Максим Калашников - Третий Проект. Том I Погружение

Увы, проекту «Святая Русь» так и не удалось развернуться во всю силу.

Пятнадцатый век стал веком русских надежд. Он оставил нам прекрасные храмы, литературные памятники, удивительную иконопись Андрея Рублева, самобытных русских мыслителей, живое летописание. Мы можем только догадываться о том, какой могла стать Россия, пойди она по пути Святорусского проекта…

В 1462 году оформляется Русское централизованное государство, которое заявляет о своих претензиях на имперское величие. Именно тогда в Православии вспыхивает спор двух течений. Одно, принявшее имя нестяжательства, требует от церкви отказа от земных богатств и сосредоточения на духовном служении. Второе – осифлянство, настаивает на росте богатств церкви, ее близости к государственной власти.

С известной долей огрубления нестяжателей можно назвать продолжателями дела Сергия Радонежского. Они писали: «Кто молится только устами, а умением небрежет, тот молится воздуху. Бог уму внимает…» Не постами, воздержанием или дисциплинарными мерами достигается подлинная близость к Богу, а тем, чтобы умом блюсти сердце. Чтобы в богоугодной деятельности проявлять свою веру.

В противоположность им осифляне исходили из понимания церкви как института власти, а не деятельного способа жизни. Они рассматривали церковь как важнейшую и, если можно так выразиться, высшую ступень власти. Осифляне вопрошали: если в монастыре не будет всего, то как постричь (в монахи) почетного и благородного человека? А если не будет почетных и благородных (богатых) старцев, то откуда взять людей в митрополиты и епископы, в литиругийно-церковные власти?

Итак, сама вера заколебалась. Осифляне отрывали веру от труда, противопоставляли служение Богу от активной деятельности, разрывали общество на чернецов и простецов-мирских людей. Раскалывали монахов и старцев. Они превращали церковь в способ достижения мирских целей.

Сначала власть поддерживала нестяжателей, но затем перешла на сторону осифлян. То было катастрофическое поражение поступательной традиции Сергия Радонежского. С него начался поворот церкви от духа к материальному. Церковь, по большому счету, перестала быть сосудом веры. Вино вылилось, бутылка осталась. Церковь стала орудием власти. Орудием принуждения. Орудием присвоения. Победил церковное освящение присвоения чужого, а не дух творчества и созидания.

А когда из структуры Русской цивилизации вынули главный несущий стержень, погибла конструкция, держащая на себе цивилизацию Святой Руси. Рухнула и мирская ее составляющая. Настал конец благотворным реформам, развитию творческого труда. Главными в нашем государстве стали война, присвоение, грабеж.

От чего случилась трагедия? Где корни гибельного поворота судьбы? Попробуем ответить на эту историческую загадку. Постараемся отыскать точку перелома русской участи.

Сначала об известном. В конце ХV века Колумб открыл Америку. Казалось бы, где Америка, а где Московия…. Да еще во времена, когда не то, что самолетов – даже пароходов не было. А вот в историческом смысле они оказались совсем рядом. Открытие Америки погубило не только цивилизации ацтеков и майя, инков и тольтеков, но превратило одного из европейских лидеров – Московию – в глухую европейскую окраину, отбросило русское государство со столбовой дороги прогресса на безнадежную обочину истории. Причина этой метаморфозы проста, ее четко указал интересный мыслитель, один из лидеров антиглобалисткого движения Борис Кагарлицкий. В своей книге «Периферийная империя» он пишет:

«Открытие Америки Колумбом, открывает не только новую эру в европейской истории, но и становится отправной точкой для формирования мировой экономической системы. Хлынувшие на запад материальные и финансовые ресурсы, подталкивают рост производства, а главное позволяют предпринимателям, окончательно сформироваться на буржуазной основе: становится выгодна эксплуатация наемного труда, и создаются благоприятные условия для накопления капитала. Хотя «революция цен» последовавшая за массовым притоком в Европу драгоценных металлов, в значительной мере обесценила деньги, импульс, полученный западной экономикой, был невероятной силы…

В общем, глобальная система начинает принимать характерные черты, сохранившиеся до начала прошлого столетия. Наиболее развитые в буржуазном отношении нации, занимают ее «центр», стихийно остальной доступный мир в свою экономическую «периферию».

Все эти перемены отнюдь не обходят Россию стороной. В ХIV веке Московское царство быстро развивается, активно торгует. И, в тоже время, все больше отстает от еще более быстро меняющегося Запада. Речные пути не могут сравниться с огромными просторами, открывшимися для морской торговли… Москва опоздала. Находясь в глубине Европейского континента, Россия не имела прямого доступа к новым торговым путям. Ничего не получая от расцвета европейской торговли, начавшегося после открытия Америки, Россия неизбежно оказывалась на периферии мирового экономического развития, фактически выпадая из формирующейся мировой экономической системы.

Таким образом, именно конец ХV – начало ХVI века стали решающим рубежом предопределившим дальнейшую судьбу России – борьбу с отсталостью и изоляцией». (Борис Кагарлицкий. «Россия – периферийная империя» – Москва, 2003г., с.120 – 121.)

Но и это еще не все. Вдобавок к американскому бедствию против Московского государства взбунтовалась природа. В ХIV веке наступил так называемый Малый ледниковый период. Согласно имеющимся данным, среднегодовая температура упала почти на полтора градуса. Летописи той поры свидетельствуют о майском и сентябрьском снеге, о годах, когда летняя температура составляла не более пятнадцати – семнадцати градусов.

То, что немцу неприятность, то для русского – смерть. Не зря считают, что Россия находится «в зоне рискового земледелия». Временами она становилось «невозможным земледелием». И такие времена наступили в ХIV веке. Оскудела земля, опустели десятки сел и деревень в Московском царстве. Начало буквально вымирать их население.

В ХVI веке Западу невиданно подфартило. Он получил изобильный и по сути неисчерпаемый источник едва ли не дармовых ресурсов. А на Московию обрушилась природная беда.

Вот вам ответ на историческую загадку. Вот и объяснение рокового бифуркационного поворота ХVI века. Вот причина кризиса святорусской традиции. Здесь наступил предел русскому счастью. Недолог, но сладок был его век. Горьки и долги оказались иные времена.

Нам приходилось выживать в суровом, отвернувшемся от русских мире. Нужно было как-то самоопределятся в безвыходных обстоятельствах. И тогда появилась идеологема «Третьего Рима».