Вадим Кожинов - Победы и беды России

4. Еще сравнительно недавно в слове «верх» (как и «первый», «зеркало» и пр.) «р» произносилось мягко; некоторые люди говорят так и поныне.

5. Лишь через 70 лет Ломоносов написал свое общеизвестное «Науки юношей питают…».

6. Значение устаревших слов: гобзують — умножают, ратаи — пахари, унца — быки, рало — соха.

7. Сцена исполнения Серапионом этого слова перед жителями Владимира ярко воссоздана в романе Дмитрия Балашова «Младший сын» (см.: «Север», 1975, № 10, с. 48–50).

8. Значение устаревших слов и форм: на ньт — на нас, язык — народ, уны — юной, ищезе — исчезла, лядина — молодой лес.

9. Созвучия в этих строках — не рифмы в собственном смысле слова, а, как убедительно показал С. С. Аверинцев, гомеотелефты (см. его работу «Традиция греческой „диалектики“ и возникновение рифмы» в ежегоднике «Контекст. 1976». М., «Наука», 1977. С. 81–99). Но это только подчеркивает своеобразие ритмической системы древнерусской поэзии.

10. Это, собственно, и значит создать стих, ибо «стих» по-гречески означает строй, ряд (Епифаний, как мы видели, употреблял и греческий термин «стих»).

11. Тимианом объухаем — фимиамом благоухающий.

12. Подробная характеристика творчества Аввакума Петрова дана в главе «Художественный смысл „Жития“ Аввакума», вошедшей в мою книгу «Происхождение романа» (М., «Советский писатель», 1963. С. 220–263).

13. Точен — равен; рустии — русские.

14. «Русская литература». 1973, № 4. С. 69.

15. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. Изд. 2-е. «Художественная литература», 1971. С. 59.

16. См. об этом в моей уже упомянутой книге «Происхождение романа».

17. Хлодовский Р.П. Новый человек и зарождение новой литературы в эпоху Возрождения// Литература и новый человек. М., Изд-во АН СССР, 1963. С. 372.

18. Братья Монгольфье только что поднялись впервые в небо на своем наполненном подогретым воздухом шаре.

19. Позднее Державин отметил, что он предсказал здесь появление императора Наполеона.

20. «Пунтируют», «трантелево» — карточные термины.

21. Чиновники-взяточники.

22. Мартышки — Державин называет так масонов-мартинистов; уранги — орангутанги.

23. Имеется лишь одна серьезная работа о творчестве Баркова (Макогоненко Г. Враг парнасских уз. — Русская литература, 1964, № 4. С. 136–148); о поэзии Львова и Словцова, по сути дела, вообще ничего не написано!

24. См.: Поэты XVIII века. В 2 т. Т. 1. Л., «Советский писатель», 1972. С. 164–172.

25. Отмечу, что имени его нет даже в литературных энциклопедиях…

Тузлук — соленый родник.

Как ни прискорбно, имя поэта нередко искажают. По случайным причинам (о коих трудно рассказать коротко) возникло ложное написание «Баратынский». Между тем в тщательно подготовленной поэтом последней его книге «Сумерки» он именовал себя Боратынским, а его задушевный друг поэт Николай Коншин позднее засвидетельствовал, что «Боратынский всегда употреблял ои горячо всегда отстаивал честь этого о». Тем не менее некоторые лишенные должной ответственности редакторы и авторы еще и сегодня позволяют себе повторять случайную графическую неточность

Стоит сообщить, что именно в это время Чаадаев изучает «Русскую историю» Н.Г. Устрялова — лучшего тогда исследователя эпохи Петра.

В 1833 г. — в Казани, в 1836 г. — в Москве.

Я ставлю это немаловажное ударение в соответствии с общими «показаниями» «Словаря языка Пушкина» (т. 1, с. 630), хотя данный случай акцентирован там, как я полагаю, неверно.

Как уже отмечено, это слово до конца XIX века не несло в себе «бранного» смысла.

Достоевский, по-видимому, для того и зашифровал некоторые названия, чтобы создать наиболее полное ощущение «достоверности», реальности происходящего (неловко, мол, раскрывать все до конца, поскольку речь идет о действительном событии).

Ныне — дом № 19/5 по ул. Пржевальского.

Раскольников думает об этом разговоре: «Все это были самые обыкновенные и самые частые, не раз уже слышанные им… разговоры и мысли».

О том, с каким напряжением создавался мир романа, свидетельствует рассказ о человеке, жившем в одном доме с Достоевским в 1865 г. Этот человек отказался ночевать вместе с писателем, утверждая, что «Достоевский замышляет кого-то убить — все ночи ходит по комнатам и говорит об этом вслух».

В дальнейшем во всех цитатах из Достоевского, кроме специально оговоренных случаев, курсив мой. — В. К.

Тонкие наблюдения над художественным бытием слова в «Преступлении и наказании» содержатся, в частности, в работе А. В. Чичерина «Поэтический строй языка в романах Достоевского».

Как размышляет Раскольников, «Сонечкин жребий ничем не сквернее жребия с господином Лужиным», — а может быть, даже Дунечкин жребий «хуже, гаже, подлее, потому что… все-таки на излишек комфорта расчет, а там просто-запросто о голодной смерти дело идет!».

Между прочим, Достоевский (подобные веши неоднократно с ним случались в той спешке, с которой нужда заставляла его заканчивать свои романы), по-видимому, забыл изъять из окончательного текста замечание студента (рассказывающего о старухе), что Лизавета-де «поминутно была беременна». Это был, как мне кажется, подступ к страшной развязке, но он так и остался в романе без последствий.

Достоевский прямо говорит в романе, что Лебезятников — «один из того бесчисленного разноликого легиона пошляков, дохленьких недоносков и всему недоучившихся самодуров, которые мигом пристают непременно к самой модной ходячей идее, чтобы тотчас же опошлить ее, чтобы мигом окарикатурить все…».

Об этой несхожести, кстати, говорит в своей статье Писарев.

Течение 1860-х годов, одним из главных представителей которого был сам Достоевский.

Это, конечно, чисто схематическое разграничение, способное лишь помочь войти в мир и структуру романа. Реально в романе развивается единый, цельный диалог, каждый участник которого соприкасается постоянно со всей его цельностью. «Все во мне, и я во всем», если воспользоваться формулой Тютчева.