Максим Калашников - Третий Проект. Том I Погружение

На рынок обычных товаров мы выйти не можем. Они у нас выходят дороже, чем у азиатов – из-за субарктического, зверского климата России (что блестяще доказывает Андрей Паршев в книге «Почему Россия не Америка?»), да и денег у нас для прорыва просто нет. Тут нам только и остается, что закрыть рынок от китайцев и перейти на средневековое натуральное, замкнутое, а потому неизбежно примитивное хозяйство.

Так что грустная картина получается. Нет России в международном разделении труда, и нет ее как экономически единой страны, как экономического субъекта. А все россказни наших провинциально-местечковых либералов по поводу вступления России во Всемирную торговую организацию, про интеграцию в мировой рынок и приход сюда косяков иностранных инвесторов – просто бред собачий.

Сегодня никому не понятно, что такое «российская экономика» еще по одному критерию. Ну, ежу ясно, что РФ никак не может производить меньше продукции, чем крохотная Бельгия. Между тем, официальная статистика именно это и утверждает. Она говорит о том, что бюджет России лишь немногим больше бюджета штата Джорджии. Лишь незначительно превосходит финский и норвежский бюджеты. Правда, население в РФ пока еще в двадцать пять раз больше, чем в Норвегии…

По нашему мнению, эта чудовищная нелепость свидетельствует лишь о том, что бюджет России не имеет никакого отношения к реальной жизни. Все официальные исчисления валового внутреннего продукта, который с умным видом производят в российском правительстве – это не более, чем юридическая химера, которая покрывает нечто, ни для кого не понятное. ВВП России не знает никто. Ходит в этом тумане нечто расплывчатое и неясное. Кучи дерьма оставляет под стать слону, хоть и не самому крупному. А вот по документам выходит, что это странное существо во мгле никак не больше кошки. Высоколобые правительственные чиновники силятся рассмотреть загадочное явление в телескоп, но тот превращается в калейдоскоп. Повернешь зрительную трубу так – получается одна картина, эдак – совсем иной узор.

Это говорит лишь об одном: со смертью советской экономики в 1998-м никакой новой экономики не родилось. Есть какая-то кошмарная мозаика. Самое большее, о чем можно говорить, так это о путинской попытке утилизировать советский экономический потенциал. Не более того! И, поскольку в 1998 с имперской экономикой покончили, начался новый процесс саморазрушения.

Что мы видит на месте РФ типичный иностранный наблюдатель? Холодную полупустыню, почти безлюдные и бесхозные пространства. Тут громоздятся груды металлолома, а вокруг них копошатся остатки безнадежно больного народа. Как написал современный рок-поэт Андрей Коноров:

Торчат лишь нефтевышки – и полосатый флаг

И надпись-по-английски: «Иван, ты был дурак»

Только нефтевышки. Да еще новые церкви, строящиеся с маниакальным упорством. Церкви, построенные зачастую на бандитские или ворованные деньги. Церкви, наполняемые больным народом, стариками и лицемерами. Церкви посреди пепелищ и кладбищ. Церкви вместо домов культуры. Церкви вместо дворцов пионеров.

Теперь разлагается сама основа жизнедеятельности, ветшает на глазах инфраструктура экономики, системы жизнеобеспечения. Общего дела, общенациональных программ больше нет, единая экономика распалась. И на первый план поперли страшные вещи.

Распадение материально-технической базы экономики, самой инфраструктуры жизнедеятельности российского социума шло нарастающим темпом со второй половины 1980-х годов и достигло своего максимума в последние годы. Не останавливаясь, продолжается распад и в первые годы ХХI века.

Страна на глазах превращается в рухлядь, в гигантскую свалку металлолома. Безумно устаревшее оборудование обрекает российскую промышленность на полную неконкурентоспособность. Способность выходить на мировой рынок еще едва-едва обеспечивается в самых грубых отраслях добывающей индустрии, в производстве первого передела, в примитивной черной и цветной металлургии, в не менее примитивной лесопереработке и тому подобных сферах – за счет преимущества в нефтегазовой отрасли. Все это ставит под угрозу физическое существование населения многих регионов нашей страны. Износ оборудования больше, чем 70 процентов – это страшный факт в нефтехимии, в индустрии минеральных удобрений. Износ оборудования на предприятиях военно-промышленного комплекса, производящих порох и взрывчатку, все возрастающий износ предприятий цветной металлургии, которые связаны с производством редкоземельных элементов, чреват ужасающими экологическими катастрофами, которые могут привести к гибели тысяч, десятков тысяч, а в некоторых случаях и сотен тысяч человек. По экспертным оценкам специалистов-экологов и аналитиков МЧС, вероятность таких катастроф растет с каждым годом.

Катастрофическое положение сложилось и в российской энергетике. По имеющимся оценкам, примерно 40 процентов электростанций находятся в аварийном состоянии. Системы электропередачи, в особенности ЛЭП электроснабжения небольших городов и поселков, давно уже работают в аварийном режиме. Более-менее нормальное функционирование «Единой энергетической системы» Российской Федерации еще возможно в связи с катастрофическим спадом промышленного производства в 90-е годы и, соответственно, уменьшением потребления электроэнергии. Но любое увеличение объемов потребляемой энергии, по оценкам специалистов «ЕЭС», резко увеличит вероятность отказа системы и повысит вероятность долгих отключений электроэнергии и систем теплоснабжения. А это, в свою очередь, чревато не только промышленными, но и гуманитарными катастрофами.

Поистине ужасающая ситуация сложилась в коммунальных системах крупных и средних городов России. Во многих городах коммунальная система не подвергалась капитальному ремонту за последние 30-40 лет. А в иных городах система водоснабжения и канализации действует фактически без замен более тридцати лет! По оценкам специалистов городского и коммунального хозяйства, ситуация еще более усугубится с проведением «либеральной» жилищно-коммунальной реформы, когда и без того незначительные ассигнования, даваемые местными бюджетами на поддержание систем городской жизнедеятельности, будут свернуты, а поддержание систем в рабочем состоянии переложат на население, материальное положение которого крайне тяжело. Нищие русские не смогут содержать теплоснабжение, водопровод и канализацию за счет своих грошовых заработков. А значит, и этой сфере – кердык. Пойдет дальнейшее снижение капитальных вложений на модернизацию системы коммунального хозяйства. И как следствие, страну ждет только ухудшение качества работы этих важнейших систем жизнедеятельности. За всем этим видится учащение случаев замерзания городов и поселков зимой, вспышек эпидемий от пришедших в негодность водопроводных систем, порывы канализационной скверны в реки и водоемы…