Дмитрий Галковский - Николай Ленин. Сто лет после революции. 2331 отрывок из произведений и писем с комментариями [publisher: SelfPub]

То что Вы сообщаете о приемах Уркарта и его компании, которые через АРУ подкупают наших спецов, имеет крайне важное значение. Поручаю Вам продолжать собирание наших и подобных документов с величайшей тщательностью. Если найдете безусловно умного чекиста, надо с ним вместе обдумать дополнительные способы контрразведки. Проверьте старые партийные шифры и установите новые, чтобы сообщать мне важнейшие и безусловно срочные по телеграфу, остальные в особо тщательно зашитых и запечатанных письмах через надежных курьеров. Надо узнать имена и адреса всех прямо или косвенно прикосновенных к этому делу.

(Телеграмма Дрейману, 25 февраля)

2227

В ОТДЕЛЬНЫХ случаях меньшевики бывали правы против большевиков, например, в вопросе о бойкоте столыпинской Думы в 1907 году.

(«Заметки публициста», февраль)

2228

Павел Леви желает теперь особо выслужиться перед буржуазией – и, СЛЕДОВАТЕЛЬНО, перед II и II ½ Интернационалами, её агентами, – переиздавая как раз те сочинения Розы Люксембург, в которых она была неправа. Мы ответим на это двумя строками из одной хорошей русской басни: орлам случается и ниже кур спускаться, но курам никогда, как орлы, не подняться. Роза Люксембург ошибалась в вопросе о независимости Польши; ошибалась в 1903 году в оценке меньшевизма; ошибалась в теории накопления капитала; ошибалась, защищая в июле 1914 года, рядом с Плехановым, Вандервельдом, Каутским др., объединение большевиков с меньшевиками; ошибалась в своих тюремных писаниях 1918 года (причём сама же по выходе из тюрьмы в конце 1918 и начале 1919 года исправила большую часть своих ошибок). Но несмотря на эти свои ошибки, она была и остаётся орлом; и не только память о ней будет всегда ценна для коммунистов всего мира, но её биография и ПОЛНОЕ собрание её сочинений (с которым невозможно опаздывают немецкие коммунисты, извиняемые лишь отчасти неслыханным количеством жертв в их тяжёлой борьбе) будут полезнейшим уроком для воспитания многих поколений коммунистов всего мира. «Немецкая социал-демократия после 4 августа 1914 г. – смердящий труп» – вот с каким изречением Розы Люксембург войдет её имя в историю всемирного рабочего движения. А на заднем дворе рабочего движения, среди навозных куч, куры вроде Павла Леви, Шедемана, Каутского и всей этой братии, разумеется, будут особенно восторгаться ошибками великой коммунистки. Каждому своё.

Что касается до Серрати, то его приходится сравнить с гнилым яйцом, которое лопается и шумно и с особенно… пикантным ароматом. Провести на «своём» съезде резолюцию о готовности подчиниться решению конгресса Коминтерна, затем послать на этот конгресс старика Лаццари и в заключение надуть рабочих с грубостью лошадиного барышника, это – перл.

(То же)

2229

<���Следует> пользоваться практически и практично великолепными (хотя и дорого стоящими) наглядными уроками фашизма – и победа за итальянским коммунизмом обеспечена.

(То же)

2230

Сознательные революционеры должны бы, кроме исполнения своего служебного долга, подумать об экономических причинах, кои заставили СНК признать Гидроторф «имеющим чрезвычайно важное государственное значение». Посылаю Вам образец нашей поганой волокиты и тупоумия! А это – ЛУЧШИЕ НАШИ люди, Пятаков, Морозов и др.! Задушили бы дело, кабы не кнут. ОЧЕНЬ прошу спешно налечь изо всех сил, ударить виновных ещё раз побольнее и ДОБИТЬСЯ (через Горбунова и Лепешинскую, коей я велел приготовить декрет), добиться исполнения ТОТЧАС. Дать Гидроторфу если не 100%, то 90%.

(Письмо Цюрупе, 27 февраля)

2231

По поводу гражданского кодекса: я не в состоянии вникнуть в формулировку отдельных пунктов. Здоровье не позволяет. <���…> <���Следует> не идти слепо за НКИДел. НЕ УГОЖДАТЬ «ЕВРОПЕ», А ПРОДВИНУТЬСЯ ДАЛЬШЕ В УСИЛЕНИИ ВМЕШАТЕЛЬСТВА ГОСУДАРСТВА В «ЧАСТНОПРАВОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ», В ГРАЖДАНСКИЕ ДЕЛА. Как именно надо это сделать, я не могу сказать, ибо не в состоянии ни изучить вопроса, ни вникнуть хотя бы в отдельный кодекс. Но что это надо сделать, для меня ясно. Что нам сейчас грозит опасность – в этой области НЕ ДОДЕЛАТЬ (а не опасность «пере»делать), это тоже для меня вполне ясно. Именно перед Генуей не сфальшивить, по смалодушничать, не выпустить из своих рук ни малейшей возможности РАСШИРИТЬ вмешательство государства в «гражданские» отношения.

(Письмо Курскому, 28 февраля)

2232

Госбанк теперь = игра и бюрократическую переписку бумажек. Вот Вам правда, если хотите знать не сладенькое чиновно-коммунистическое враньё (коим Вас все кормят, как сановника), а ПРАВДУ. И если Вы не захотите открытыми глазами через всё комвраньё смотреть на эту правду, то Вы – человек, во цвете лет ПОГИБШИЙ в тине казённого вранья. Вот это – неприятная истина, но истина. Либо искать и МЕДЛЕННО находить (сто раз испытывая и проверяя) ЛЮДЕЙ, способных от имени Госбанка ставить торговлю, проверять торговлю, поощрять дельных торговцев, ЗАКРЫВАТЬ якобы торговые, на деле же бюрократически-коммунистические торговые и фабричные «потёмкинские деревни», – либо весь Госбанк и вся его работа – нуль, хуже нуля, самообольщение новой бюрократической погремушкой. И пока Вы мне не докажете делом, проверенным опытом, что таких людей, инспекторов, агентов и т. п., Госбанк СТАЛ НАХОДИТЬ, до тех пор и говорить не о чем: ни одному слову не поверю. Прошу не сердиться за откровенность.

(Письмо Шейнману, 28 февраля)

2233

Записка Склянского:

Есть от Краснощёкова. Предлагает обещать каппелевцам пропуск на родину при условии, что сложат оружие. Бронштейн предлагает согласиться, запросить у Краснощёкова, на каких условиях он предлагает это сделать, и поручить Особому отделу учинить надзор.

Записка Ленина:

Кто такие? Нация? Сколько? Через Европейскую Россию?? Куда?

(Переписка со Склянским, вторая половина февраля – март)

2234

Со взяткой и пр. и т. п. Государственное политическое управление может и должно бороться и карать расстрелом по суду.

(Письмо Я. Петерсу, 1 марта)

2235

Насчет собаки я эту затею бросил. Нервы уже не те, и охотиться не смогу. Если не достали, прошу не доставать и все хлопоты бросить. Если достали, я вероятно подарю другому охотнику. Всего лучшего!

(Записка Крестинскому, 2 марта)

2236

т. Розенфельд! Вижу, что на съезде, вероятно, не смогу читать доклада. Ухудшение в болезни после трех месяцев лечения явное: меня «утешали» тем, что я преувеличиваю насчет аксельродовского состояния [147] Аксельрода разбил паралич. и за умным занятием утешения и восклицания «преувеличиваете! мнительность!» – прозевали три месяца.