Леонид Млечин - Кто взорвал Америку?

Часами он сидел рядом с ней, читая ей коммунистическую литературу: «Коммунистический манифест», пособие для партизан под названием «За освобождение Бразилии» и маленькую книжку изречений Мао Цзэдуна.

У каждого из них было любимое изречение из Мао. Но они повторяли:

— Все левые читают Мао. Но только мы решились действовать.

Они были уверены, что рано или поздно революция разразится в США. Правда, не верили, что доживут до этого дня. Были готовы отдать жизнь во имя будущей революции. Она верила им, когда они говорили, что все умрут, если агенты ФБР обнаружат их укрытие.

Они разговаривали лозунгами. Они читали вслух эти книжки ей и самим себе. Их речь была полна марксистских и маоистских формул, которые они повторяли вновь и вновь. Как только кто-то из них открывал рот, она уже знала, что он (или она) сейчас скажет. В первые дни она не могла их слушать и молила Бога о том, чтобы они ушли и оставили ее в покое. Потом она стала сходить с ума от одиночества и страха. Когда она слышала человеческий голос, ей становилось легче.

В душе она смеялась над их лозунгами, но спорить не решалась. Иногда они читали ей отдельные заметки из газет — о революционных акциях в Пуэрто-Рико, Мозамбике и на Филиппинах. Иногда она не знала, что и думать. До своего похищения она мало что знала об окружающем мире и мало о чем задумывалась. Она даже не читала ежедневные газеты. Тем не менее вся ее натура противилась тому, что они ей внушали.

Над ее словами и ценностями они смеялись. Ее любовь к ведению домашнего хозяйства и кулинарии они считали проявлениями буржуазного духа. Обручальные кольца — проявлением мужского шовинизма. Сам брак — чисто буржуазным способом закабаления женщины. Моногамия — типично буржуазное изобретение, отрицающее свободу мужчины и женщины. Покупку новой мебели, разведение газонов в равной степени они сочли разбазариванием денег, которые могли бы служить благу бедняков. Ее спортивный автомобиль — игрушка, которой забавляются капиталисты в то время, как бедняки умирают от голода. Тем более они отрицали необходимость отмечать дни рождения.

Она изучала историю искусств — они считали, что это время она должна была посвятить народу. Они считали, что черные и другие угнетенные народы могут возглавить борьбу за освобождение. Только народы третьего мира знали, как вести эту борьбу. Белые для этого дела не годились. Тем более, что с исторической точки зрения они проявили себя предателями дела угнетенных народов.

— Белые братья и сестры должны гордиться тем, что им выпало такое счастье — сражаться под руководством черного фельдмаршала, — часто повторял Чин…

Ее продержали в заключении пятьдесят семь дней. Пока она, считавшая, что каждый день может быть последним, в страхе за свою жизнь, не заявила, что готова присоединиться к террористам. Чтобы убедиться в ее надежности, они заставили Патрицию участвовать в ограблении банка.

Впрочем, вопрос о том, почему она все-таки присоединилась к террористам, не так прост и многие годы занимал американских психологов, пытавшихся истолковать мотивы ее поведения.

Но это решение закончилось для нее печально. Ее арестовали, судили, и она провела в заключении два года, прежде чем президент Джимми Картер помиловал ее.

Это была самая громкая акция левых террористов в Соединенных Штатах. В отличие от Западной Европы или Японии, здесь не возникла по-настоящему опасная «Красная армия». Пройдут годы, прежде чем американцы столкнутся с настоящим терроризмом…

В 1995 году в Америке состоялся так называемый «Марш миллиона черных мужчин», который завершился невиданным по масштабам митингом темнокожих американцев в Вашингтоне. На этот митинг они съехались со всей Америки. Каждого пожелавшего прийти на митинг отпустили с работы.

Точных данных о том, сколько именно человек участвовало в митинге, нет. Называются разные цифры — четыреста тысяч, шестьсот тысяч, миллион. Цифра не так важна. Главное, что участников было больше, чем в знаменитом Марше черных в 1963 году, который возглавил Мартин Лютер Кинг. Тогда Кинг и произнес свою знаменитую речь, которая начиналась словами: «У меня есть мечта».

Марш 1963 года имел огромное значение для страны. Он заставил белых американцев понять, что они должны помочь своим черным согражданам, потому что белая Америка исторически виновна в их страданиях.

В романе классика американской литературы Уильяма Фолкнера «Свет в августе» говорится: каждый белый ребенок на юге Соединенных Штатов рождается распятым на черном кресте. Он несет в себе неосознанную вину белого перед неграми.

В марше 1963 года участвовало много либерально настроенных белых, которые сочли это своим долгом. В марше 1995 года белые практически не участвовали.

Сорок лет назад черные восстали против расизма и дискриминации.

В настоящее время черные выдвигают экономические требования и требование своей доли власти.

Тогда лидером черных был Мартин Лютер Кинг, который призывал отказаться от насилия и хотел, чтобы черные стали полноценными гражданами Америки.

В 90-е лидером черных стал Луис Фаррахан, предводитель черных мусульман Америки, глава организации «Нация ислама». Фаррахан сформировал черные боевые отряды, которые называются «Плоды ислама», и хотел, чтобы черные отделились и создали собственное государство — без белых.

У черных американцев, которые составляют двенадцать процентов населения страны, по-прежнему много претензий к обществу.

Безработных черных больше, чем белых. Средняя черная семья зарабатывает в десять раз меньше, чем белая. Черные родители оставляют своим детям меньшее наследство, чем белые. Белые мужчины и женщины живут дольше, чем черные.

Черные чаще оказываются в тюрьме, чем в колледже. Они чаще, чем белые, погибают от рук преступников. И обычно черных наказывают более сурово, чем белых.

Каждый четвертый молодой черный американец находится или в тюрьме, или под следствием, или под надзором полиции. Каждый третий или осужден, или, как минимум, привлекался к суду. Даже темнокожие американцы, которые сумели пробиться, все равно чувствуют себя людьми второго сорта.

— Я получил ученую степень, я нашел хорошую работу, — говорит такой черный американец. — Но когда я иду по улице, белые меня сторонятся. Когда я вхожу в лифт, белая женщина смотрит на меня в ужасе. Ночью ни один таксист меня не повезет…

Белые боятся черных, белые считают, что черные кварталы — рассадник насилия и наркомании. Но черные с порога отвергают эти обвинения. Они считают, что преступность и наркомания порождены расовой дискриминацией, угнетением черных американцев. Белые сами породили то, от чего сейчас страдают.