Артур Дойл - Англо-Бурская война (1899–1902)

С наступлением дня 53-я батарея полевой артиллерии, которая уже поработала так замечательно у Ломбардс-Копа, снова заслужила благодарность своей страны. Выйти бурам в тыл и бить прямо по их позиции было невозможно, поэтому требовалось стрелять так, чтобы каждый снаряд пролетел над головами наших собственных солдат на гряде и ударил в противоположный склон. Тем не менее, огонь, который вели под непрерывным дождем снарядов большого голландского орудия, стоящего на Бульване, был таким точным, что все выстрелы попали в цель, и майору Эбди с его людьми удалось очистить дальний склон, не нанеся потерь нашему фронту. На другой стороне нашей позиции такой же подвиг и так же великолепно совершила 21-я батарея майора Блевитта, даже под более интенсивным огнем, чем 53-я. Каждый, кто наблюдал железную выдержку британских артиллеристов и восторгался ответным выстрелом, выпущенным сквозь дождь разрывных пуль врага, поймет, насколько впечатляющим зрелищем была работа этих двух батарей на усеянной осколками открытой местности. Очевидцы писали, что вид майора Блевитта, вышагивающего между своими орудиями и отбрасывающего носком ботинка последний упавший кусок свинца, стал для них одним из самых ярких и вдохновляющих впечатлений от этого боя. Здесь же доблестный сержант Босли, которому бурский снаряд оторвал руку и ногу, кричал своим товарищам, чтобы они скатили его тело с хобота лафета и продолжали стрелять.

Одновременно с нападением на Сизарс-Кэмп – или даже чуть раньше – буры скрытно и решительно пошли в такую же атаку на западной оконечности позиции, называемой Вэггон-Хилл. Босые буры, стреляя, внезапно обрушились на маленький гарнизон, состоявший из частей Имперского полка легкой кавалерии и инженерного полка. Матиас из Имперского полка, Дигби-Джоунс и Деннис из саперов продемонстрировали ту самую «ночную отвагу», которую Наполеон ставил выше всех остальных ее воинских видов. Несмотря на неожиданность нападения, они и их люди не растерялись и отчаянно вступили в упорную борьбу в непосредственном соприкосновении с противником. Погибли семнадцать из тридцати саперов и больше половины маленького отряда волонтеров. Эта часть позиции была слабо укреплена, и поражает, что столь опытный и здравомыслящий солдат, как Ян Гамильтон, оставил ее в подобном виде. Оборона не имела заметного преимущества перед атакующими: ни траншеи, ни сангара, ни проволочного заграждения, а в живой силе они значительно уступали. На холме оказались две роты 60-го пехотного полка и небольшая часть из вездесущего Гордонского полка, они бросились на помощь, но не смогли остановить натиск. Из тридцати трех гордонцев под командованием лейтенанта Макнаугтена тридцать получили ранения[ 40 40 Гордонцы и саперы были на Вэггон-Хилле в то утро, чтобы сопровождать одно из 120-миллиметровых орудий Лэмбтона, которое должно было быть установлено на холме. При орудии находилось десять моряков, трое из них погибли во время сражения. ]. Когда наши люди отступили под прикрытие северного склона, к ним присоединилось еще сто пятьдесят гордонцев под командованием решительного Миллер-Уоллнатта, человека, скроенного по подобию неистового викинга-берсеркера. К ним на усиление подошли также две сотни человек из Имперского полка легкой кавалерии, горевшие желанием поддержать своих товарищей. С ними пришел еще полубатальон Пехотного полка. На рассвете ситуация на Вэггон-Хилле и Сизарс-Кэмпе была практически идентичной. И там, и тут атакующие захватили одну сторону, но были остановлены обороняющимися на другой, а британские орудия обстреливали дальний склон поверх голов собственной пехоты.

Однако именно на Вэггон-Хилле усилия буров были особенно энергичными, а наше сопротивление особенно отчаянным. Там шел в атаку доблестный Де Вильерс, а защитников поднимал в новые броски на противника Ян Гамильтон. Буры бились с исключительной решимостью, снизу к ним постоянно подходили новые силы. Кто был свидетелем этого гомеровского противостояния, уже никогда не будет подвергать сомнению неустрашимость наших противников. Обе стороны сражались не на жизнь, а на смерть. Погиб Эдвардс из полка легкой кавалерии. Необыкновенная схватка между группами буров и британцев произошла на орудийной площадке, стреляли практически в упор. Де Вильерс из Свободного Государства застрелил Миллер-Уоллната, Ян Гамильтон выстрелил в Де Вильерса и промахнулся. Пуля молодого Альбрехта из полка легкой кавалерии достала Де Вильерса. Бур по имени Джаегер убил Альбрехта. Дигби-Джоунс из инженерного полка застрелил Джаегера. И через несколько минут отважный юноша, уже завоевавший славу, достойную бывалого солдата, сам получил смертельную рану, а рядом с ним упал Деннис, его товарищ по оружию и доблести.

Наши времена не знают лучшей схватки, чем на Вэггон-Хилле в то январское утро, и лучших бойцов, чем кавалеристы Имперского полка, которые держали центр обороны. Здесь, как и в Эландслаагте, они доказали, что достойны стоять в ряду лучших полков британской армии.

Весь долгий день сражение шло по верху гряды, смещаясь немного то в одну, то в другую сторону, но не завершаясь ни отражением атакующих, ни отступлением защитников. Воюющие стороны настолько сблизились, что раненые то и дело становились опорой для винтовок противников. Один несчастный солдат в подобном положении получил еще шесть пуль от своих товарищей, которые пытались достать находившегося за ним меткого стрелка. В четыре часа незаметно для сражавшихся набежавшие тучи разразились страшной грозой с яркими молниями и проливным дождем. Любопытно, что о британской победе при Эландслаагте тоже возвестила гроза. На простреливаемом пулями холме длинные ряды воюющих людей обращали на стихию не больше внимания, чем это делали бы два бульдога, вцепившиеся друг другу в глотки. Вверх по скользкому склону, покрытому грязью и кровью, поднимались резервы буров, а по северной стороне подошло наше подкрепление – Девонский полк, истинные представители этого мужественного графства. Под блистательным командованием Парка, своего отважного полковника, Девонцы смяли буров, и пехотный, Гордонский полки и полк легкой кавалерии присоединились к стремительной атаке, которая очистила гряду.

Но это был не еще конец. Буры пошли на это рискованное предприятие и теперь должны были заплатить по счетам. Они начали быстро спускаться, припадая к земле, но ручьи позади них превратились в бурлящие потоки; если бур на мгновение замирал на краю, его настигал безжалостный град пуль. Многих унесло в ущелья и в реку Клип, и они уже больше никогда не числились в списках своих частей. Большинство же буров прорвались, нашли в укрытии своих лошадей и ускакали по большой равнине Бульвана.