Йоран Терборн - От марксизма к постмарксизму?

Светские арабские левые были дискредитированы в результате поражения в войне с Израилем в 1967 году. Иранские левые были репрессированы шахом, а затем раздавлены во время второго этапа Исламской революции. Баасисты убили большую часть иракских коммунистов, а их сирийские товарищи смогли выжить, только поддержав режим Асада. Турецкие левые, всегда балансирующие между бесконечной бдительностью военных, урбанистическим национализмом и деревенским консерватизмом, были заслонены социальным крахом исламского движения; также и палестинский марксизм – Народный фронт освобождения Палестины (НФОП) и Демократический фронт освобождения Палестины (ДФОП), две главные фракции Организации освобождения Палестины (ООП), а также Коммунистическая партия Израиля – были ликвидированы или маргинализированы. В итоге то, что осталось от демократических и социальных сил в Западной Азии, по большей части, если не полностью, исламское. Но таковы и монархическая реакция и теократические репрессии.

Академические круги региона – родина нескольких отличных турецких и израильских университетов, относительно влиятельных американских университетов в Бейруте и Каире и некоторых менее обеспеченных институтов – представляют несколько актуальных течений радикальной мысли. В целом, однако, большая часть региона – это удручающая зона невежества, в сравнении с которой гедонизм высших классов в Бейруте, Каире и Тель-Авиве выглядит оскорбительным. Вместе с тем некоторые малые дома шейхов на Аравийской полуострове принесли региону что-то позитивное. ТВ-станция «Аль-Джазира» становится одним из важных мировых новостных медиа, а англоязычная пресса стран Залива, во многом управляемая индийскими журналистами, предлагает отличную финансовую аналитику и новости в Интернете.

Благодаря комбинации агрессивных сионистских поселенцев, большого количества нефти и святых мест Ислама Западная Азия в течение второй половины ХХ века превратилась в главного устроителя мировых неприятностей как для правых, так и для левых. Сегодня регион находится даже в более кровавом и беспорядочном состоянии, чем когда-либо.

Из-за вовлеченности в события в Афганистане и посреднической роли в 1980‐х – начале 1990‐х годов в качестве поставщика саудовских денег для исламистского антикоммунистического движения в Афганистане и Центральной Азии Пакистан был втянут в беспорядочные столкновения исламистских вооруженных группировок Западной Азии. После 11 сентября страна была вынуждена присоединиться к крестовому походу Буша против исламизма, что нанесло тяжелый удар по официально исламской стране. Кроме этого геополитика Южной Азии задается индо-пакистанским конфликтом вокруг региона Кашмир, конфликтом исключительно локальных интересов. Индийский и пакистанский ядерные арсеналы тоже имеют лишь локальное значение.

Традиционно в эпоху после Второй мировой войны нейтралитет Индии до некоторой степени был силой разума третьего мира. То, во что он может выродиться в условиях настойчивых ухаживаний со стороны США и перед лицом жесткой экономической конкуренции со стороны Китая, все еще нерешенный вопрос. Но стоит отметить важную роль Индии в попытках оформить коллективное геополитическое лидерство на Юге сначала контактами с Бразилией и Южной Африкой с целью создания демократического союза трех южных континентов, а затем и с включением Китая и запуском G‐20/G‐22 в рамках ВТО. Индия сейчас также обхаживается странами АСЕАН с целью создания более широких горизонтальных структур в Азии. Впрочем, у современной Индии нет знаковых для мира лидеров масштаба Неру.

Контрастируя с Бангладеш и Пакистаном, Индия является домом для важных радикальных движений всемирного значения, что было продемонстрировано на успешном Всемирном социальном форуме в Мумбаи в 2004 году. Коммунистическая партия Индии (марксистская) – КПИ(м) – находится в федеральной правительственной коалиции, в рамках которой у нее по меньшей мере есть право наложения вето; вдобавок, она десятилетиями правила крупным штатом Западная Бенгалия. Индийская академия, когда-то бывшая заметным мировым центром для марксизма, остается важным оплотом для радикальной теории, в то время как последняя в значительно меньшей степени способна выживать в локальных политизированных университетах Бангладеш и Пакистана. Мумбайский «Экономический и политический еженедельник» – все еще невероятно важный источник информации и анализа. В своей прогрессивной академической аскезе у него нет международных эквивалентов.

Это тот регион, в котором произошла большая часть послевоенных баталий за коммунизм или против него. Антикоммунисты одержали наиболее кровавые и разрушительные победы в Малайзии, Бирме, на Филиппинах и в Таиланде, а также во время резни безоружных коммунистов в Индонезии в 1965 году. Коммунисты одержали наиболее оглушительные победы в регионе – во Вьетнаме – против французов в 1954‐м и против американцев в 1975‐м. В настоящий момент происходит обновление коммунистического повстанческого движения на Филиппинах.

Неудивительно, что организация государств региона, АСЕАН, имеет консервативную направленность, пусть и не такую, как реакционный интервенционизм Европейского священного союза. Изначально АСЕАН имел имплицитную антикоммунистическую и антикитайскую ориентацию, которая затем стала неприемлемой в связи с резким ростом китайского рынка. В результате АСЕАН в настоящий момент пытается измениться и стать опорной осью азиатского региона, стремясь к кооперации как с Индией, как и с северо-восточной тройкой – Китаем, Японией и Южной Кореей.

До тех пор пока в регионе базируются активные вооруженные силы либеральной демократии, в особенности на Филиппинах, но также в Индонезии и Таиланде, Юго-Восточная Азия остается регионом победившего консерватизма с номинально существующими коммунистическими силами во Вьетнаме, Камбодже и Лаосе, которые, тем не менее, полностью включены в развитие рыночной экономики. Сингапур, находящийся под бдительным, если не тоталитарным консервативным надзором, представляет собой интеллектуальный центр региона и вкладывает большие инвестиции в укрепление своей позиции. По не вполне понятным для меня причинам, самая большая страна в регионе, Индонезия, удивительно слаба в академическом отношении.

Геополитический вес этого региона быстро растет. Внутри него баланс очевидно смещается от Японии к Китаю. Региональные пустоты могут позволить развиваться более мелким игрокам, как это было с «корейской волной» в поп-культуре, но центром притяжения остается Китай, который перехватывает у США роль главного экспортера в Японию и Корею. Это регион, все еще разделяемый исторической обидой и недоверием – между Китаем и Японией, Кореей и Японией, включая противоречивый статус Тайваня, де-факто независимого государства, но де‐юре провинции Китая.