В. Бенин - Учебное пособие по социальной философии

Представители многих философских школ частично или полностью отрицают принцип историзма. К ним можно отнести П. Риккерта и В. Виндельбанда (неокантианство), К. Ясперса (экзистенциализм), представителей прагматизма и неопозитивизма. Познакомимся с одним из вариантов доказательства несостоя– тельности принципа историзма, который принадлежит перу К. Р. Поппера.

Марксистский подход к истолкованию исторического процесса К. Р. Поппером категорически не принят. Всю социальную философию К. Маркса К. Р. Поппер назвал “историцизмом”, объясняющим весь исторический процесс в зависимости от классовой борьбы за экономическое превосходство. Поппер отрицал объективные законы исторического процесса, а поэтому – и возможность социального прогнозирования. “Вера в историческую необходимость является явным предрассудком и невозможно предсказать ход человеческой истории… научными методами”. Итак, “Историцизм – это бедный метод, который не приносит результатов” (Поппер К. Р. Нищета историцизма \\ Вопросы фи– лософии. 1992. N 4. C. 49.).

В обоснование своей позиции К. Поппер приводит следующие агрументы:

1. Ход человеческой истории в значительной степени зависит от роста человеческого знания.

2. Мы не можем предсказать, каким будет рост научного знания.

3. Следовательно, мы не можем предсказать ход человеческой истории.

4. Это значит, что мы должны отвергнуть возможность теоретической истории.

С этими аргументами (как и со всей теорией “антиисторицизма”, разработанной еще в 20 – 30-е годы), можно спорить, но отрицать то, что она весьма популярна, сложно. Антиисторицизм Поппера отрицает исторический прогресс. Прогресс – это движение к какой-то определенной цели, цели же существуют только для человека, для истории они просто не возможны. Поэтому Поппер считает, что прогрессировать может только человек, защищая, например, демократические институ– ты, от которых зависит свобода.

Таким образом, принятая в советской философской литературе точка зрения о поступательном, восходящем развитии истории, переходе общества от низших к более высшим, совершенным формам жизни в истории философской мысли является не единственной. Она представляет собой позицию И. Канта, Гегеля, К. Маркса и относится к ХVIII – XIX векам. Кстати, долгое время считающийся в отечественной литературе основной крите– рий прогресса – уровень развития производительных сил общества – тоже идея XIX века, когда вера в прогресс приобрела характер религиозного убеждения. Сам же прогресс в XIX веке связывался с промышленным развитием. У К. Маркса прогресс – это рост производительных сил общества и смена общественно-экономических формаций. То есть, в конечном счете, теория общественно-экономических формаций, разработанная К. Марксом, – это осмысление становления техногенной цивилизации в условиях XIX века.

Во второй половине ХХ века обнаружилось, что неконтролируемое развитие производительных сил неизбежно вызовет глобальную экологическую катастрофу, поэтому сейчас многие ученые испытывают разочарование в прогрессе. Уже упоминавшийся нами М. Хайдеггер первым в ХХ веке поставивший вопрос о зловещем феномене техники. О том же говорили и писали ученик З. Фрейда, психолог и философ Э. Фром, представители Римского клуба Дж. Форрестер и Д. Медоуз, многие другие.

Как отвечают наши современники на вопрос: во имя чего совершается исторический процесс?

Обратимся к первой половине ХХ века. Это время появ– ления многих идей экзистенциализма, субъективно-идеалисти– ческого направления в философии, самый значительный вклад в который внесли такие известные писатели, театральные деятели, художники, как Ж. П. Сартр, А. Камю, Ф. Кафка, С. Бовуар, а сторонниками в массе своей были представители интеллигенции. Этот подход стремится тесно увязать смысл истории с целью и смыслом существования человека. Так, немецкий экзистенциалист К. Ясперс, которому принадлежит серьезная разработка смысла и назначения истории, человеческую сущность усматривает в свободе, которая проявляется в свободной реализации духовных сил человека.

Большая часть современных философов считает, что у исторического процесса нет и не может быть цели. Цель ставит перед собой и обществом человек. В соответствии с этой целью он определяет и смысл истории.

Не правда ли, нет ничего проще, чем назвать периоды всемирной истории: древний мир, средние века, новое время, новейшее время – вот те периоды, которые многие назовут безошибочно. Отбросим новейшее время и получим классическую триаду – периодизацию, принятую уже ни один век. “Мистичес– кая троица эпох в высшей степени привлекательна для метафизического вкуса Гердера, Канта и Гегеля… Мы видим, что не только для них: она приемлема для историко-материалистичес– кого вкуса Маркса, она приемлема и для практически-аксиологического вкуса Макса Вебера, т. е. для авторов любой философии истории, которая представляется им некоей заключительной стадией духовного развития человечества. Даже великий Хайдеггер, задаваясь вопросом, в чем сущность Нового времени, опирался на ту же триаду, “ – констатирует во введении к знаменитой книге немецкого философа Освальда Шпенглера наш современник А. П. Дубнов (Дубов А. П. Падение Запада и глобальные проблемы человечества (общедоступное введение) // Шпенглер О. Закат Европы. Новосибирск, 1993. С. 6.).

О. Шпенглер был одним из первых, кто усомнился в “наглядно-популярном членении” всемирной истории на три эпо– хи. ХХ век стал временем, когда многие философы, социологи и историки, обращаясь к опыту прошлого и исследуя тенденции настоящего, пытались создать свои периодизации истории.

Понятно, что единообразия в подходах к проблеме пе– риодизации истории нет: ведь выделение периодов в истории зависит от того критерия (или критериев), которые положены в основу периодизации. За основу периодизации истории брались, к примеру, орудия труда (У. Ростоу, Д. Белл, О. Тоффлер), рост народонаселения (Т. Р. Мальтус), географическая среда (Ш. Л. Монтескье) и т. д.

Оригинальный подход к периодизации исторического процесса предложил И. Г. Фихте. Он считал, что “цель земной жизни человеческого рода – свободное и сообразное с разумом устроение всех своих отношений… Свобода должна быть… наукой в разумных законах, сообразно которым род должен устраивать через свободное искусство свои отношения” (Фихте И. Г. Основные черты современной эпохи // Мир философии: Книга для чтения. Ч. 2. М., 1991. С. 445.). Итак, главный критерий выделения эпох у Фихте – свобода, степень отдаленности ее от инстинктов. Далее немецкий философ выделял пять эпох: “1) эпоха, в которую человеческие отношения устанавливаются без принуждения, благодаря одному разумному инстинкту; 2) эпоха, в которую этот инстинкт, ставший слабее и проявляющийся лишь в немногих избранных, превращается последними в принудительный для всех внешний авторитет; 3) эпоха, в которую отвергается этот авторитет и вместе с ним разум в единственной форме, в какой он проявлялся до этого времени; 4) эпоха всеобщего распространения в человеческом роде разума в форме науки; 5) эпоха, в которую к науке присоединяется искусство, чтобы твердой и верной рукой преобразовать жизнь сообразно с наукой… Затем наш род вступает в высшие сферы другого мира. “ Позиция Фихте, старшего современника Гегеля, – это немецкий классический идеализм, многие идеи которого были навеяны Просвещением и Великой Французской буржуазной револю– цией.