Татьяна Таирова - История Украины

Летом 1941 г. инициативой владели немцы, и советскому командованию приходилось осуществлять переброску сил на большие расстояния к местам прорыва противника. Танкам приходилось проделывать невообразимые маршброски перед тем, как вступить в бой. Так, 8 мех-корпус Д. Рябышева 22–26 июня проделал 500 километровый марш, что привело к выходу из строя почти половины техники. Техника выходила из строя после больших перемещений и у немцев. 30 июля Гальдер отмечал: «Танковые соединения следует отвести с фронта для ремонта и пополнения». Но к этому времени они уже одержали важные победы. Кто наносит удар, получает фору, выбирая место сражений. И это во многом определило ход войны на территории Украины в 1941 г.

В условиях краха Западного фронта в Белоруссии, 28 июня командование Юго-Западного фронта во главе с М. Кирпоносом начало отход из Львовского выступа и далее на Киев. Грандиозное танковое сражение развернулось под Дубно и Ровно 23–29 июня. Попытка взять в клещи клин германской 1 танковой группы силами четырех мехкор-пусов (правда, уже измотанных перемещениями) не удалась. Контрудар Юго-Западного фронта задержал наступление немцев на 8 дней. Поскольку замысел «Барбароссы» на южном фланге заключался в отсечении основных сил Юго-Западного фронта от Днепра, эти восемь дней имели принципиальное значение.

К 15 июля Юго-Западный фронт потерял 2548 танков из 4200 и 1907 самолетов из 2256. И все же, сохранив основные силы, Юго-Западный фронт отходил к Киеву. Встретив упорное сопротивление на этом направлении, группа армий «Юг» нанесла удар южнее и к 8 августа окружила под Уманью 6-ю, 12-ю армии и части 8-й. В плен попало более 100 тысяч солдат, было захвачено 300 танков и 800 орудий.

Войска более слабого Южного фронта (9-я и 18-я армии) под давлением 11-й немецкой и 3-й и 4-й румынских армий отходили к Одессе. Румынско-немецкие войска не смогли взять Одессу штурмом. Одесса оставалась неприступным бастионом до 16 октября 1941 г., когда войска отдельной Приморской армии генерала Г. Сафронова были эвакуированы в Севастополь.

Вскоре после нападения началась перестройка советского общества на военный лад. Вся жизнь советских людей отныне была подчинена задаче обеспечения победы над фашизмом.

26 июня был введен 11 — часовой рабочий день при 6-часовой рабочей неделе, отпуска были отменены с заменой денежной компенсацией. Большинство гражданских предприятий были переведены на производство военной продукции. В июле в Киеве было отремонтировано 780 танков, целиком на производство танков перешел харьковский тракторный завод. На предприятиях легкой промышленности только в третьем квартале 1941 г. было пошито более 2,2 миллионов шинелей, гимнастерок, брюк и галифе.

За первый год войны с Украины в РККА было призвано 3185 тысяч человек. В народное ополчение ушло 1300 тысяч жителей Украины. Руками украинских граждан было построено 4 тыс. км оборонительных линий, для чего пришлось лопатами перекидать 17 млн. кубометров грунта.

24 июня был создан республиканский совет по эвакуации во главе с Д. Жилой. Предприятия должны были работать до последней возможности в условиях приближения линии фронта, на эвакуацию давалось 3-10 суток. Было эвакуировано 3,5 миллионов граждан Украины.

В советском тылу предприятия оперативно возобновляли работу. Одесский станкостроительный завод начал работать в Стерлитамаке под открытым небом, и только потом стали возводиться цеха. Эвакуированный в Воткинск киевский «Арсенал» за месяц разместился в построенных здесь 13 новых корпусах и начал давать продукцию. Работники Харьковского тракторного завода включились в создание Танкограда на Урале. Ученые Института электросварки во главе с Е. Патоном внедрили электросварку под флюсом, которая позволила значительно ускорить установку брони на танках.

Продовольствие также подлежало вывозу с территории Украины или уничтожению. Не удалось вывезти 900 тыс. т. зерна и зернопродуктов. Было эвакуировано 6,3 млн. голов скота (пятую часть от имевшегося в республике). При этом 10 июля Сталин дал указание Хрущеву: «в районе 70-верстной полосы от фронта увести все взрослое мужское население, рабочий скот, зерно, трактора, комбайны и двигать своим ходом на восток, а чего невозможно вывезти, уничтожить, не касаясь, однако, птицы, мелкого скота и прочего продовольствия, необходимого для остающегося населения…»

К середине июля замедление темпов германского наступления показало. что "блицкриг” невозможен. СССР был готов к затяжной войне гораздо лучше, чем Германия. Это подтверждало, что решение А. Гитлера о нападении на СССР было самоубийственным.

К концу августа советские войска отошли за Днепр. 31 августа немцы форсировали Днепр под Кременчугом и стали расширять плацдарм. Но группа армий «Юг» не могла самостоятельно выйти в глубокие тылы Юго-Западного фронта.

В конце августа между Гитлером и его генералами шли споры: что делать дальше. Горячие головы, танковые генералы Гот и Гудериан предлагали нанести удар прямо на Москву. Они не учитывали, что советская армия сможет зайти в тыл группировке, наступающей на Москву. если не будет отброшен, либо уничтожен Юго-Западный фронт. Гитлер настоял на том, чтобы до наступления на Москву были разгромлены советские войска на севере и юге советско-германского фронта.

30 июля ОКХ выпустило директиву о переходе группы армий «Центр» к обороне. Это значило, что план «Барбаросса» провалился. Ценой этого были советские потери в миллион человек.

Германское командование готовило свой самый сокрушительный удар по Красной армии — окружение всего Юго-Западного фронта. В результате пришлось еще на месяц отложить рывок к Москве, что обрекло на неудачу планы взятия советской столицы в 1941 г.

Не ударить на юг Гитлер не мог — Юго-Западный фронт под командованием М. Кирпоноса нависал над Группой армий «Центр», и в случае ее наступления на Москву мог ударить во фланг и тыл. Начальник штаба сухопутных сил Гальдер с грустью писал 11 августа: «То, что мы сейчас предпринимаем, является последней и в то же время сомнительной попыткой предотвратить переход к позиционной войне… В сражение брошены наши последние силы». Переход к позиционной войне означал окончательный провал планов разгромить СССР до зимы 1941 г.

Сталин знал об угрозе фронту' Кирпоноса. 19 августа главнокомандующий согласился с начальником Генерального штаба Г. Жуковым в том, что продвижение немцев на Чернигов, Конотоп и Прилуки «будет означать обход нашей Киевской группы с восточного берега Днепра и окружение нашей третьей и нашей 21-й армии». Было решено парировать угрозу с помощью контрударов. В своих мемуарах Жуков даже рассказал историю о своем конфликте со Сталиным из-за дерзкого предложения отвести фронт. Но конкретные предложения Генерального штаба в это время исходили из контрударов по немецким клиньям, надвигающимся с севера в обход Юго-Западного фронта. Даже С. Буденный, который по общему признанию не проявил себя сильным стратегом в Великой Отечественной войне, просил дать возможность фронту' отойти. Неужели Сталин не понимал опасности, которую видел даже Буденный? Но были и другие авторитетные мнения. Так, «вечером 15 сентября, когда окружение становилось фактом, маршал Шапошников в очередных переговорах с командующим Юго-Западным направлением говорил, что мираж окружения охватывает, прежде всего, военный совет ЮЗФ», — писал советский историк Д. М. Проэктор. Казалось, Сталин должен был позднее наказать Б. Шапошникова за такой очевидный просчет. Но Сталин и после катастрофы Юго-Западного фронта продолжал считать Шапошникова ценнейшим военным специалистом. Маршал просто понимал, что Сталин готов пожертвовать фронтом, если не будет никакой возможности отбить немецкий удар, лишь бы оттянуть начало наступления на Москву. Необходимо было выиграть время до начала осенней распутицы и затем зимы. Пока немцы будут завоевывать пространство Украины, они потеряют время, необходимое для взятия Москвы. Отдать без боя пространство за Киевом в августе означало получить наступление на Москву в сентябре.