Александр Широкорад - Польша и Россия. За что мы не любим друг друга

Договор резервировал и гарантировал за Пруссией получение Варшавы, включая Правобережье Вислы по линии река Свидра – слияние реки Нарев с рекой Западный Буг, а за Австрией закреплял Краков с округом.

Что же касается разграничения между прусскими и австрийскими зонами в Польше, то демаркация их откладывалась до работ погранично-согласительных комиссий, в которых Россия брала на себя роль посредника и примирителя.

14 декабря 1795 г. Екатерина Великая издала «Указ о присоединении к России Литвы и Черной Руси». Согласно указу, новая русская граница шла от границы Волыни (верховье реки Припять, севернее польского города Хелм) до Брест-Литовска, а оттуда по течению реки Западный Буг до границы Подляшья (село Янув-Подляски) и отсюда поворачивала в северо-восточном направлении вдоль Подляшской границы до верховьев реки Нарев (Беловежье), и оттуда на север до пересечения реки Неман у Гродно, а затем по течению Немана до пересечения Неманом прусской границы, а далее вдоль старой литовско-прусской границы к Балтийскому морю до города Поланген (Паланга). Все земли к востоку от очерченной линии входили в состав Российской империи и подчинялись генерал-губернатору Литовского края – генерал-фельдмаршалу князю Репнину.

Отходящая к России территория Великого княжества Литовского разделялась на две губернии с центрами в городах Вильно и Слоним. Виленской губернией назначался управлять генерал-майор Александр Тормасов, Слонимской – генерал-майор Иван Новицкий.

Таким образом, приобретенные Россией территории подразделялись на собственно Литву (Виленская губерния) с литовским населением и на Черную Русь (Западная Белоруссия) – Слонимская губерния с преимущественно белорусским населением.

Подавляющее большинство русских, польских и западноевропейских историков оценивали третий раздел Польши прежде всего с эмоциональной (нравственной) и правовой точек зрения. Такие оценки неверны хотя бы из-за отсутствия всеми признанных критериев морали и права. Нам ли из XXI века судить XVIII век? По сравнению с действиями палестинцев и израильтян, американцев и афганцев, русских и чеченцев, все войны XVIII века являются образцом ведения боевых операций. Никто так не уничтожал мирных жителей, никто так не зверствовал с пленными, как вышеперечисленные стороны в XXI веке.

Вернемся еще раз к совместной декларации России и Австрии от 23 декабря 1794 г. (3 января 1795 г.). Там говорилось: «Два монарха, убежденные опытом прошедшего времени в решительной неспособности Польской республики устроить у себя подобное [твердое и сильное . – А.Ш. ] правление или же жить мирно под покровительством законов, находясь в состоянии какой-либо независимости, признали за благо в видах сохранения мира и счастия своих подданных, что предпринять и выполнить совершенный раздел этой республики между тремя соседними державами представляется крайней необходимостью».

Что могут возразить критики этой декларации? То, что Речь Посполитая могла жить мирно? То, что подданные России и Австрии не были заинтересованы в разделе?

Ах! – воскликнет душка-интеллигент. – Вот если бы соседние державы не вмешивались в польские дела, если бы у Стася был бы твердый характер, если бы католики возлюбили диссидентов, если бы все радные паны помирились и стали бы безоговорочно подчиняться королю, если бы все гайдамаки побросали сабли и мушкеты и стройными рядами пошли на барщину к панам и к евреям-арендаторам, то как бы расцвела Речь Посполитая!

Но у русских есть пословица: «Если бы да кабы, во рту выросли б грибы». Аналогичные пословицы есть у белорусов и у поляков.

Формально последняя точка в существовании Речи Посполитой была поставлена 15 (26) января 1797 г. в Петербурге. В этот день была подписана «Конвенция между Россией и Пруссией с участием Австрии о распределении финансовых и имущественных обязательств Польского государства между тремя договаривающимися сторонами». В этот же день у итальянского городка Риволи генерал Бонапарт наголову разбил австрийскую армию фельдмаршала Альвинци. Через две недели в Мантуе сдалась тридцатитысячная армия генерала Вурмзера. Разгромив новую австрийскую армию эрцгерцога Карла, 27-летний генерал шел на Вену…

В 1796 г. скончалась императрица Екатерина Великая. Ее преемник Павел I обожал, чтобы его считали средневековым рыцарем без страха и упрека. В польских делах новый царь разбирался крайне плохо.

Павел для начала переселил экс-короля Стася из Гродно в Петербург и подарил ему Мраморный дворец (рядом с Эрмитажем).

В новоприсоединенных землях император восстановил действие Литовского Статута и выборных судов, воскресил сеймики как органы самоуправления. В каждой губернии шляхта собиралась раз в три года на сеймик для выбора судей, административных чиновников, а также поветовых и губернских маршалков (предводителей), которые являлись посредниками между обывателями и правительством.

Павел освободил находившегося в заключении генерала Костюшко и большинство сосланных его матерью панов. Остальных в 1802 г. освободил Александр I. Замечу, что возвращались не болтуны-диссиденты, а люди, у которых руки были буквально по локоть в русской крови.

Итак, как уже говорилось, Россия в ходе трех разделов Польши получила земли с православным и частично униатским простонародьем и тонкой прослойкой дворян – поляков и католиков. Но вместо того, чтобы опираться на простой народ, имевший одну веру и почти один язык, Павел I и Александр I начали заигрывать с польской знатью. Видимо, одной из причин этого было желание когда-либо овладеть и остальными польскими землями. Но это вопрос спорный. Главной же причиной, на мой взгляд, была неуверенность обоих императоров в русском дворянстве и желание получить опору своей власти в виде польской шляхты.

Во времена Павла польский поэт Козьмян, один из идеологов польского дворянства, писал о жизни в западных губерниях России: «С известной точки зрения нам живется лучше, чем во времена республики; мы в значительной степени сохранили то, что нам дала родина. Нам не приходится теперь бояться Уманской резни; хотя Польши нет, мы живем в Польше, и мы – поляки» [117] Россия. История XIX века. Тайны побед и величия. М.: Новь, 1998. С. 78. .

При третьем разделе Польши Россия и Пруссия взяли на себя каждая по 43,3 % долгов Речи Посполитой и по 40 % личных долгов короля Стася, а Австрия, соответственно, 13,3 и 20 %. Однако фактически России пришлось заплатить 52,1 % долга Речи Посполитой. Особо крупные суммы были выплачены голландским банкирам, много долгов пришлось уплатить частным лицам как в Польше, так и за ее пределами.