Леонид Млечин - Кто взорвал Америку?

Сотрудникам службы безопасности в Ливане очень не везло. Еще девять офицеров Шин-Бет погибли, когда был взорван дом в Тире, в котором они поселились. Одного офицера Шин-Бет застрелили в машине.

У сотрудников Шин-Бет не было проблем с осведомителями и агентами в расколотом Ливане, где одни с удовольствием доносили на других. Но предателей так же быстро уничтожали.

Сколько бы контрразведчики ни выявляли врагов, их становилось все больше. Само по себе присутствие израильтян порождало сопротивление ливанцев. Командировка в Ливан была тяжким испытанием для контрразведчиков: бесконечная жестокая работа в состоянии постоянной деморализующей опасности рано или поздно приводит к нервному срыву. Контрразведчики ездили только в сопровождении взвода солдат, для конспирации пользовались машинами с ливанскими номерами.

Рафи Малка, начальник оперативного управления Шин-Бет, делился своими впечатлениями:

«В Ливане, для того чтобы спастись, надо было делать вещи, которые прежде считались неприемлемыми. Шин-Бет не была исключением. Это была жестокая война без правил, а если кто-то пытался вести себя по правилам, он просто погибал».

В результате операции «Мир для Галилеи» Израиль не обрел вожделенной безопасности. Место палестинцев заняли воинственные шиитские формирования, обосновавшиеся в долине Бекаа. Ариэль Шарон и Башир Жмайель ошиблись: военными средствами политические проблемы не решишь.

После убийства Башира Жмайеля долгое время ни один арабский политик, боясь террористов, не решался заключить мир с Израилем. Трагическая судьба трех ближневосточных миротворцев — иорданского короля Абдаллаха, египетского президента Анвара Садата и ливанского президента Башира Жмайеля — не располагала к оптимистическим суждениям о будущем Ближнего Востока. Можно сказать, что именно террористы определяли судьбу этого региона.

Муамар Каддафи мог бы считаться учеником Троцкого. Ливийский лидер тоже сторонник перманентной революции. Свергнув 1 сентября 1969 года ориентировавшегося на Запад короля Идриса, полковник постоянно реорганизует систему собственной власти, уничтожая всех, кого считает врагом, и избавляясь от тех, кто недостаточно ему предан.

В какой-то мере его идеалом стал покойный президент Египта Гамаль Абдель Насер. После его смерти Каддафи решил, что теперь он должен взять на себя роль объединителя арабского мира.

— Я самый близкий к Насеру человек, — заявлял Каддафи, — я хранитель его заветов, я отвечаю в моральном и революционном плане за всех насеристов арабского мира. Я учился у Насера и вместе с ним намечал путь арабского единства и будущего арабов.

Ливия — маленькая страна с трехмиллионным населением, большую часть которого составляют бедуины, трудно интегрирующиеся в современное общество. Каддафи мог бы остаться никому не известным маленьким царьком, если бы не нефтедоллары, которые полились в страну рекой в 70-е годы.

Муамар Каддафи всегда делал то, что считал нужным. Каддафи, заметил один из ливийских диссидентов, «это бедуин. Если он едет на верблюде и хочет повернуть, он просто поворачивает. Он не ждет, пока зажжется зеленый свет».

Когда иностранные журналисты спрашивали его, что он намерен предпринять для улучшения экономического положения в стране, где людям приходится стоять в длинных очередях, Каддафи преспокойно отвечал:

— Очереди — это не так плохо, это значит, что у людей есть деньги и они хотят покупать.

Он провозгласил «прямую демократию», распустил министерства, объявил, что отныне страной управляет народ, а сам стал абсолютным и единоличным диктатором. Официально власть принадлежит революционным комитетам, на практике — многочисленным родственникам и членам клана Каддафи.

Формально он даже не является главой государства, единственный его официальный пост — верховный главнокомандующий. Он предпочитает, чтобы его именовали «лидером ливийской революции». Впрочем, его власть определяется не титулом, а полным контролем над армией, силами безопасности, аппаратом власти. Его не ограничивают ни парламент, ни партии, ни свободная печать.

Подобно многим восточным царькам, он испытывает непреодолимую тягу к опереточным мундирам и помпезным церемониям. У многих наблюдателей часто возникало сомнение в его умственной полноценности. Муссолини рядом с ним казался консервативным и разумным государственным деятелем.

Однако сумасбродство Каддафи имеет совершенно определенные рамки. Он никогда не рисковал своим положением. На митингах он мог кричать все, что угодно, но не позволял себе ничего, что могло привести к утрате власти. Он помнил историю угандийского диктатора Иди Амина, который по собственной глупости лишился всего и был изгнан из страны.

Каддафи не раз обещал американцам, что развяжет третью мировую войну, если Вашингтон «посмеет угрожать ливийскому народу». Но когда американцы топили корабли ливийского военно-морского флота или сбивали ливийские самолеты, Каддафи был очень осторожен. Он вовсе не хотел сколько-нибудь серьезного конфликта с Соединенными Штатами, боясь военного разгрома.

Он потратил множество нефтедолларов, покупая в Советском Союзе всевозможное оружие. В 1976 году он подписал контракт с Москвой на покупку вооружений стоимостью в двенадцать миллиардов долларов. Среди прочего он заказал две тысячи восемьсот танков. Но даже когда он вооружил свою сухопутную армию советскими танками и ракетами, военно-воздушные силы — полутысячей боевых самолетов, флот — шестью подводными лодками, он понял, что все равно не только не в состоянии противостоять Израилю в одиночку, но и вообще не может позволить себе участвовать в сколько-нибудь серьезной войне.

Поэтому Каддафи, как и некоторые другие ближневосточные лидеры, попытался в середине 70-х обзавестись ядерным оружием. И рассчитывал на помощь Советского Союза.

Но министр иностранных дел Андрей Громыко помешал попыткам Ливии купить в Советском Союзе полный ядерный топливный цикл, в том числе тяжеловодный реактор на природном уране, несомненно предназначенный для производства ядерных оружейных материалов. Эту сделку пробивало министерство среднего машиностроения и заместитель главы правительства Николай Тихонов. Но МИД подготовил материалы, которые позволили эту сделку торпедировать. Уже тогда можно было сослаться на то, что казна Ливии не так уж богата.

Москва на самом деле никогда не была в восторге от своего непредсказуемого союзника и в лучшие времена дружбы с Триполи не продавала Каддафи баллистические ракеты и самолеты дальнего радиуса действия, например «МиГ-29». Суперсовременное оружие могло толкнуть эмоционально неустойчивого полковника на большую авантюру, которая кончилась бы новой войной на Ближнем Востоке.