П. Ефимов - Что произошло в Венгрии

– Рабочие не понимают технических проблем, и им трудно разбираться в вопросах руководства заводом, говорит каким-то извиняющимся тоном инженер. – Поэтому в «девятку» мы включили мало рабочих.

«Извиняющийся» тон Водоша понятен: фактически заводом руководит от имени рабочего совета именно эта «девятка». Она же предложила рабочим превратить одно из крупнейших предприятий Венгрии в некое «акционерное общество».

Мы спрашиваем, является ли завод, по мнению рабочего совета, государственной собственностью или же имеется в виду сделать его коллективной собственностью данного рабочего коллектива. Ведь капиталовложения, сделанные за последние годы в предприятие, представляют материализованный труд всех трудящихся Венгрии!

Водош явно смущен. Он говорит, что этот вопрос пока еще не ясен. Однако, чтобы получить электроэнергию, руководящий комитет рабочего совета посылал своего представителя в Будапешт, в министерство. Ясно, что без помощи государства вагоностроительный завод действовать не сможет.

Следует заметить, что в первые дни после разгрома контрреволюции некоторые предприятия, управляемые рабочими советами, выпускали продукцию и сами ее продавали, а вырученные деньги распределяли на заводе. Конечно, нельзя немедленно реализовать продукцию вагоностроительного завода в Дьере, как продукцию текстильной фабрики, но с такими тенденциями мы столкнулись и здесь. Этот факт свидетельствовал о вредной путанице во взглядах людей, которые засели в рабочих советах.

Вот характерный пример, показывающий особенности нынешнего положения на некоторых венгерских предприятиях. На вагоностроительном заводе рабочий совет потребовал, чтобы каждую неделю председателем исполнительного комитета назначался новый человек. Видимо, у рабочих нет большого доверия к тем, кто оказался во главе данного состава рабочего совета!

Члены рабочего совета вагоностроительного завода рассказали нам, что в Дьере группы бандитов и бывших хортистов пытались однажды вызвать беспорядки. Они пробрались в здание горсовета, вышли на балкон и призывали жителей к погромам. Руководитель банды Шомодьвари даже заявил:

«Нужно засучить рукава, чтобы руки у всех нас были по локоть в крови». Собрав группу оголтелых негодяев, Шомодьвари отправился на вагоностроительный завод. Но здесь хортистские молодчики получили отпор, рабочие их разоружили, и бандиты поспешили убраться восвояси…

В Дьере не было таких массовых погромов, как в Мадьяроваре, куда прибыло на грузовиках несколько сот фашистских мятежников, которые устроили настоящую резню. В Мадьяроваре 24 и 25 октября было убито и замучено более ста человек. Бандиты разгромили райком партии и другие общественные учреждения.

Рабочие Дьера и Мадьяровара с возмущением говорят о действиях притаившихся бандитских шаек. Они единодушно заявляют: «У нас было движение за исправление ошибок и недостатков политики правительства Ракоши и Герэ. Это движение пытались использовать в своих целях небольшие группы контрреволюционеров. Но мы не допустили и не допустим восстановления в Венгрии старых хортистских порядков».

Мы побывали также в Шопроне. В этом древнем венгерском городе уже много дней нормально работают предприятия, идут занятия в школах, техникумах, в институте. В селе Чорна мы наблюдали большую ярмарку. Тысячи крестьян из окрестных сел съехались сюда. К открытию ярмарки в промтоварные магазины было завезено много тканей, обуви, одежды…

Настала зима. Поля по утрам покрываются серебристой изморозью. В селе Перестег, где нам довелось побывать, утеплили животноводческие помещения, заготовили корма для общественного скота.

Положение в области Дьер-Шопрон, как мы убедились во время поездки, все более нормализуется. На местах укрепляется власть Революционного Рабоче-Крестьянского Правительства. Полному возобновлению работы мешает еще недостаток топлива, сырья, электроэнергии. Встают в порядок дня и многие организационные вопросы. Однако то, что уже сделано, – большой шаг вперед. После Дьера наш путь лежал дальше на запад, к австрийской границе.

На шоссе, идущем из Будапешта в Вену, в нескольких километрах от австро-венгерской границы, мы встретили группу людей. У них были изможденные, усталые лица. Некоторые держали в руках небольшие узелки. Одежда людей была покрыта дорожной пылью. Сильно примораживало, и люди ежились от холода.

Мы подошли к ним, завязалась беседа. Оказалось, что это жители разных городов и сел Венгрии, возвращающиеся из Австрии на родину. Часть из них проделала путь от Вены до границы пешком.

Вот что они рассказывают.

Галани Андраш, житель села Дунакесе, которое расположено неподалеку от Будапешта, работал в последнее время автомехаником восемнадцатой автоколонны Будапешта.

– 27 октября в нашу колонну, – говорит Андраш, пришел мужчина и заявил, что он представитель Красного Креста. Своего имени этот человек не назвал. Он уговорил меня поехать в Австрию для того, чтобы грузить на машины и отправлять в Будапешт медикаменты и продовольствие. За эту работу он обещал мне и другим шоферам двойную заработную плату.

В тот же день я выехал в Австрию. Первое время я работал на железнодорожной станции в городе Хольбурне на погрузке автомашин. Мы грузили ящики. Затем австрийцы вызвали меня в город Энс, расположенный в 162 километрах западнее Вены. Там меня и других венгров поместили в лагерь. Это были казармы. Здесь меня продержали две недели. И кто только не приходил к дам – французы, бельгийцы, немцы из Западной Германии, англичане! Особенно большую активность проявляли венгерские эмигранты, рассказывавшие разные ужасы, которые якобы творятся теперь в Венгрии. Я этому не верил. Скажу откровенно, если бы этот представитель Красного Креста меня не подвел, я ни за что не поехал бы в Австрию. Большинство венгров, с которыми я жил в лагере Энс, желает возвратиться на родину, но их запугивают эмигранты. Говорят: если вы возвратитесь домой, там вас расстреляют. Такую же пропаганду ежедневно ведет радиостанция «Свободная Европа» и другие. Я вижу всю лживость этой злонамеренной пропаганды и счастлив, что не поверил венгерским эмигрантам…

Жители Будапешта шоферы Шлахта Ференц и Радован Имре находились в лагере для беженцев около города Линца.

– Вы не представляете себе, – говорят они, – в каком положении оказались сбитые с толку враждебной пропагандой честные венгры! Они, как заключенные, были помещены в лагерь, охраняемый полицией. Спать приходилось на соломе, кормили нас очень плохо. Мы поняли, что не туда попали, и при первом же удобном случае сбежали из лагеря.

Повстречались нам скитальцы с котомками за плечами и возле Шопрона, расположенного в семи километрах от австрийской границы. На пограничном пункте венгерские пограничники рассказывали, что ежедневно много людей возвращается домой с австрийской территории.