Коллектив авторов - Сингулярность. Образы «постчеловечества» (сборник)

Обратите внимание: работает дальний радар. И это логично, ведь самый простой способ найти в космосе потерянный корабль – «подсветить» его радаром. Но зачем тогда выпускать в полет пилотов? С каких пор оптика в космосе стала надежнее радара? Оказывается, объяснение есть – когда Пиркс во время своего патрульного рейда обнаруживает загадочное светящееся пятно, напоминающее «позиционный огонь», то он смотрит на экран радара:

«И это было вторым потрясением: экран метеорадара был пуст; поисковый луч яркой, фосфоресцирующей полоской кружил и кружил по экрану, не регистрируя никакого свечения – решительно никакого.<���…>

Пиркс <���…> решил, что то, за чем он летит, не является природным космическим телом: такие тела всегда отражают пучок радарных лучей. Только искусственные тела, снабженные особым покрытием, которое поглощает, гасит и рассеивает сантиметровое излучение, не дают радиоэха».

Получается, что в космонавтике будущего зачем-то общепринято покрывать межпланетные аппараты материалом, поглощающим и рассеивающим радарные лучи. Тогда становится понятным, зачем нужны визуальные поиски кораблей, терпящих бедствие, и «позиционные огни» на них. Но тогда зачем «безумствовал» радар на Станции? Явное противоречие. Кстати, в рассказе выясняется, что и оптическая система далека от надежности: именно из-за сбоя в ней погибли два патрульных и чуть не погиб Пиркс, погнавшийся за убегающим «огнем».

Ладно, пойдем дальше. Рассказ «Альбатрос». [94]Пилот Пиркс возвращается домой с Марса на круизном космическом лайнере «Титан», в роскошных интерьерах которого чувствует себя неуютно. Впрочем, судьба в лице автора тут же возвращает его в привычную обстановку, заставив лайнер покинуть трассу и с большим ускорением повернуть к терпящему бедствие кораблю «Альбатрос-4». Вот подробное описание лайнера:

«Сто восемьдесят тысяч тонн массы покоя, четыре реактора основного хода, скорость движения 65 километров в секунду, тысяча двести пассажиров только в одноместных и двухместных каютах с ваннами, номера люкс, гарантированная постоянная гравитация, исключая старт и посадку, высший комфорт, высшая безаварийность, сорок два человека экипажа и двести шестьдесят обслуживающего персонала. Керамика, сталь, золото, палладий, хром, никель, иридий, пластики, каррарский мрамор, дуб, красное дерево, серебро, хрусталь. Два бассейна. Четыре кинозала. Восемнадцать станций прямой связи с Землей – только для пассажиров. Концертный зал. Шесть главных палуб, четыре – обзорных; автоматические лифты; заказ билетов на все ракеты в пределах Солнечной системы на год вперед. Бары. Залы для игр. Универсальный магазин. Улочка ремесленников – точная копия какого-то земного переулка в старой части города, с винным погребком, газовыми фонарями, луной, глухой стеной и кошками, которые прогуливаются по ней. Оранжерея. И черт знает что еще. Надо лететь целый месяц, чтобы успеть обойти все это хоть один раз».

Вас ничего не насторожило за этой мишурой? Нет? А стоило бы насторожиться. Из фрагмента и дальнейших упоминаний следует, что «Титан» идет с постоянным ускорением, примерно соответствующим ускорению свободного падения на Земле – таким способом создается искусственная сила тяжести («постоянная гравитация»). С младых ногтей мы помним, что ускорение – это скорость, поделенная на время. Соответственно, чтобы вычислить время, необходимое для достижения определенной скорости, нужно ее же поделить на известное ускорение. Ускорение нам известно (1 g = 9,81 м/с 2), скорость – тоже (65 000 м/с). Берем калькулятор, получаем с округлением 6625 секунд (или 110 минут). То есть, чтобы разогнаться до своей крейсерской скорости, «Титану» понадобилось бы меньше двух часов. Если уполовинить ускорение, мы получим четыре часа. Еще уполовиним – восемь часов, но тогда богатые туристы не смогут наслаждаться комфортом при полноценной гравитации. А ведь полет лайнера, судя по тексту, «будет продолжаться семь дней». Только за половину этого пути, потраченного на разгон при ускорении 1 g, «Титан» разовьет сумасшедшую скорость 2967 км/с (1 % от скорости света). Вопрос, какие энергии и массы топлива нужны, чтобы разогнать 180 000 тонн до подобной скорости на реактивной тяге, тут просто не стоит – нет таких энергий.

Дальше можно не продолжать: вызывающих ляпов, больших и малых, в текстах о пилоте Пирксе целые пригоршни. Иногда кажется, что по сказочности Пиркс превзошел Ийона Тихого.

Разгадка нагромождения ошибок в представлениях Станислава Лема о космонавтике проста. Если спроецировать его описания на земные реалии, то мы увидим, что он описывает не межпланетные пространства, а воздушные. Именно в авиации давно используются массивные наземные тренажеры, внутри которых неопытный курсант может почувствовать себя настоящим пилотом. Именно в авиации невозможно найти пропавший самолет с помощью наземных радаров, поэтому приходится посылать патрульных по секторам для визуальных поисков. Именно в авиации нужны «позиционные огни». Именно в авиации тяжелому лайнеру необходимо все время полета тратить топливо, поддерживая постоянную скорость движения для преодоления гравитации.

Стоит ли в таком случае верить в план и сроки космической экспансии, указанные Станиславом Лемом? Наверное, не стоит, ведь они выведены на основе заведомо ложных предпосылок. А тот, кто пытается делать обратное, всего лишь поддался влиянию ностальгии.

Перечитывайте старые книги с трезвой головой – это поможет избавиться от многих пустых иллюзий.

Станислав Лем и сам в какой-то момент осознал, что его художественные иллюстрации к будущей космической экспансии смехотворны. В романе «Фиаско», [95]написанном в ту пору, когда космонавтика резко «тормознула», наткнувшись на целый ворох непреодолимых проблем, он попытался вернуться из сказки в реальность, самим сюжетом и антуражем особо подчеркивая, насколько трудным, опасным и дорогостоящим будет освоение внеземного пространства.

Формально действие «Фиаско» происходит во вселенной Пиркса, ведь он заявлен одним из персонажей в статусе командора. Однако с первых страниц ясно, что вселенная принципиально отличается – в ней нет межзвездных экспедиций, которые упоминаются в рассказах цикла «Патруль» и «Несчастный случай». Первая такая состоится только через сто лет после описываемых ранее событий, то есть ближе к середине XXII века и на ее подготовку будут потрачены колоссальные усилия и привлечены чудовищные энергии (наконец-то Лем задумался об энергетике). И все это – ради контакта с инопланетной цивилизацией «квинтян».

«Предыстория экспедиции была полна противоречий. Задача, в принципе выполнимая, имела множество противников. Шансы на успех высчитывали на разные лады – они не могли быть велики. Список происшествий, способных так или иначе погубить экспедицию, не уложился в тысячу пунктов. Может быть, поэтому экспедиция все-таки состоялась. Ее почти-бесполезность, ее опасность были великолепным вызовом, достойным того, чтобы нашлись люди, готовые его принять. Но, прежде чем “Эвридика” помчалась, набирая скорость, стоимость предприятия возросла на целый порядок, что, впрочем, резонно предвидели оппоненты и критики. Однако вложенные средства по инерции потянули за собой дальнейшие».