Иосиф Сталин - Полное собрание сочинений. Том 13

Немцы кричат везде и всюду, что положение Советской власти непрочно и что поэтому не следует открывать советским хозяйственным организациям серьёзных кредитов. В то же время они пытаются монополизировать торговые сношения с СССР, открывая ему кредиты.

Одна группа английских деловых людей, как известно, также ведёт ожесточённую антисоветскую кампанию. В то же время эта же группа, а также группа Мак-Кенна делают попытку организовать для СССР кредиты. Из печати уже известно, что в феврале в СССР приезжает делегация английских промышленников и банкиров. Они собираются предложить обширный проект торговых связей и заём Советскому правительству.

Чем объяснить эту двойственность германских и английских деловых людей? Объясняется это тем, что они хотят монополизировать в своих руках торговые связи с СССР, отпугивая и отодвигая САСШ в сторону.

А между тем, для меня ясно, что САСШ имеют больше оснований для обширных деловых связей с СССР, чем любая другая страна. И это не только потому, что САСШ богаты и техникой и капиталами, но и потому, что ни в одной стране не принимают наших деловых людей так радушно и гостеприимно, как в САСШ.

Что касается пропаганды, я должен самым категорическим образом заявить, что никто из представителей Советского правительства не имеет права вмешиваться во внутренние дела страны, в которой он находится, ни прямо, ни косвенно. В этом отношении даны самые твёрдые и строгие указания всему нашему персоналу служащих в советских учреждениях в САСШ. Я уверен, что Брон и его сотрудники ни в малейшей мере не связаны с пропагандой в какой бы то ни было форме. Если бы кто-нибудь из наших служащих нарушил твёрдые директивы насчёт невмешательства, он был бы немедля отозван и наказан. Конечно, мы не можем отвечать за действия неизвестных и неподчинённых нам лиц. Но мы можем принять на себя ответственность и дать максимум гарантий насчёт невмешательства в отношении лиц, состоящих на службе в наших заграничных учреждениях.

Г-н Кэмпбелл. Могу ли я передать это г-ну Гуверу?

Тов. Сталин. Конечно .

Г-н Кэмпбелл . Мы не знаем, кто те люди, что сеют недовольство. Но они — налицо. Полиция находит их и их литературу. Я знаю Брона, и я уверен, что он честный, откровенный господин, который ведёт честно дело. Но кое-кто имеется.

Тов. Сталин. Возможно, что пропаганда за Советы ведётся в САСШ членами американской коммунистической партии. Но эта партия в САСШ легальна, она легально участвует в выборах президента, выставляет своих кандидатов в президенты и вполне понятно, что мы не можем вмешиваться в ваши внутренние дела и в данном случае.

Г-н Кэмпбелл. С моей стороны нет больше вопросов. Впрочем, есть. Когда я вернусь в САСШ, деловые люди будут спрашивать меня, безопасно ли вести дела с СССР. Машиностроительные компании в особенности будут заинтересованы в вопросе о возможности предоставления долгосрочных кредитов. Могу ли я ответить утвердительно? Могу ли я получить сведения относительно мер, которые теперь принимаются Советским правительством для гарантирования кредитных сделок, есть ли специальный налог или другой определённый источник, отведённый на эту цель?

Тов. Сталин. Мне не хотелось бы хвалить свою страну. Однако, раз вопрос задан, я должен сказать следующее. Не было ни единого случая, когда бы Советское правительство или советские хозяйственные учреждения не производили платежей аккуратно и во-время по кредитам, будь то краткосрочные или долгосрочные. Можно было бы навести справки в Германии насчёт того, как мы выплачиваем немцам по трёхсотмиллионному кредиту. Откуда мы получаем средства для платежей? Г-н Кэмпбелл знает, что деньги не падают с неба. Наше сельское хозяйство, промышленность, торговля, лес, нефть, золото, платина и т. д.—вот источник платежей. В этом же гарантия платежей. Я не хочу, чтобы г-н Кэмпбелл верил мне на слово. Он может проверить мои утверждения хотя бы в Германии. Он найдёт, что ни разу не было оттяжки платежей, хотя порой нам приходилось платить на деле такие небывалые проценты, как 15—20%.

Что же касается специальных гарантий, то я думаю, что нет надобности всерьёз говорить об этом по отношению к СССР.

Г-н Кэмпбелл. Конечно, нет надобности.

Тов. Сталин. Может быть, было бы нелишне, если я расскажу Вам, строго конфиденциально, о займе, не кредите, а займе, предложенном группой английских банкиров — группой Бальфура, Кингсли.

Г-н Кэмпбелл. Могу ли я передать об этом Гуверу?

Тов. Сталин. Конечно, но не давать в печать. Эта группа банкиров предлагает следующее:

Наши долги Англии они исчисляют, примерно, в 400 миллионов фунтов стерлингов.

Их предлагают консолидировать из 25%. Значит, вместо 400 миллионов фунтов стерлингов —100 миллионов фунтов стерлингов.

Одновременно предлагается заём в 100 миллионов фунтов стерлингов.

Таким образом, наша задолженность выразится в 200 миллионов фунтов стерлингов с рассрочкой платежей на несколько десятков лет. В обмен мы должны оказывать предпочтение британскому машиностроению. Это не значит, что наши заказы мы должны будем передавать только в Англию, но мы должны оказывать предпочтение.

Г-н Кэмпбелл. Выражая благодарность за интервью, говорит, что тов. Сталин произвёл на него впечатление справедливого, хорошо осведомлённого, откровенного человека. Он очень рад был иметь случай поговорить с тов. Сталиным и считает это интервью историческим.

Тов. Сталин. Благодарит г-на Кэмпбелла за беседу.

Письмо Ваше от 8.XII получил. Вам нужен, по-видимому, мой ответ. Что же, извольте.

Прежде всего о некоторых Ваших мелких и мелочных фразах и намёках. Если бы они, эти некрасивые “мелочи”, составляли случайный элемент, можно было бы пройти мимо них. Но их так много и они так живо “бьют ключом”, что определяют тон всего Вашего письма. А топ, как известно, делает музыку.

Вы расцениваете решение ЦК, как “петлю”, как признак того, что “пришёл час моей (т. е. Вашей) катастрофы”. Почему, на каком основании? Как назвать коммуниста, который, вместо того, чтобы вдуматься в существо решения ЦК и исправить свои ошибки, третирует это решение, как “петлю”?..

Десятки раз хвалил Вас ЦК, когда надо было хвалить. Десятки раз ограждал Вас ЦК (не без некоторой натяжки!) от нападок отдельных групп и товарищей из нашей партии. Десятки поэтов и писателей одёргивал ЦК, когда они допускали отдельные ошибки. Вы всё это считали нормальным и понятным. А вот, когда ЦК оказался вынужденным подвергнуть критике Ваши ошибки, Вы вдруг зафыркали и стали кричать о “петле”. На каком основании? Может быть, ЦК не имеет права критиковать Ваши ошибки? Может быть, решение ЦК не обязательно для Вас? Может быть, Ваши стихотворения выше всякой критики? Не находите ли, что Вы заразились некоторой неприятной болезнью, называемой “зазнайством”? Побольше скромности, т. Демьян...