Дмитрий Верхотуров - «Казахский геноцид», которого не было

Стоит отметить, что миф о «казгеноциде» в этом пункте противоречит такому объективному критерию, как количество солдат и офицеров из Казахстана, награжденных боевыми орденами и медалями в годы войны. Известно, что боевые награды получили 96 638 казахов, в том числе 98 человек получили звание Героя Советского Союза, Талгат Бегельдинов получил звание дважды Героя Советского Союза. Чтобы получить награды, надо было реально отличиться, проявить мужество и героизм. Но мы видим поразительную картину, что одни и те же люди то проявляют поразительную покорность перед уполномоченным с наганом в руке, то весьма неплохо воюют против сильного и прекрасно вооруженного противника. Именно что те же самые, поскольку мужчины, пережившие голод, потом отправились на войну. Казахские «голодоморщики» даже не пытаются объяснить это странное противоречие.

Конечно, если долго тренироваться, то можно научиться удивительным вещам, например, не замечать в упор очевидных противоречий или с убежденностью в голосе провозглашать взаимоисключающие утверждения. В казахской исторической науке такие тренировки поставлены на должную высоту, если тридцать лет казахские историки, увешанные всякими научными званиями и регалиями, совершенно серьезно проповедовали устно и печатно оскорбительное по своей сути для казахского народа утверждение, что будто бы казахи безропотно подчинялись уполномоченному с наганом, отдали ему весь скот и потом просто сдохли с голоду.

Если считать это правдой, то, оставаясь при этом при здравом рассуждении, нужно признать все и всякие рассказы о геройстве казахов выдумкой и считать казахов народом робким до неспособности к защите основ своего существования. Или же признать, что неправ миф о «казгеноциде»; но тогда его придется вычеркнуть из истории Казахстана совсем.

Эмоции играют весьма важную роль в утверждении мифа о «казгеноциде», поскольку спекуляции на жалости к жертвам голода, усиленной всякого рода душещипательными картинами, вроде вымерших аулов, описанных Валерием Михайловым, отключают рациональное мышление и делают человека восприимчивым к легенде, в которой концы явно не сходятся с концами.

Отрешение от эмоций и логический анализ содержания этого мифа довольно быстро и легко доводят до признания его неправоты и очевидного несоответствия исторической действительности, даже без детального анализа. Да можно и без действительности исторической обойтись. Я бы очень хотел посмотреть на казахского нацпата, да хоть на того же Айдоса Сарыма, печатно пообещавшего добиться к 2021 году официального признания геноцида казахов, который стал бы всерьез утверждать, что казахи были такие робкие и беззащитные, что ограбить их было проще простого. Казахский нацпат будет, конечно, яростно, с пеной у рта это отрицать, и тем самым будет отрицать одно из ключевых положений мифа о «казгеноциде». Казахский национализм, хоть чуть-чуть последовательный и со здоровым национальным чувством, с отсутствием самоуничижения, неизбежно придет к отрицанию «казгеноцида». Или же… бежали робкие казахи!

Ну не абсурд ли? А ведь в это всерьез верят и даже требуют официального политического признания. Дорогие вожди движения «Новый Казахстан»: Косанов, Жумалы и Сарым, и все, кто им верит, вы вправду считаете казахов настолько робкими, что они не были способны отстоять свое имущество и свою жизнь перед лицом уполномоченного с наганом? Да или нет?

В рамках мифа о «казгеноциде» необычайную наклонность уполномоченных к изъятию скота можно было бы объяснить стремлением нажиться на казахах. Мол, скот — бесспорную ценность — отбирали для того, чтобы профинансировать индустриализацию. Подобное утверждение есть в мифе об украинском «голодоморе», что, мол, зерно изымали у крестьян ради продажи на экспорт для того, чтобы купить оборудование для строящихся заводов. Это утверждение было опровергнуто, и было показано, что как только обозначились признаки серьезного голода, экспорт зерновых был свернут.

В мифе о «казгеноциде» такое утверждение делается редко и в обобщенном виде, например у Мусина [50] Мусин Ч. Қазақстан тарихы. Жоғары және арнаулы орта оқу орындарына арналған оқулық (көне дәуірден 2008 жылдың басына дейін). Алматы: Норма-К, 2008, б. 332. . В классический набор тезисов мифа о «казгеноциде» оно не входит. Но мы его рассмотрим, чтобы показать очень важную особенность эпохи коллективизации в Казахстане, а именно: союзный центр дал КАССР намного больше, чем взял.

Нужно напомнить, в особенности для тех, кто всерьез верит в миф о «казгеноциде», что 1929–1934 годы — это первая пятилетка и начало второй пятилетки, время бурной индустриализации в СССР. Это эпоха массового строительства крупных заводов, фабрик, электростанций. В это время были построены такие известные советские индустриальные гиганты, как ДнепроГЭС, Магнитогорский металлургический комбинат, Сталинградский и Харьковский тракторные заводы.

Казакская АССР занимала в этом процессе индустриализации очень важное место, поскольку обладала огромными ресурсами полезных ископаемых, в особенности меди. На Казахстан приходилось 40 % всех известных в то время в СССР запасов меди [51] Алтайский М. Наступление гигантов. Алма-Ата, 1930, с. 7. . Или, в оценках того времени, 6,7 млн тонн. Без меди индустриализация была невозможна; без нее нельзя было изготовить электромоторы, генераторы, всю электротехнику. Между тем новая промышленность строилась на основе электроэнергетики и всесторонней электрификации. Поэтому в годы первой пятилетки в Казахстане усиленно развивалась добыча и выплавка меди, строились крупные медеплавильные заводы. Казахстан был богат не только медью, но и свинцом, цинком, железными рудами, углем, фосфоритами, нефтью. Все это имело большое значение для амбициозных планов индустриализации, которые претворялись в жизнь.

Размах строительства в годы первой пятилетки был непредставимо большим в сравнении с предшествующим уровнем экономического развития КАССР, бывшей, как мы уже знаем, республикой аграрной. В 1931–1934 годах, как следует из отчета Совнаркома КАССР IX краевому съезду Советов, в хозяйство автономной республики было вложено 2137 млн рублей, в том числе в 925,6 млн рублей в промышленность (из них 755,3 млн рублей в тяжелую промышленность) и 749,3 млн рублей в сельское хозяйство, в создание сети совхозов и машинно-тракторных станций [52] Казакстан к IX съезду Советов (1931–1934). Материалы к отчету правительства Казакской АССР IX краевому съезду Советов. Алма-Ата: Казакстанское краевое издательство, 1935, с. 5. .

Насколько это была огромная сумма, говорит хотя бы такой факт. В 1928/29 году всему Казахстану было начислено сельхозналога после всех скидок и льгот на сумму 15,5 млн рублей [53] РГАЭ, ф. 7733, оп. 6, д. 636–2, л. 67. . В 1934 году, также после скидок и льгот, колхозники и единоличники КАССР получили начисленный сельхозналог на сумму 13 млн рублей [54] РГАЭ, ф. 7733, оп. 12, д. 318, л. 103. . В 1931 году весь доход от сельского хозяйства оценивался в 35,6 млн рублей [55] РГАЭ, ф. 7733, оп. 8, д. 69, л. 9. . Сумма вложений в сельское хозяйство в 1931–1934 годах эквивалентна суммарному доходу всех крестьян и кочевников в КАССР за 21 год.