Николай Платошкин - Че Гевара

Американцы были неприятно поражены — в законе содержался запрет на владение плантациями сахарного тростника иностранцами. Еще больше их обозлило то, что за экспроприированную землю им платили не валютой и даже не «живыми» кубинскими деньгами. Предлагалось согласиться на государственные двадцатилетние облигации под 4,5 процента годовых. Заметим, что точно такой же порядок компенсации предусматривала, например, мексиканская аграрная реформа еще довоенного времени.

Для проведения аграрной реформы создавалось специальное ведомство — Национальный институт аграрной реформы (транслитерация испанской аббревиатуры — ИНРА [132] Institute National de Reforma Agraria. ). Скромное название организации ничего не говорило о ее истинном предназначении — под крышей ИНРА для коренной реформы всей кубинской экономической системы Че собрал ведущих экономистов (причем не только кубинских, но и чилийских, и эквадорских). По сути, ИНРА был зародышем мощного министерства экономики, и не случайно у истоков его организации стал сам Фидель.

Чтобы скомпенсировать негодование в США, Фидель отправил Че (за которым американцы подозревали авторство реформы) в длительную зарубежную поездку. Внешне это могло выглядеть как почетная ссылка, но на самом деле перед Че стояли важнейшие задачи. Кубинцы понимали, что США отреагируют на аграрную реформу санкциями: возможно, сокращением закупки кубинского сахара или ограничениями на экспорт на Кубу машин и оборудования.

Не исключался и нефтяной бойкот. В то время Куба получала нефть из Венесуэлы, где правил проамерикански настроенный президент Бетанкур. Еще до поездки в США Фидель побывал в Каракасе и прямо спросил Бетанкура, будет ли Венесуэла продолжать поставлять нефть на Кубу в случае ухудшения кубинско-американских отношений. Бетанкур отговорился, что его страна продаст нефть за деньги по мировой рыночной цене кому угодно, но Фидель понял, что на Бетанкура рассчитывать нельзя. К тому же венесуэльскую нефть на Кубе перерабатывали американские компании.

Че должен был договориться за рубежом о новых рынках сбыта кубинского сахара и о кредитах и технической помощи в целях индустриализации (и импортозамещения) на Кубе.

В западные страны ехать было бесполезно — там решения принимали американцы. Чтобы все-таки не злить Вашингтон, кубинская делегация под руководством Че должна была обойти стороной и социалистические страны.

В то время СССР обычно налаживал не подлежавшие широкой огласке связи с важными странами «третьего мира» через Чехословакию. Так было с Гватемалой Арбенса Гусмана или с Египтом Насера. Маленькая и самая «западная» по менталитету и образу жизни из социалистических стран Чехословакия не внушала американцам столь сильного подозрения, к тому же в ней не было советских войск. В то же время Чехословакия имела опыт экономического сотрудничества с Кубой еще с довоенных времен [133] Например, еще в 1937 году чехословацко-кубинский товарооборот составил 26 миллионов чехословацких крон, из них экспорт Чехословакии — 21 миллион. Не прекращалась торговля и во времена Батисты: товарооборот в 1957 году достиг 20,1 миллиона крон. , и его возобновление казалось делом естественным. Наконец, несмотря на небольшие размеры, Чехословакия была самой промышленно развитой страной социалистического лагеря и имела отличную военную промышленность.

В начале 1959 года чехословацкая разведка (резидентура в Мексике) была неплохо информирована о событиях на Кубе, получая сведения в основном от членов НСП. Многие кубинские коммунисты регулярно бывали в Праге и убеждали руководство компартии Чехословакии в прогрессивной ориентации новых кубинских властей.

24 марта 1959 года политбюро ЦК КПЧ приняло решение направить на Кубу торговую делегацию для изучения перспектив двустороннего экономического сотрудничества 222. В случае необходимости делегация имела полномочия обсудить поставки стрелкового оружия. Об этом просил в марте 1959 года прибывший в Прагу член руководства НСП Северо Агирре (он ехал в Москву на XXI съезд КПСС). Причем Агирре подчеркнул, что благодаря влиянию Рауля и Че Гевары Фидель за последнее время сильно изменил свои взгляды в левую сторону.

4 июля 1959 года ответственный сотрудник Министерства внешней торговли ЧСР Йозеф Гокеш встретился в Гаване с Че и пригласил его в Прагу. Но Че прекрасно помнил уроки Гватемалы — всего один корабль с чехословацким оружием дал тогда Вашингтону повод для изоляции режима Арбенса в Западном полушарии. Поэтому он ответил, что его визит в Чехословакию пока «политически неприемлем для Кубы» 223. Но этой беседе все же было суждено иметь важные последствия в самом ближайшем будущем.

Пока выбор для визита Че был сделан в пользу нейтральных и развивающихся стран — Марокко, Судана, Египта, Сирии, Пакистана, Индии, Цейлона, Бирмы, Таиланда, Индонезии, Югославии, Греции… и Японии. Японцы, конечно, были тогда оккупированной США страной, но достигли больших успехов в индустриализации, которые Че хотел изучить. К тому же Япония традиционно покупала кубинский сахар. Кстати, за сахар в делегации Че отвечал член НСП Альфредо Менендес — квалифицированный эксперт в этом вопросе.

10 июля 1959 года в ЦРУ поступило небольшое донесение о внешнеполитических взглядах Че. Его спросили (источник не раскрыт), базируется ли внешняя политика Кубы на принципах неприсоединения. «Гевара ответил, что в настоящий момент руки Кубы связаны наличием американской военно-морской базы на ее территории… Гевара добавил, что постепенно новый кубинский режим найдет путь, как это уже сделал Абд-эль-Насир (так в тексте. — Н. П.) с Суэцким каналом, выдавить базу США с Кубы и тогда новый режим покажет свою истинную политическую окраску» 224.

Фидель рекомендовал Че взять собой Алейду (своего рода свадебное путешествие), но тот вновь был бескомпромиссен — жена команданте не должна путешествовать за государственные средства.

12 июня 1959 года Че отбыл в свое заграничное турне и оказался плохим дипломатом. Причем в самом хорошем смысле этого определения. Он уставал от пустых протокольных мероприятий и банально-вежливых разговоров (и часто давал это понять). Он словно стеснялся, что ездит по миру за счет государства, и старался выбить из каждой столицы на своем пути максимум экономических и политических выгод для Кубы.

Как только Че покинул Кубу, Фидель обратился к США с просьбой увеличить закупки кубинского сахара с трех до восьми миллионов тонн в год — то есть американцам предложили весь кубинский урожай. США (как и предполагал Фидель) отказались, и Че получил свободу маневра — теперь даже союзники США могли покупать сахар с Кубы. Ведь американцы на него не претендовали.