Александр Вайлов - Страны Магриба. Тунис [Независимое государство на руинах Карфагена] [litres]

В начале ХХ в. образованные слои Туниса стали занимать серьезную конструктивную позицию по отношению к режиму протектората. В этой среде преобладало стремление использовать пребывание европейцев, а также их опыт и знания для построения современного государства. Традиционно в низах общества преобладало вековое неприятие врагов «франков», которое выражалось в постоянных конфликтах тунисских селян с колонистами, массовых хищениях, потравах посевов и поджогах ферм. А в среде колонистов царило настоящее отвращение и презрение к коренному населению. Эти настроения неизменно осложняли деятельность администрации протектората и вызывали в средних и высших слоях арабского общества недоверие к Франции и неудовлетворенность привилегированным положением европейцев.

Постепенно смутное недовольство порядками протектората привело к зарождению в среде тунисской элиты националистических идей. Первые националистические организации возникли в Тунисе в 1896 г. Сначала они имели характер культурно-просветительских обществ, развивавших идеи национального возрождения. Некоторые из этих обществ разделяли либерально-западнические ценности Хайраддин-паши и его последователей. Их основным лозунгом стало восстановление конституции 1861 г., которая была предана забвению. Благодаря развитию тунисского национализма в первых десятилетиях XX в. этот лозунг приобрел очень широкий резонанс и стал основой антиколониальной борьбы тунисцев. При этом другие националисты-просветители склонялись к панисламистским взглядам Джамаля ад-Дина аль-Афгани. Они ставили во главу угла защиту ислама и культурной самобытности Туниса от французского влияния.

Установление протектората позволило французской буржуазии быстро вытеснить английскую и итальянскую из экономики Туниса. Чтобы закрыть этим иностранцам доступ в горную промышленность, был провозглашен принцип государственной собственности на горные разработки. Все известные концессии на них были переданы французам.

Кроме того, французское правительство получило право на выдачу железнодорожных концессий. При этом старые железнодорожные концессии были выкуплены тунисским правительством и переданы в аренду французской «Compagnie du chemin de fer à Beaune-Gelma». Ей же были предоставлены новые железнодорожные и другие концессии. Метрополия поощряла развитие и горной, и обрабатывающей промышленности в Тунисе. За первые 25 лет протектората было выдано 37 концессий на разработку недр, проложено свыше 1100 км железных дорог, построены шоссейные дороги, трамвайные пути, линии связи, морские порты. В первые годы протектората начался вывоз свинцово-цинковых руд. В 1899 г. началась разработка фосфатов, в 1908 г. – железных руд. За первые 25 лет протектората налоги в расчете на душу населения увеличились в 1,8 раза.

Большинство промышленных предприятий принадлежало французскому капиталу, часть – бельгийским и швейцарским, а также итальянским и немецким фирмам. Национальная буржуазия, не обладавшая достаточными капиталами, не имевшая связей в финансово-промышленных кругах, оказалась на заднем плане. Тунисцам принадлежало лишь небольшое число мелких предприятий, в основном по переработке сельскохозяйственного сырья (маслодавильни, цеха по разливу оливкового масла и пр.).

Иностранный капитал захватил всю внешнюю и значительную часть внутренней торговли. Появление импортных товаров вызвало разорение ремесленников и гибель старинных ремесел. Так, в столице за первые 25 лет протектората число ремесленников уменьшилось в 3,5 раза, невзирая на общий рост населения.

Сельское хозяйство подверглось не виданному прежде разорению. Вслед за установлением протектората французские капиталисты начали захват земель. Что интересно, в Тунисе французские колонисты не получали землю бесплатно, но плата была настолько низкой и сопровождалась такими льготами, что скупка земель стала самой выгодной формой помещения капитала. Промышленные компании и банки, отдельные предприниматели, генералы и министры, депутаты и журналисты получали за бесценок огромные поместья площадью в тысячи гектаров.

Колониальные власти, чтобы облегчить земельные захваты, издали в 1885 г. закон об «имматрикуляции». Землевладельцам предлагалось зарегистрировать свою собственность на основе французского права. Возникло множество споров из-за собственности, которые всегда решались в пользу французов. Общинное землевладение этим законом фактически не признавалось. В результате уже к 1892 г. в руки французов перешли 443 тысячи гектаров земель, из них 416 тысяч принадлежало 16 крупным собственникам. Значительные массивы земель, прежде находившиеся во владении горных и кочевых племен, были объявлены собственностью государства. Все это составило ядро колонизационного фонда, к которому были присоединены земли, принудительно скупленные у населения. План предусматривал создание слоя французских фермеров, как в соседнем Алжире. Однако лишь несколько сот французских колонистов завели в Тунисе собственные хозяйства, а остальные перепродали полученные участки или сдали их в аренду. В итоге к началу Первой мировой войны европейцам принадлежало свыше миллиона гектаров (почти 36 %) пригодных для обработки и, как правило, наиболее плодородных земель. Из них около 900 тысяч гектаров принадлежало французам, 87 тысяч – итальянцам, 48,5 тысяч – другим европейцам. Примерно четверть перешедших к европейцам земель принадлежала четырем французским компаниям, связанным с банками метрополии.

В Тунисе французские колонисты составляли небольшую часть населения страны. Так, к началу XX в. свыше половины европейцев были этнические итальянцы, 10 % – мальтийцы и лишь 20 % – французы. Засилье европейцев привело к созданию в 1895 г. националистических кружков из местной интеллигенции. Позже их по аналогии с младотурками стали называть младотунисцами. Они ставили своей задачей распространение современного образования, реформу ислама, демократизацию законодательства, полное уравнение тунисцев в правах с французскими гражданами.

В годы Первой мировой войны для Франции возросло значение ее североафриканских колоний. Цены на тунисскую продукцию сельского хозяйства и горной промышленности резко подскочили. В Тунисе стало не хватать некоторых товаров, поступавших ранее из-за границы, что привело к росту местной промышленности. Для нужд армии было налажено производство консервов и обмундирования. В 1914–1918 гг. в военных целях у города Заргис началась разработка солончаков для производства отравляющих веществ. После окончания войны большинство этих предприятий закрылось.

Когда местная буржуазия наживалась на военных поставках и спекуляциях товарами широкого потребления, то весь груз налогов, дороговизны и рекрутских наборов ложился на плечи простого народа. В армию были мобилизованы 65 тысяч тунисцев, из них 10,5 тысяч погибли. Крестьянские хозяйства разорялись. Крестьяне и даже мелкие помещики теряли землю. Теперь уже недовольство колониальным гнетом и войной становилось всеобщим.