать им, желание иметь штаты придворных как учреждение, а не как случайное собрание людей, милостью царской приближенных к престолу, – вот причина начатой императрицей регламентации придворного штата. Желание это объясняется тем значением, которое придается придворным чинам. Если на деле времена Бирона, обратившиеся в унизительное положение потомков Рюрика и Гедимина, и не оправдали предначертаний императрицы, то это не лишает инструкцию, ею данную, того этического значения, которое возвышает смысл придворного уклада. Избрав в обер-гофмейстеры Семена Салтыкова, императрица в инструкции так мотивирует этот выбор: «К тому (к занятию должности обер-гофмейстера) такая персона требуется, которая б не только доброго жития и поступка была, довольное знание и искусство, но и знатность и респект имела: верен, секретен и истинен; и такого христианского жития и поступка был, чтоб он паче своим собственным примером нежели наказанием ему подчиненных и протчих придворных служителей, основание полагал». Для цели настоящего изыскания совершенно неважно, в какой мере Салтыков соответствовал своему назначению и точно ли имел он те высокие нравственные качества, которых Государыня требовала от своего обер-гофмейстера. Важно то, что от начальника придворных требовались: верность, умение хранить тайны, правдивость и христианская нравственность столь высокая, чтобы уже один пример его мог служить для подчиненных ему лиц руководительством. Полномочия обер-гофмейстера были весьма обширны. Для исполнения своей обязанности он всегда имел доступ к особе Ее Величества, он приводил к присяге пожалованных придворных чинов, он управлял Дворцовой канцелярией, был главным смотрителем дворцовых здания и церквей, вел все дворцовые счеты и ревизовал счеты подведомственных ему лиц и учреждений, он же заведывал аудиенциями иноземцев у Ее Величества. Он же в маловажных делах о проступках дворцовых служителей вершил правосудие, а более важные отсылал в Юстиц-коллегию. Императрицей же Анной установлена форма присяги придворных чинов 48. Главным элементом присяги является соблюдение тайны относительно вверенных по должности или в силу должности ставших известными присягающему придворных обстоятельств*. Императрица, видимо, требовала неослабной службы от придворных чинов, так как в ее царствование состоялось повеление о вычете из жалованья тех придворных чинов, которые возьмут отпуск долее шести недель 49.

В ее же царствование был установлен порядок старшинства придворных чинов между собой. Причем первые чины двора, коим присвоен по табели о рангах второй класс, при равенстве чинов с военными сухопутными, морскими и гражданскими чинами берут место по старшинству пожалования каждого в чин. Вторые чины двора, или имеющие придворные звания, коим присвоен третий класс, уступают место военным, но занимают оное выше гражданских чиновников, независимо от старшинства 50.

При малолетнем императоре Иоанне Антоновиче камергеры остались те же 51; двое камер-юнкеров были назначены к матери Государя, правительнице Анне Леопольдовне. Нам известно имя только одного из них – барон Эрнеста фон Менгдена 52; в штате 1741 года обозначено лишь их число. Точно так же ничего не известно о личности некоего Шелио, назначенного камер-юнкером при особе отца государева, герцога Антона-Ульриха Брауншвейг-Люнебургского. В царствование Иоанна Антоновича цесаревна, впоследствии императрица Елизавета Петровна, содержала на свои средства собственный двор. При ее особе состояли два камергера и семь камер-юнкеров. Первые получали жалованье по 800 руб., а вторые 600 руб., и жалованье это шло из конторы Ее Высочества.

Императрица Елизавета продолжала начатое императрицей Анной упорядочение придворных штатов. Так, между прочим, с ее времени, а именно с 1742 года, начинается пожалование в придворные чины указами, ранее же того придворные назначались на основании расписаний, утвержденных императрицей. Императрица Елизавета кроме камергеров и камер-юнкеров собственного двора учредила еще те же должности и при дворе прибывшего в Россию наследника престола, племянника императрицы Его Высочества герцога Шлезвиг-Голштинского, впоследствии императора Петра III. К его особе указом Сенату от 20 марта 1742 года назначены гофмаршалом Семен Нарышкин 53, с жалованьем в 1500 руб., пять камергеров, с жалованьем по 1000 руб., и пять камер-юнкеров с жалованьем по 800 руб. Ранг гоф-маршала при наследнике уравнен с рангом камергеров Императорского Двора, камергеры уравнены с камер-юнкерами Императорского Двора, а камер-юнкерам наследника определен ранг полковника. Этот вопрос об установлении ранга придворных чинов, равно как о жалованье, ими получаемом, и о совмещении придворных должностей с другими должностями, найдет свое место ниже. Вопросы эти довольно долго не имели определенного решения и, так сказать, колебались. Императрица Елизавета желала упорядочить и поведение придворных чинов, не соответствовавшее, видимо, своим легкомыслием тому высокому значению, какое придавалось им Высочайшей властью. В числе разных мероприятий, направленных к этой цели, заслуживает внимания указ 54императрицы Елизаветы, который нашла нужным возобновить и Екатерина II, гласящий, что во время богослужения в придворной церкви «ежели кто какого бы чина и достоинства ни был, будет с кем разговаривать, на тех надевать цепи с ящиками, которые для того нарочно заказать сделать вновь: для знатных чинов медные вызолоченные, а для посредственных белые луженые, а для прочих чинов простые железные».