Дмитрий Жуков - Пособники. Исследования и материалы по истории отечественного коллаборационизма

III. Дмитриев мне говорил, что он был в Мюнхене несколько месяцев тому назад в « Брауне Хаус» [718] Braunes Haus (нем.) — Коричневый Дом, штаб-квартира НСДАП в Мюнхене. от имени их русского центра, находящегося в Риме, и даже поднес Вождю Вашему какой-то письменный адрес (приветствие). Не нашли бы Вы возможным узнать у Альфреда Вольдемаровича, верно ли это.

Шлю сердечный привет.

Ваш

Русский язык, машинопись.

ДОВЕРИТЕЛЬНО

Берлин, 14 марта 1933

Дорогой Арно Густавович.

Сегодня спешу Вам сообщить несколько более приятные новости. Вчера состоялось на квартире у Меншеля [719] Менчель Гуго (1894–1971), балтийский немец, зубной врач. Беллетризованный рассказ о нем как одном из первых членов НСДАП оставил Роман Гуль. См.: Доктор Гуго Менчель, партбилет № 4 // Гуль Р.Б. Я унёс Россию. Т. 1: Россия в Германии. М., 2001. С. 408. На самом деле, Менчель вступил в НСДАП в 1926 г. и получил партбилет № 38527. Примечательно, что он перешел в НСДАП из малоизвестной русской протонацистской организации «Российско-германское национал-социалистическое народное объединение». По мнению генерала Лампе, «опекал и протежировал РОНД». После войны остался в Берлине, в некрологе отмечено, что «доктор Ментшель-Мухин, военный врач-дантист русской армии» был «верным другом национальной России». См.: «Часовой» (Брюссель), № 540, 1971. организационное собрание русской национал-социалистической партии. Собрались следующие лица: Друг, Меншель, Денкер-Пельхау [720] Пельхау Генрих (1902–?) родился в Петербурге в семье немецкого коммерсанта. После революции покинул Россию. В 1926 г. вступил в НСДАП. В начале 1930-х гг. Пельхау грозила высылка из Германии, возможно, поэтому он использовал в политической деятельности псевдоним Денкер. Зарабатывал на жизнь мелкой торговлей. После прихода нацистов к власти, пользуясь покровительством К. Далюге, встал во главе вновь созданного Российского освободительного национального движения (под псевдонимом А. Светозаров). С помощью доноса в полицию устранил своего конкурента Н. Дмитриева. Выпускал газету «Пробуждение России», в которой именовался Вождем, стремящимся освободить Россию от гнета большевиков. Летом 1933 г. РОНД устроил несколько помпезных «русских вечеров» в берлинском Луна-парке. К августу 1933 г. исключил из движения практически всех, кто участвовал в его основании, потом и сам ушел в тень, уступив место главы Бермондту-Авалову. В конце сентября 1933 г. РОНД был распущен немецкими властями, в чем свою роль сыграли как недовольство советского правительства маршами «русских национал-социалистов», так и сомнения самих нацистов в благонадежности персон, вступивших в РОНД. После 1933 г. Пельхау отошел от политической деятельности, вернувшись к мелкой торговле. Судьба после 1942 г. неизвестна. Далюге Курт (1897–1946), нацистский политик, глава полиции порядка в Третьем рейхе. В феврале 1933 г. назначен комиссаром для особых поручений и главой специального отдела, созданного в прусском министерстве внутренних дел для проведения очистки полиции от нежелательных нацистам элементов. , Штумп [721] Штумп Роман, впоследствии был издателем газеты «дмитриевского» крыла РОНД, «уволен в дисциплинарном порядке» из РОНД 14.07.1933. См.: «Пробуждение России», № 13, 03.09.1933. С. 4. , Лихингер, Хопкель [722] Правильно: Гайпель Вильгельм, впоследствии «уволен в дисциплинарном порядке» из РОНД 14.07.1933. , Дмитриев, Сиянко [723] Сиянко Николай (1900–?), в статьях о РОНД именовался поэтом «украшавшем столбцы газеты [РОНД] своими рифмами». Прибыл в Германию в 1930 г. Постоянного заработка не имел, жил благодаря пожертвованиям и займам благотворительных организаций. Примкнул к «дмитриевскому» крылу РОНД, «уволен в дисциплинарном порядке» из РОНД 14.07.1933. В марте 1934 г. по настоянию властей покинул Германию. и я. Денкер сказал вступительное слово от национал-социалистов и затем обратился к Другу с вопросом, присоединяется ли он к партии и можно ли рассчитывать на его сотрудничество. Тут произошло весьма любопытное явление. Друг выложил им абсолютно все мотивы, по которым он не может входить в это дело: из-за тайного центра, за которым может скрываться всякая дрянь, из-за того, что целая серия подозрительных лиц бегает по Берлину, раздавая карточки со знаком организации и хвастая своей причастностью к этому делу. При этом Друг назвал ряд таких имен. Тогда Денкер, Меншель и я тоже потребовали раскрытия этого тайного центра. И после ряда маневров инициаторы дела были прижаты к стене и принуждены были признаться, что никакого центра вообще нет и что все это они придумали, чтобы придать больше весу организации, а что фактически инициативная группа является той маленькой группой, которая присутствовала на этом собрании. Тогда Друг объявил, что это ему гораздо более и приемлемо и приятно, чем иметь дело с каким-то анонимным центром. Он заявил, что при таких условиях надо строить дело наново, удалить все неблагонадежные элементы, соответственно переделать уставы и инструкции и скромно начинать дело сначала, прежде всего постаравшись исправить тот вред и те темные слухи, которые возникли благодаря тому, что столь серьезное начинание с такими высокими целями было начато с блефа, вранья и привлечения неблагонадежных элементов. Не без некоторого смущения, но все же единогласно это предложение было принято, и Друг согласился закулисно руководить делом, выставив меня в качестве его доверенного в руководящий орган вновь образуемой партии. После этого все вошли в инициативную группу, было выяснено, кого нельзя принимать, одним словом, атмосфера была вполне очищена и по мнению Друга, если партия эта будет правильно действовать по его советам (через мое посредство), то может быть и польза от этого дела, так как в этой партии могут собраться национал-социалистически мыслящие и дружественные Германии элементы, по тем или иным причинам не могущие входить в то Движение, Представителем которого является Друг. Я лично чрезвычайно доволен и окрылен создавшейся обстановкой, так как по моей идеологии идея русского национал-социализма мне очень близка и дорога. Совершенно от себя однако я считаю своим долгом Вам и Альфреду Вольдемаровичу, которому я прошу прочесть это письмо — высказать мое глубокое убеждение, что переезд Друга в Берлин является единственным залогом возможности создать и организовать координированную работу различных дружественных национал-социалистической Германии российских групп. Впрочем, это не только мое мнение, но и мнение всех тех, кто за этот месяц пребывания здесь Друга мог наблюдать его умение разбираться в сложнейшей обстановке и самыми простыми методами разрешать запутаннейшие положения, а также приводить к общему знаменателю самые разношерстные элементы.