Александр Бутаков - Обзор войн, ведённых европейцами против Китая

В ночь накануне посадки артиллерии, саперов и минеров, нападения и демонстрации приняли такой серьезный оборот, что упомянутые войска должны были взяться за оружие, и несколько гаубиц было наведено против улиц, чтобы разогнать толпы народа, намеревавшиеся, по-видимому, напасть на англичан. Хотя в продолжении ночи действительно серьезного нападения и не было произведено, но тем не менее, судя по числу убитых китайцев, лежавших на улицах, в намерении противника принести вред англичанам нельзя было сомневаться. Несмотря на это, на следующий день неприятель не препятствовал серьезно посадке войск на суда.

Сильные западные ветры задержали эскадру еще на несколько дней в Чин-кианг-фу. В это время несколько мандаринов более высокого ранга, чем посылавшиеся до сих пор, явились на пароход, где находился сэр Поттингер, с заявлением, что императорский комиссар, Илипу, прислал их к английскому полномочному министру, прося верить искреннему желанию мира со стороны Пекинского двора; что Илипу уполномочен вести окончательные переговоры; что он спешит из Су-чеу-фу в Чин-кианг-фу для свидания с сэром Поттингером, и что поэтому мандарины просят Его Превосходительство остаться в Чин-кианг-фу до прибытия императорского комиссара.

Полномочный министр отвечал, что условия, на которых могут быть прекращены военные действия, хорошо известны императорскому комиссару; что, при представлении удостоверения за печатью императора в полномочии заключить мир на упомянутых условиях, англичане готовы приступить к мирным переговорам; что до представления удостоверения наступление английских войск не может быть остановлено и, что до тех пор, пока англичане отказываются выслушивать какие бы то ни было представления.

Получив ответ, мандарины удалились, объявив, что теперь Илипу будет спешить в Нанкин для свидания с полномочным министром и что там все будет решено.

Жители небольшого города Квачау, расположенного на противоположном берегу реки, вблизи входа в северную ветвь Императорского канала, приведенные в ужас занятием Чин-кианг-фу, прислали депутацию для переговоров относительно выкупа, присовокупив, что китайские войска и административные власти покинули город, но что все продолжает быть в порядке. На Квачау была наложена контрибуция в 500,000 долларов.

Движение к Нанкину. 1-го и 2-го августа снялись с якоря корабль "Cornwallis" и несколько боевых судов, затем снялись транспорты, и эскадра направилась ко второй столице империи, лежащей на 60 верст выше Чин-кианг-фу. Только благодаря найденному на берегах Янг-тсе-кианга каменному углю, эскадра могла так быстро двинуться: без помощи пароходов едва ли все суда поднялись бы против течения. 5-го августа генерал Гуг на транспорте "Marion", шедшем на буксире парохода "Queen", на котором находился сэр Поттингер, прибыл в Нанкин. На следующий день пришел адмирал Паркер на корабле "Cornwallis", с несколькими другими судами. Но вся эскадра собралась только 9-го августа. Небольшая батарея, расположенная на южном берегу реки, с которой был открыт огонь еще во время рекогносцировки парохода "Plover", оказалась брошенною.

С появлением англичан китайские власти подняли на стенах Нанкина белые флаги, не желая подвергать город обстреливанию. На флагманское судно приехало два мандарина, являвшихся уже в Чин-кианг-фу и привезших теперь ноту от Илипу, в которой говорилось, что для переговоров назначен еще другой императорский комиссар, высокий сановник Киинг. Илипу сожалел, что англичане так быстро двинулись вверх по реке, ибо он уже сделал часть путь к тому месту, где они находились прежде, что таким образом отсрочивается свидание его с полномочным министром уважаемой нации, и что, будучи не совсем здоров, он не так скоро доведет до англичан, как ему хотелось бы. Затем он распространялся насчет всей пользы в заключении мира и в неминуемом бедствии как для победителей, так и для побежденных, если война будет продолжаться. В заключение выражалась надежда, что англичане подождут его приезда.

На следующий день оба мандарина опять явились с предложением от генерал-губернатора 300,000 долларов, если англичане спустятся вниз по реке. На это не было дано никакого ответа. Вскоре они опять приехали с обещанием удвоить предлагаемую сумму. Затем они явились с письмом от маньчжурского генерала, желавшего иметь свидание с начальником сухопутных сил. И в этом им было отказано.

Наконец сэру Поттингеру было передано письмо, в котором Илипу извещал о своем приезде и осведомлялся о здоровье Его Превосходительства. В то же время англичанам попалось в руки донесение начальника гарнизона в Нанкине к императору, в котором говорилось о поражении китайских войск и об опасности, грозившей самому Нанкину. Очевидно было, что на китайцев наведен страх, и что они желают мира.

Между тем была произведена рекогносцировка укреплений, и при помощи китайского плана, полученного при посредстве переводчика, сделаны соображения насчет атаки города.

Нанкин лежит на южном берегу Янг-тсе-кианга и значительно уменьшился в своих размерах. Остатки прежней стены, имевшей в окружности не менее 50-60 верст, были видны и теперь. Но стена, которою был обнесен настоящий город, имела 35 верст в окружности, от 35 до 90 футов в высоту, 25 футов в среднем в толщину в верхней части и 60 футов в нижней части, причем застроена была всего 1/8 часть пространства, отведенного под город. Маньчжурский квартал отделен стеною и воротами от китайской части города. Большое протяжение стен, очевидно, было неудобно для обороны. Городская ограда была недавно возобновлена, вооружена гингальсами и были приготовлены ящики с известью, чтобы обсыпать эскаладирующих. Северная часть стены удалена от реки всего на 300 сажен, а ближайшие ворота отстоят от реки на 430 сажен. Население простирается до полутора миллиона.

Нанкин окружен за исключением северной стороны, холмами, которые на востоке образуют возвышенность Чонгшан, с коей обнаруживается весь город. С этих высот должна была быть ведена атака, так, по крайней мере, решил генерал Гуг.

С восточной стороны города, где стена имеет весьма неправильное направление, находится трое ворот. Ближе к реке, вследствие болотистого грунта, к городской ограде почти нет доступа: в этом месте между двумя воротами находится озеро. К более удаленным же воротам проложена хорошая дорога.

С западной и южной стороны доступ к городу был затруднен каналом, протекавшим у самых стен. Вход в канал был прегражден плотами, надежно установленными. Они были таким образом построены, что представляли ряд плотов, наложенных один на другой, так что если снять верхний, то на его место всплывет следующий. Плоты, будучи сделаны из толстых бревен, представляли действительную преграду для шлюпок. Бараки, построенные на них, служили, по-видимому, не для обороны, а для жилья.